"Это не так," быстро сказала Ариадна, но потом она раздраженно откинула голову назад и вздохнула в потолок. Это был жест, который Элен много раз видела у Ясона, когда он боролся с чувствами к Клэр. "Честно говоря? Я не знаю, что между нами. Я не могу решить, оскорблена ли я, что он не пытается что­либо предпринять или я счастлива, что он не искушает меня ".

Было очевидно, как подавлена, была Ариадна. Элен не знала, что сказать, и в конце концов решила, что, может быть, Ариадне и не нужно, чтобы ей кто­то говорил, что делать. Вместо того, чтобы давать советы, Элен просто сидела и держала ее за руку.

"Ари, ты знаешь, где. . ." сказал Лукас, когда открыл дверь спальни. Он замер, увидев Элен.

"Извини. Я должен был постучать".

"Кого ты ищешь?", Сказал Ариадна, как будто проверяла его.

Лукас опустил глаза и закрыл дверь, не отвечая на ее вопрос. Элен приказала себе дышать и заставила себя двигаться как­нибудь, чтобы не показать насколько она ошарашена, но Ариадна все равно заметила.

“Ты что же? Все еще?” с недовольством спросила она. “Элен. Он ­ твой кузен.”

“Я знаю это,” напряженно сказала Элен, протягивая свои руки в просительном жесте. “Ты думаешь, что я хочу чувствовать это? Ты знаешь, что я фактически предпочитаю находиться в Подземном мире теперь, потому что, по крайней мере, там я знаю, что вдали от этой болезни?

Насколько же неправильно все это!”

“Все это очень, очень неправильно,” сказала Ариадна с состраданием, но почти умоляя Элен. “Я так сочувствую вам двоим, но ты должна остановить это. Кровосмешение, даже если это ­ неумышленное кровосмешение, где двое Сционов не знают, что связаны, является другим циклом, который повторяется снова и снова. Это всегда заканчивается худшим способом. Ты знаешь это, не так ли?”

“Да. Я читала Царя Эдипа — я знаю, как эта история заканчивается — но каковы мои варианты?

У тебя есть какое­нибудь древнее домашнее средство, которое заставит меня разлюбить его?”

спросила Элен, будучи только частично саркастичной.

"Держитесь подальше друг от друга!" Отрезала Ариадна.

“Ты была там, когда он сошел с ума и сказал мне, что не разрешает мне даже смотреть на него,” крикнула в ответ Элен. “И это продлилось сколько? Девять дней? Мы не можем избегать друг друга. Обстоятельства всегда сводят нас вместе, независимо от того что мы делаем друг другу.”

Большой пузырь отчаяния поднимался и раздувался в груди Элен, и жалостливого взгляда Ариадны было достаточно, чтобы он взорвался. Она встала и начала шагать. “Я буквально пошла в Ад, ища место, чтобы свалить свои чувства, которые у меня к нему, но я не нашла отверстие достаточно широкое или достаточно глубокое. Так, пожалуйста, скажи мне, какие у тебя есть идеи, потому что у меня их нет, и если то, что говорит Кассандра, верно, у меня и времени то нет тоже.”

Элен услышала отрывистый звук под глазами и подняла руку, чтобы прикрыть поток теплой крови, капающий на ее губы. Ариадна тихо сидела ошеломленная на краю своей кровати, в то время как Элен подбежала к окну, распахнула его, и выскочила.

Элен все быстрее и быстрее летела прямо вверх. Она хотела, увидеть тонкую голубую линию воздуха вокруг земли, как она растворяется в черном небе. Она хотела, освежить в своей голове, как она опустила голову в ту ночь, перестала бороться. Она была почти уверена, что, если не случится никакого чудесного прозрения, она никогда не сможет поднять свою голову вверх снова.

Очищая замерзающую кровь со своего лица, лучше всего это получалось краем ее рубашки, Элен уставилась на медленно вращающуюся землю. Это были сумерки на ее стороне планеты, но она все еще могла разобрать легкий слой атмосферы. Это была просто хрупкая щепка, почти ничего, что держало жизнь на одной стороне и замораживало до забвения на другой. Элен восхитилась этим чем­то, что выглядело настолько тонким, а могло быть настолько сильным. Еще один подарок от Лукаса, подумала она, улыбаясь непритязательному виду.

Элен закрыла глаза и поплыла. Она была высоко, выше, чем когда­либо прежде, и притяжение земли было настолько мало, что на мгновение она задумалась, а смогла бы она оборвать нить силы тяжести, которая привязывала ее к миру и дрейфовать на луну.

Стальная рука, схватила заднюю часть ее куртки, дергая ее вниз и почти разрывая одежду. Элен обернулась, когда стала лететь назад к земле и увидела измученное лицо Лукаса, который притянул ее к себе.

"Что ты делаешь?" Выдохнул он ей в ухо, прижимая ее крепко к своей груди тяжело дыша, пока он быстро тянул их обоих вниз. Его горло свело от волнения, а голос сломался, когда он попытался заговорить. "Ты пыталась улететь прочь в космос? Ты знаешь, что это убьет тебя, не так ли?"

“Я знаю, Лукас. Я... чувствую себя хорошо, и просто плыву.” Она поняла, что вслух произнесла его имя впервые за столько времени. Это было такое облегчение, наконец произнести его имя своими губами снова, что она рассмеялась. “Мне нравится делать это иногда. Разве ты не делаешь так?”

“Да. Я делаю,” признал он, все еще сжимая ее и прижимая лицо все ближе и ближе к ее шее, пока они плыли по холодному ночному небу. Он прошептал ей на ухо. “Но твои глаза были закрыты. Я подумал, что ты потеряла сознание.”

"Прости. Я думала, что была одна," прошептала она.

Она знала, что должна бы спросить, как Лукас добрался сюда, но если честно ее это не заботило.

Она держалась за него, прижимаясь все сильнее и сильнее, как будто пыталась раствориться на его груди и обернуться кожей вокруг него.

Это был Лукас, и она хотела держаться за него, держаться за человека, каким он был в этот момент, прежде, чем он снова превратиться в сердитого незнакомца. Он вздохнул глубоко и произнес ее имя перед тем, как отстранился из ее объятия и опустил Элен на крышу.

“Где Джерри? ” спросил он, когда они нависли над ее домом. Поросенок, древний Jeep Wrangler Джерри, отсутствовал на дорожке, и не было света ни в одном окне.

"Наверное, по­прежнему работает," сказала Элен, не спуская с него глаз. "Ты войдешь? Или начнешь снова угрожать?"

“Я обещаю тебе, больше не угрожать. Так или иначе, это все равно не сработало,” сказал Лукас и потащил Элен вниз, чтобы приземлиться с ней на "вдовьей дорожке"­­[огражденная платформа на крыше].

"Ты ведь нарочно так сделал, не так ли?" На мгновение они замерли, уставившись, друг на друга в густой тишине. "Разве твой отец не имеет к этому отношение?"

"Это был мой выбор," тяжело сказал он.

Она ждала, что он объясниться, но он этого не сделал. Он не пытался оправдаться или свалить вину на кого­то другого. Вместо этого, Лукас предоставил решить Элен, что должно произойти между ними. Она ударила его в грудь от разочарования, не так сильно, как могла, но достаточно сильно, чтобы заставить его почувствовать что­то. Он не пытался остановить ее.

"Как ты мог так поступить со мной!" Закричала она, чуть не завыв.

"Элен". Он поймал ее маленькие кулаки и прижал их к месту на своей груди, по которому она била. “Что еще я мог сделать? Мы снова были вместе все время. Сидели вместе, рассказывая, друг другу наши самые глубокие тайны, и это смущало тебя. У тебя есть более важные вещи, о чем нужно думать, чем я.”

“Ты хоть представляешь, насколько это больно?” ­ спросила она хриплым голосом, желая, ударить его еще раз, но, обнаружила, что ее руки расслабились сами собой, и гладят его.

“Да.” сказал он так ласково, что Элен поняла, что он разделял ее боль. “И последствия, останутся со мной до конца моей жизни.”

Она наморщила лоб от беспокойства, понимая, что он не преувеличивал — Лукас изменился. Его лицо было таким бледным, что отражало лунный свет, а его глаза были темно­синими, почти черными. Казалось, что она смотрит на полуночного близнеца ее солнечного Лукаса. Он был все еще красив, но так грустен, что было очень больно на него смотреть.