Ах, это неповторимое чувство! Будто купаешься, окунаясь с головой в чистый родник. И впитываешь и вдыхаешь этот сладкий аромат полной грудью. Оставив друзей обустраивать лагерь, предупредила, что спущусь в распадок и посижу там с полчаса. Так еще и отпускать не хотели. Сердито топнув ногой, я заявила, что они помешались хуже меня, и не собираюсь я топиться в скромном ключе на дне распадка.

От посещения Места Силы у меня осталось двойственное ощущение. С одной стороны было просто чудесно находиться там и жутко не хотелось уезжать, а с другой – смотреть на тот тоннель на станции, в котором Дэн открывал Магические Врата, было очень тяжело. Было чувство, что, пока я нахожусь рядом, может случиться чудо. И когда в сумерках внутри тоннеля зажглись огоньки, сердце вдруг екнуло и взволнованно зачастило. Свисток приближающегося поезда заставил меня вздрогнуть и разочарованно отвернуться. Всего лишь наша электричка… В следующий раз поеду на такси. А что поеду – сомневаться не приходится.

Тихо и незаметно прошла осень. На работе все складывалось неплохо. Директор, поначалу скептически настроенная к «подарочку Игоря Васильевича», постепенно изменила свое отношение ко мне. Работала я добросовестно, в редкий фонд – мечту студента-историка – покуда не рвалась, знакомых студентов на халяву не приваживала. А если заходил Мишка, припахивала его к труду на благо библиотеки. Книжки там перенести, карточки проштамповать, с верхотуры чего достать-поставить… Он кривился и называл меня эксплуататором трудового народа, но помогал. За что ему было большое спасибо не только от меня, но и от всего отдела. Еще одним приятным моментом была новость, что Нину перевели в один из филиалов и мы с ней покуда не пересекались.

С началом зимы тоска навалилась с новой силой. Год прошел с того дня, как в моей жизни появился необычный человек. Промелькнув яркой кометой, он вновь ушел в неведомые дали, но навсегда остался в моем сердце. Никогда никого я не смогу полюбить так, как люблю его. Ведь он такой один во всех мирах. Помнится, однажды на уроке школьный психолог сказала нам: «Люди как половинки яблок, раскиданных по всей земле. Не убивайтесь от безответной любви. Это просто была не ваша половинка. А ваша где-то ждет именно вас». Тогда эти слова хорошо мне запомнились, и я часто повторяла их про себя, если очередной понравившийся парень не обращал на меня внимания. «Не моя половинка», – вздыхала я… и жила дальше. А как быть, когда твердо знаешь, что вторая часть единого с тобой целого уже найдена… и потеряна вновь? Возможно, навсегда. Учительница не дала нам ответа на этот вопрос. И теперь я металась, не находя себе места.

Встревоженный Мишка зачастил ко мне на работу, провожая вечерами до дома. А ведь сам работал до шести, тем не менее как-то успевал приезжать вовремя. Я пыталась протестовать – заработает же себе неприятностей, но он отмахивался и на следующий день опять являлся, нахально заявляя, что ему по пути. Ничего себе по пути! Потом на двух автобусах на ночь глядя возвращаться домой. На подобные речи он хитро прищуривался и спрашивал, с чего это я взяла, что ему домой. Может, его девушка ждет через два дома. Должна быть у человека личная жизнь? «Должна-должна», – соглашалась я, подливала ему еще горячего чаю и отпускала после посиделок в темноту.

Мой день рождения изначально планировалось справить в тесном кругу, дома или в кафешке. Но… сначала объявились Маринка с Андреем, потом Танька с Юлькой, девчонки с работы, пришлось и знакомых парней пригласить, чтобы выправить перекос в нужную сторону.

В результате кровать сдвинули в угол, а на освободившемся пространстве организовали праздничный стол. День накануне прошел в хлопотах, и к моменту прибытия первых приглашенных я уже с радостью оставила бы всех праздновать, а сама завалилась спать.

Меня задарили подарками. Мишка притащил огромного мохнатого медведя, который прижимал к груди мягкое розовое сердце с надписью: «С любовью! Твой Мишка». Я была так растрогана, что не заметила двусмысленности подарка.

Юрка с Наташкой едва не испортили все дело, торжественно преподнеся золотую цепочку с подвеской. Приподняв крышку красивой коробочки, я вздрогнула: год назад Дэн подарил мне амулет, который я ношу не снимая, а сейчас все явно ждут, что золото заменит серебро на моей шее. Только это невозможно. Тот день так ярко врезался мне в память, что сегодня я с утра то и дело вспоминаю его. Сниму амулет – хлынет Сила. А терять ее, когда это ощущаешь, очень неприятно. Как же объяснить брату, чтобы не обидеть? Положение спасла Наташка. Заметив, как я застыла, она оглядела меня с головы до ног и выдала:

– А знаешь, серебро к этому платью идеально подходит. Золото в другой раз наденешь.

Благодарно улыбнувшись ей, я поспешила убрать с глаз подарок.

Веселье было в полном разгаре, и, несмотря на тесноту, сидели душевно. Я уже достаточно выпила, чтобы отступили воспоминания. Народ перешел к танцам, Наташка затеяла какие-то конкурсы, Маринка с Андреем дружно хохотали, глядя на нее: «А ты помнишь, как на свадьбе?!» Пришли запоздавшие гости, я сбегала на кухню, чтобы поставить еще два прибора, и тут снова раздался звонок в дверь.

– Наташ, открой, – обратилась я к подруге, перекрикивая музыку. Меня как раз одаривали новоприбывшие. Я слушала вдохновенный рассказ Лешки, где и как он раздобыл уже ставший традиционным подарок – редкую монету в мою коллекцию, – а сама лихорадочно вспоминала, кого могла пригласить и забыть.

Сзади подошла Наташка:

– Маш, это к тебе. Какой-то странный тип, – пожимая плечами, сообщила она. – Это не Данил, – поспешно добавила она, увидев, как я вскинулась.

– Кто бы это? Ты его не знаешь?

– Не-а. Темно там, не разглядеть толком. Странный он, говорит, что поздравить, а сам не заходит. – Наташка склонилась ко мне и шепотом добавила: – А еще он кланяется.

У меня екнуло сердце и дрогнули руки. Я чувствовала, знала, что сегодня что-то должно произойти! Скорее к дверям! Блин, Юра, ну что ты встал на пути?!

Брат что-то спросил, я рассеянно кивнула и попыталась проскользнуть мимо. До чего тесно, все столпились, как нарочно, будто сговорились не пустить меня туда. Приходится обходить, протискиваться в стремлении скорее выглянуть за дверь. У самого порога, как скала, встал Мишка, интересуясь столь необычным моим знакомством.

Миновав наконец последнее препятствие, я выглянула на площадку. Стоящий там мужчина показался смутно знакомым, но попытка внимательно рассмотреть его не увенчалась успехом. Не просто темно, свет-то из квартиры падает, а… будто вокруг него серый туман. Его реакция на мое появление вызвала тихие комментарии за спиной. Он почтительно и глубоко склонился, откинув в сторону руку, в которой держал… шляпу. Вычурной формы, широкополую и отороченную мехом. Это была первая деталь, бросившаяся мне в глаза, а когда он заговорил, я тут же его вспомнила и одновременно разглядела, во что он одет! Меховой плащ, ножны с мечом, высокие сапоги – автоматически отмечало сознание детали.

– Добрый вечер, Мария Анатольевна.

Этих слов было достаточно, чтобы понять, что сердце меня не обмануло и передо мной не кто иной, как Дэйтон, которого Дэн представлял мне в Даан’Элии.

Кровь застучала в висках, колени ослабли. Я с трудом сглотнула и обернулась к друзьям, стеной подпирающим меня сзади. Они тоже разглядели графа во всей красе? Судя по легкому недоумению – нет. Никто не пялился круглыми глазами.

Мой взгляд выхватил Юрку:

– Юра, мне надо поговорить с ним без свидетелей. Я выйду, а ты никого не пускай. Пожалуйста, – умоляюще прошептала я. – Это очень, очень важно! Он от Дэна.

– Стой! Куда голышом! – Брат поймал меня за руку, дотянулся до вешалки, не нашел в ворохе одежды мою и протянул первую попавшуюся шубу. Маринкину, кажется. Мишка шагнул ближе, явно намереваясь выйти со мной, но Юрка мягко оттеснил его плечом: – Погоди, друг…

Он говорил что-то еще, но я уже захлопнула дверь.

– Дэн! Что с ним?! – был мой первый вопрос.