Мы изложили важные моменты этой надписи, поскольку она дает пример, как такие решения тогда принимались, и потому, что этот текст мало известен, поскольку его обнаружили лишь в 1982 году в провинции Севилья, на месте бывшей муниципии Сиаруме. Можно добавить сюда и другую надпись, хорошо известную, которую обнаружили в Этрурии:

— В Палатине на портике рядом с храмом Аполлона среди изображений знаменитых людей, расположенных по карнизу колонны, там, где находится статуя Аполлона и изображения Германика, Друза и его настоящего отца;

— жрецы в своих песнях будут воспевать имя Германика, отдавать такие почести, какие были отданы Гаю и Луцию Цезарю;

— будут основаны пять выборных участков, которые будут носить имя Германика и которые присоединят к десяти уже существующим, чтобы воздавать почести памяти Гая и Луция Цезаря, наконец, чтобы всадники и сенаторы были собраны в этих 15 центуриях во время предвыборного собрания для выбора консулов и преторов;

— одно пустое кресло будет поставлено в театре среди тех мест, которые были заказаны для членов семейства Августа, к которому принадлежит Германик;

— в день погребения праха Германика закрыты храмы, а всадники должны принять участие в церемониях;

— в день годовщины смерти Германика будут закрыты храмы богов.

Наконец, Тацит резюмирует предыдущие положения, и они позволяют заполнить недостатки и подчеркнуть то, что было сделано:

— в цирковых играх изображение Германика на слоновой кости будут держать во время всей процессии;

— никто не заменит Германика в качестве фламина или авгура, если он не принадлежит к семье Юлиев.

Исходя из свидетельств того же самого автора, сословие всадников давало торжественную клятву Германику после его смерти. И Тацит уточняет, что век спустя многие из этих мер сохранились, хотя некоторые были забыты (Анналы, II, 83).

Однако вернемся к Друзилле. Напомним, что посмертный титул Юлия Цезаря, Гая и Луция Цезарей, Августа, Германика являлся объектом героического культа в римском обществе, и такая честь была выражением воли народа. Но Друзилла не имела никакой политической карьеры, она не была для этого предназначена. На примере трех прецедентов можно говорить о почестях, которую получили Ливия и Антония при жизни и Агриппина I после своей смерти, но все же эти три женщины играли активную роль, они были матерями или бабушками императоров, что важнее, чем быть женой одного из Цезарей. При жизни Друзилла, как и ее сестры, получала большей частью незаслуженные почести, поскольку она не дала даже потомства; да и было ей только 22 года. И вот она поставлена наравне с Юлием Цезарем и Августом, получила полный культ, что включало построение храма, церемонии и коллегию жрецов. Это не соответствовало ни желанию народа, ни государственной необходимости, а было только желанием одного Калигулы. Это был поступок самодержца, который можно интерпретировать как злоупотребление властью. Противостоял ли кто этому?

Нам неизвестна точная дата этого обожествления, но оно происходило на фоне двух назначений на пост префекта Египта. В начале августа Флакк находился на этом посту, затем немного позже его сменил Макрон. 20 октября 38 года третий наместник был поставлен на эту должность, Витрасий Поллион.

Очевидно, обожествление Друзиллы состоялось 23 сентября. Смещение же Макрона проводилось постепенно. Вначале он был назначен на пост префекта Египта, а после того, как он передал свои полномочия префекта претория, ему вдруг было запрещено принцепсом покидать Рим. Был начат политический процесс и тогда Макрон, не ожидая приговора, вместе со своей женой Эннией Невией Фрасиллой, покончил самоубийством. Тем самым они спасли своих друзей, свою семью и сохранили в силе завещание на имущество. Позднее это событие было использовано в целях очернения Калигулы, потому что пытались показать его неблагодарность в отношении тех, кто помогал ему прийти к власти. Смерть Макрона никто не оплакивал, потому что он не пользовался популярностью.

Вскоре Калигула женился в третий раз. Он узнал, что бабушка Лоллии Павлины, жены Публия Меммия Регула, была когда-то красавицей. В сентябре 38 года, когда Меммий Регул находился в Риме на церемонии арвальского братства, Калигула попросил отдать ему жену, чтобы самому на ней жениться. Регул ответил на это согласием. Многие считали этот брак принцепса капризом и признаком самодурства. Однако заметим, что Лоллия Павлина во время принципата Клавдия пыталась выйти замуж за нового императора, так что, похоже, она не желала выпадать из нового семейного круга. Тем более, что Лоллия Павлина была выходцем из другой знатной семьи времен Республики — Аврелия Котта. Причины развода Калигулы с Ливией Орестиллой неизвестны. Но у принцепса по-прежнему не было наследников, и в этих условиях ему требовалась поддержка других родов.

Двенадцать месяцев, которые прошли от обожествления Друзиллы в сентябре 38 до внезапного отъезда императора в германскую армию в сентябре 39 года, менее известны, чем начало принципата; в последующей историографии это время считается началом деспотического правления, которое затем переросло в тиранию. Такая негативная оценка близка к истине, но необходимо обратить внимание на период до раскрытия заговора Гетулика, когда Калигула еще не применял мер запугивания и не казнил оппозиционеров, хотя и говорил об этом. Что касается автократического правления, которое действительно имело место, то оно осуществлялось в конституционных рамках и не было никаких потрясений и в администрации провинций и в управлении римским обществом.

Поразительная стабильность в провинциях (греческих и западных) производит большое впечатление. Все было нормальным при назначении наместников провинций, чем занимался сенат без особого вмешательства Калигулы, и это касалось Бетики, Нарбоннской Галлии, Сицилии, проконсульской Африки, Крита, Киренаики или проконсульской Азии, с нормальной ротацией наместников и их помощников. Например, в Эфесе, главном городе провинции Азии, регулярно менялись наместники: в 37-38 — Гай Кальпурний Авиола (консул в 24 году), в 38-39 — Гай Азиний Поллион (консул в 23), в 39-40 — Марк Виниций (консул в 30) и, наконец, в 40-41 — Луций Кассий Лонгин (также консул в 30 году). Ни о ком из этих наместников не говорили, что Калигула отдавал им предпочтение. В Карфагене, центре провинции Африка, которая по значению шла после Азии, в 39-40 году наместником был Луций Кальпурний Пизон (консул в 27 году), сын врага Германика, отца императора. Единственное проявление инициативы Гая в отношении этой провинции относится к концу 37 года, когда он присвоил руководство 3-м легионом Августа проконсулу Африки, Марку Юнию Силану (консулу в 15 году). Это был, вероятно, дополнительный удар немилости, направленный в адрес этого старого консула, который предпочел закончить свою жизнь самоубийством, как мы уже об этом упоминали.

Что касается провинций, относящихся к прямому императорскому правлению, то они особой стабильностью не отличались. Так, в Египте наместник Флакк был на посту с 32 года, если не считать Макрона, который так тогда и не прибыл. Ему на смену пришел в сентябре-октябре 38 года всадник Витрасий Поллион, который остался наместником и после смерти принцепса. Особое управление Македонией-Ахайей-Мезией было введено Тиберием и поручено в 35 году Меммию Регулу; Калигула оставил этого последнего на его посту, несмотря на то, что он отнял его жену, и Регул вернулся в Рим только два года спустя после смерти Калигулы. Третий из значительных постов в греческих провинциях, а именно Сирии, был отдан Тиберием Луцию Вителлию, который освободил этот пост в 39 году. На его место пришел с 39 по 42 год Публий Петроний.

В западных провинциях в фортах гарнизонов Калигула проявил ту же самую умеренность. Так, наместником Верхней Германии был с 29 года Гней Корнелий Лентул Гетулик (консул в 26 году). Калигула оставил его на этом посту до осени 39 года. Другим проблемным районом были провинции Далмация и Паннония, легионы которых находились ближе всего к Риму. Луций Сатурнин стоял во главе Далмации 12 лет, пока его не сменили в 40 году, когда он стал префектом Рима. Единственное новое явление, которое можно принимать во внимание, это желание Калигулы установить дисциплину, достойную предшествующих времен. Наместник Паннонии Гай Кальвиций Сабин (консул в 26 году) привез в провинцию свою жену Корнелию, которая принадлежала к знатной семье. Она завела себе любовника, молодого офицера Тита Виния Руфина, сына сенатора. Однажды ночью она решила сопровождать своего любовника на прогулке, одевшись как мужчина; вместе с любовником они зашли в лагерь и там, рядом со священным местом, занимались любовью. Это было большим нарушением дисциплины. Наместник, его жена и любовник были вызваны в Рим в 39 году на судебное разбирательство. Кальвиций Сабин и Корнелия опередили события и покончили жизнь самоубийством, чтобы не подвергать позору свои семьи, а Руфин был освобожден из тюрьмы только после смерти Калигулы.