И есть хочется.

Все же соизволив встать, я направилась к двери. Побарабанив в нее немного и не дождавшись ответа, вздохнула. А они еще интересуются, почему я постоянно сбегаю? Как уж тут не начать думать о побеге, когда у тебя с утра во рту ничего, кроме заныканных конфет, не было.

Я вышла на балкон и поманила пролетающую мимо птицу. Вот упырь – ворона. Мне всегда на них везет, хоть бы раз голубок пролетел. Нашептав ей на ушко, ну на головку (кто знает, где у нее ушко) заклинание, я выпустила крылатую живность.

Будем ждать.

Правда, дождалась я совсем не того, чего хотела.

Когда дверь наконец открылась, в нее вошла магиана с целым подносом… яблок!

Истеричные спазмы желудка заставили меня отойти поближе к окну и нервно отвернуться.

– Что за поведение, принцесса, – все же не удержалась магичка. – Вроде твое творение – соизволь откушать. Чтобы впредь не делать подобных глупостей, ты сегодня наказана.

– Но что я опять сделала?

– Эта твоя птица влетела во время ужина в зал и, усевшись прямо на стол, озвучила твои требования. Мы ее еле поймали, чтобы выставить. Ты представляешь, какой для птицы это шок – оказаться в комнате, полной королевским семейством, его гостями и цветом аристократии.

Мне ничего не оставалось делать, как опустить голову и скорбно вздохнуть. Ворону я послала к сестрам, вот она и нашла их вместе со всем дворцом.

– Я приду за тобой позже. Провожу в комнату.

– Хорошо, магиана. – С трудом узнала свой лепет. Вот что голод с людьми делает.

– Да, и еще. Я давно хотела тебя спросить, каким образом у тебя это вышло с деревом.

Живот болезненно заурчал, а я зло прошипела:

– Как все съем, так и расскажу.

Вот дура, а могла бы обменять знания на столь желанную еду.

Но это унизительно. Это бартер, это шантаж.

Пожав плечами, Консуэла выставила антимагические щиты и удалилась.

Все, теперь мне можно колдовать только в пределах комнаты и достать ничего извне не получится.

Еще час я провозилась с подбором замка к щитам. Ничего пока не выходило. Мне удалось лишь немного разобраться в плетении этого заклятия, но все найденные ниточки тянуться не хотели.

Поплакать, что ль?

Заодно такой важный компонент некоторых снадобий соберу, как слезы девственницы. Мало ли для чего пригодятся. Вот припрет, а плакать не захочется.

Щит, оплетающий комнату наподобие кокона, уловимо зазвенел. Если бы мое внимание и без того не сосредоточилось на нем, даже не заметила бы.

Что за картина мне открылась, стоило только поднять голову! В воздухе, прямо напротив распахнутых балконных дверей, висели четыре фигуры и дружно демонстрировали мне клыкастые улыбки.

Попа самостоятельно попыталась найти опору. Беда лишь в том, что стулья в моей лаборатории завалены всякой дрянью, типа конспектов, разных компонентов магических отваров, бутылочек, колбочек и других опасных предметов. Чуть присев, я тут же на все это и напоролась своим мягким местом. Я взвизгнула, как поросенок, и, подскочив на добрый метр, вынуждена была встать столбом, потирая пострадавшее место.

Ребята тем временем спустились на балкон.

– Привет, малышка! – ослепительно улыбнулся Аскар. – Мы слышали, ты тут не плохо забавляешься?

– Ага, – поморщилась я, – развлекаюсь лучше некуда.

– Привет, котенок, – подошел ко мне Зак и потрепал и без того взлохмаченные волосы.

– Ты чего там так усердно натираешь? – хмыкнул Бали. – Знаешь, говорят, это место чешется к неприятностям.

– Угу, – кивнул Данте, – найдешь приключение на свое мягкое место.

– Уже нашла, – недобро отозвалась я. Голодная, наверно, была очень. Да еще и эти черти разноцветные так откровенно разглядывают мою бедную попу, что краска сама к щекам приливает. От смущения я всегда наглею. – Вот, принесло тут некоторых.

Внешне в асурах ничего не изменилось, даже улыбочки как прежде остались – приклеены к губам. Лишь в глазах образовалась сталь.

Ох, не стоило мне с ними так. Как там в книжке написано – «опасны во всех смыслах»? Вот-вот! А я тут сразу грубить. Нехорошо вышло. Ну так нечего было и лезть!

– Вы как щит-то прошли, орлы? – все же не выдержала я.

– Это который звенел?

– Тот-тот. Я уже час с ним вожусь, вскрыть не могу. И где эта грымза только заклинания берет? Ведь можно уже целый гримуар написать по тем замкам, что она ставила, а я вскрывала. А этот даже мне пока не поддается.

– А ты такая сильная колдунья? – откровенно иронично спросил Бальтазар, все еще обижаясь за «теплый» прием.

– Я такая опытная. С десяти лет с Консуэлой боремся. Она запирает, я отмычки ищу. Девчонки, другие ученицы, смеются, говорят, мне с такими талантами в воры надо податься. Вот где опыт пригодится.

– А что, недурная мысль, – потер подбородок Зак. – Разбогатеешь.

– Я принцесса, существо трепетное и к работе неприспособленное. Привыкшее к лени и праздности.

– Хм, – усмехнулся Данте. – Принцесса. Чего ты нам тогда под деревом мозги парила, девочка-магичка?

С одной стороны, стыдно, с другой – мне было не в чем себя винить. Не зря же меня столько лет призывали к осторожности. Воззвания нашли отклик в моей заблудшей душе.

– Ну… вы и не спрашивали. Если уж на то пошло, то я ничего не соврала, а тактически умолчала.

Чертята довольно хмыкнули. Видно, ответ им понравился.

– А вы чего встали-то? Садитесь. А я еще постою, пока кожа не затянется.

– Ты на что села?

– Сама не знаю. Здесь стекла навалом. И все-таки не уводите меня от вопроса. Как вы прошли щит?

– Мы его практически и не заметили, – пожал широкими плечами Аскар.

– Только в ушах немного зазвенело, – согласился Бали.

– Но как такое возможно? – Прислонившись спиной к столу, я рассматривала асуров. Что там говорила энциклопедия об их магической силе?

– Наша сила другого рода. – Данте уселся на край стола и посмотрел на меня своими внимательными синими глазищами. Я, если честно, слегка терялась под их взглядами. – Этот щит для нас не преграда. Мы его очень осторожно подвинули.

– У вас диссонанс с нашей магией?

– Я бы не сказал. Просто она другая.

– Хм, занятно! – задумалась я. – Значит, силу магички можно просто «отодвигать». Я об этом раньше не думала.

Красавец-асур усмехнулся. Разгадать мысли, бродившие в этой синей голове, казалось невозможным делом.

– Это она за ворону тебя так? – поднял на меня взгляд Зак.

– И за нее тоже. – Уж больно тяжкий вздох у меня вышел. Сама от себя такого не ожидала.

Он подошел ко мне и мягко обнял, прижав мою многострадальную головушку к своей груди. Я от такого обалдела.

– Мы не хотели делать тебе плохо.

– Твоя наставница права, – раздался сзади голос Аскара. Ума не приложу, как у меня получается их различать. – Асуры не лучшая компания для принцессы.

– А для магички? – повернула я голову.

– Ты не понимаешь, детка, – тяжко вздохнул Бали, – с кем связалась. А твоя наставница знает. Она уже жила во время войны.

– Ну раз вам так не нравится моя компания, – накатила на меня злость. Я попыталась вырваться из железной хватки Зака, впрочем, без особых результатов, – тогда зачем пришли?

– А кто тебе сказал, что не нравится, – лукаво улыбнулся Данте. – Мы-то как раз не против. Только тебе это ничем хорошим не светит.

– Ты циник! Про бескорыстие, как я понимаю, никто не слышал.

– Это глупость, – повел длинным носом красавец Бальтазар.

– Что же вам тогда нужно от меня? – Мне наконец удалось отбиться от Зака.

– Видишь ли, девочка, нам скучно. Ваши люди нас боятся. Женщины вообще первым делом падают в обморок.

– Глупые, думают, мы ими прельстимся, – презрительно хмыкнул Аскар.

– Но от скуки нас пока спасала только ты и твои милые выходки.

– Ну это всегда пожалуйста. В любых количествах и качествах. Пользуйтесь сколько хотите. Вот как только выйду отсюда, сразу что-нибудь отмочу. Например, совершу варварский набег на кухню.