Тимур рванулся к своему оружию, которого уже не было, и в растерянности бросил взгляд на жену. Та держала направленный на него пистолет. Тимур остановился, непонимающе посмотрел на неё, широко раскрыв свои огромные чёрные глаза.
- Джули?! Ты чего?
- Я не могу иначе.
- Не глупи, мы еще можем спастись. У нас есть оружие.
- Я им тебя не отдам.
- А я и не собираюсь сдаваться.
- Я никому не отдам моего Тимура. Они не посмеют прикоснуться к тебе. Я сама убью тебя.
- Джули, отдай пистолет, - упрашивая, он стал приближаться.
- Не подходи, Тимур. Это ничего не изменит.
- Чего не изменит? О чём это ты? Ты..? - осенила его догадка. - Так это ты их привела?
- Да, - горько качнула она головой. - Я не хочу, чтобы люди гибли по нашей вине.
- Девочка, зачем ты это сделала? - Тимур рванулся к жене, и Юлия выстрелила.
Он вдруг остановился, пошатнулся и, зажав рану в груди, упал на колени, потом посмотрел на окровавленную ладонь и поднял глаза на жену.
Та тоже присела на колени и медленно поднесла пистолет к своей голове.
- Прости меня. Прости, родной...
- Не делай этого. Не надо, они пощадят тебя. Тебе ничего не грозит... - слабея, проговорил Тимур.
- Я не оставлю тебя, - добавила Юля и нажала на курок.
Тимур закрыл лицо руками и через мгновение упал рядом с женой.
Услышав выстрелы, я со своими ребятами рванулся к дому. Через распахнутое окно мы в считанные мгновения проникли внутрь дома.
На полу лежали мёртвые Тимур и Юлия. Я опустил оружие и отвернулся. Остальные сотрудники так же в недоумении стояли и молчали. Никто не ожидал такой развязки. Я вышел из дома, присел на крыльцо и нервно закурил.
А в синем безоблачном небе кружили и щебетали птицы. Над моей головой шелестела листва, с горы, поблёскивая на солнце, продолжал бежать ручей... Чья-то жизнь продолжалась.
1994 год
Соседи
Началось это лет тридцать назад, тогда мне было всего тринадцать. В один чудесный солнечный день у нас появились новые соседи. Они переехали в дом, в котором прежде жил директор школы господин Цисарио. Наши дворы разделял лишь невысокий каменный забор. Меня распирало любопытство. Приставив к забору скамью, я стал наблюдать, как в дом вносили мебель, чемоданы и огромные горшки с цветами. Во дворе бегали дети наших соседей: мальчик и его младшая сестра.
- У нас снова будут соседи! - услышал я голос своей сестры Беллы.
Она взобралась на другой край скамьи и, поднявшись на цыпочки, заглянула через каменную ограду. Вдруг за спиной раздался мамин голос:
- Как не стыдно заглядывать в чужой двор! Марио, а тебе пора садиться за уроки.
На следующий день мама пригласила соседей в гости. Они охотно согласились и пришли всем семейством. Так я познакомился с Лолой. Ей тогда было семь лет.
Потом мы часто встречались, и я рассказывал ей о своей мечте - стать врачом. Лола слушала молча и не сводила с меня глаз. Мне это было очень приятно. Но вскоре понял, что моя слушательница ничего не понимает. Поэтому, когда она потом несколько раз просила меня что-нибудь рассказать, я убегал от неё, ссылаясь на то, что она ещё мала. Тогда Лола принималась плакать и шла жаловаться своей матери.
- Играй с девочками, а не с мальчиками. К тому же Марио намного старше тебя. Ему просто хочется общаться со своими сверстниками, - говорила ей мать. Но Лолу это не убеждало.
Как-то раз она увидела меня с одноклассницей и решила напакостить: забралась на дерево и бросила перезревший помидор в мою подружку. Девочка расстроилась и заплакала.
- Ах ты противная! Что тебе надо?- кричал я с возмущением на Лолу.
- Пусть не ходит под нашими окнами, - насупившись, ответила она.
- Ваши окна выходят на другую улицу! - продолжал кричать я. - Слезай с дерева!
- Не слезу! - надула губы Лола.
- Вот попадись мне только! - погрозил я ей кулаком.
- И попадусь! Я тебе всю жизнь попадаться буду. Буду! Буду!
- Сумасшедшая! - бросил я и пошёл с одноклассницей дальше, успокаивая её и пытаясь стереть платком с блузки помидорные потёки.
На следующий день я делал уроки на веранде. Лола наблюдала за мной из своего сада, думая, что я не чувствую её присутствия. Она, быть может, продолжала бы ещё долго раздражать меня, бросая на веранду камешки, но её планы расстроил брат Вито.
- Лола, мама зовёт тебя.
- Уходи, - громко прошептала Лола.
- Мама зовет тебя, иди, - настаивал Вито.
-- Ладно, сейчас.
Она поползла к дому на коленках, чтобы я не заметил её. Но вдруг чьи-то ноги перегородили ей путь. Лола подняла голову. Перед ней стоял я.
- Я... я... Меня мама позвала, - начала оправдываться она.
- Поднимайся! - строго сказал я.
- Не буду!
Тогда я схватил Лолу за руку и насильно повёл к дому.
- Тётя Роза, вы её звали? - спросил я у её матери.
- Да. Спасибо, Марио. Что ты натворила?
- Ничего.
- Ты снова мешала Марио делать уроки, - вздохнула мать с укоризной. - Сходи-ка лучше к бабушке Терезе и купи у неё молока.
Лола попыталась возразить, но безуспешно. Вернувшись, она побежала к забору. Но веранда была уже пуста. И я видел из окна, как с грустным видом маленькая соседка пошла домой.
Она частенько встречала меня после занятий в школе. Я даже привык к этому. В очередной раз, едва я подошёл к дому, она звонким голосом произнесла:
- Привет Марио. Какую оценку получил сегодня?
- Отстанешь ты от меня когда-нибудь? - раздражённо ответил я.
Она разозлилась:
- Противный ты! Противный, - и, бросив в меня помидор, дала дёру.
Но неожиданно растянулась на дороге, содрала коленку и заревела.
- Это Бог тебя покарал, - назидательно заметил я и присел возле несносной девчонки.
- Мне больно... - хныкала она.
- Не реви. Сама виновата, - я взял Лолу на руки и понёс к дому.
- Чего ты не бьёшь меня, ведь я в тебя бросила помидором?
- Больных нельзя обижать. Врач, прежде всего, должен оказать помощь пострадавшему, а не думать о своём отношении к этому человеку, - говорил я с пафосом, стараясь не показать виду, что мне тяжело нести эту вредину.
Поднявшись к себе в дом, я посадил девочку на стул и приготовился обрабатывать рану. Меня поразило мужество, с каким Лола терпела все процедуры, особенно когда я стал смазывать ранку йодом. По её щекам текли слёзы, но она не издала ни звука, только поморщилась.
В комнату вошла моя мама.
- Что случилось? - поинтересовалась она.
- Упала, - спокойно ответил я и обратился к Лоле: - Завтра повязку снимешь, чтобы рана быстрее затягивалась.
- Ты лучше сам её сними, я не сумею, - сказала она сквозь слёзы.
- Ладно, - улыбнулся я.
Назавтра Лола прискакала к моему дому с горстью конфет и перевязанной ногой.
- Здрасте, я к доктору.
- Он занимается, - с улыбкой ответила моя мама.
- Хорошо, я подожду, - она села на скамейку и стала на ней выкладывать из конфет мое имя.
- Марио, к тебе пришла пациентка, - громко сообщила мама.
В восторг от этого известия я не пришёл и, вздохнув, направился во двор.
- Доктор, вот это - за операцию, - Лола сгребла конфеты и протянула их мне.
- Это была не операция. Садись, - я снял повязку и осмотрел рану. - Всё в порядке. Можешь больше не приходить.
- Совсем? - с удивлением спросила она. - Никогда-никогда? - переспросила Лола, чуть не плача.
- Никогда, - твёрдо ответил я.
Погрустневшая, она сползла со скамьи и, оставив конфеты, молча побрела домой.
- Марио, пусть она приходит. Ты ей очень нравишься, - сказала мама.
- Да она же совсем ещё ребёнок! - возразил я. - Пусть играет с Беллой, она же девчонка!
- Не обижай её.
- Её обидишь, пожалуй...
Через неделю мне пришлось снова быть в роли врача. Лола сидела на кухне и наблюдала за прислугой. Та случайно порезалась и пошла за аптечкой. Девочка тем временем взяла нож и убежала с ним в сад, зажмурилась и... лезвием по ладони. Увидев кровь, она испугалась, бросила нож и побежала с криком к нашему дому. Услышав вопли Лолы, я выбежал во двор.
