На территории Русской равнины археологические культуры типично позднепалеолитического облика сосуществовали с культурами, сохранившими выразительные мустьерские черты на протяжении всего молого-шекснинского межледниковья. Со временем позднепалеолитические черты все более усиливаются, дифференцируются, в то время как архаичные ослабевают. Мы уже встречались с подобным явлением на примере хронологических изменений костенковско-стрелецкой культуры. Точно так же, если в каменной индустрии стоянок спицынской культуры еще отсутствуют «классические» формы призматических нуклеусов, формы заготовок и орудий (скребки, резцы, острия и пр.) еще весьма разнородны, то в более поздних культурах паудорфского времени уже наблюдается классическая призматическая техника, высокий уровень стандартизации заготовок и форм орудий, высокое развитие микролитической техники, порой доходящее до изощренности. Примерами могут служить как описанная выше молодовская археологическая культура на Днестре, так и каменный инвентарь II слоя Тельманской стоянки (Костенки 8), содержащий огромное количество обработанных микропластинок, игловидных острий и пр. (Рогачев А.Н., 1957), стратиграфически одновременный памятникам костенковско-городцовской археологической культуры, но не находящий себе близких аналогий.

В чем причина существования двух упомянутых путей перехода от мустье к позднему палеолиту? Для ответа на этот вопрос недостаточно простого указания на закон неравномерности исторического развития: таков ответ слишком общ и не исключено, что в данном случае по существу не верен. Здесь необходим не только технико-морфологический анализ каменных изделий культур начальной поры позднего палеолита, необходимо и всестороннее сравнительное изучение трудовой деятельности, в частности, изготовления каменных орудий в условиях заселения новых районов, изучение социальной организации, взаимоотношения с природной средой первобытных коллективов, сохраняющих в наборе орудий мустьерские традиции, и коллективов, быстро утративших такие черты. Такое изучение возможно на базе трасологического анализа соответствующих каменных индустрий, полного, всестороннего и комплексного рассмотрения палеолитических поселений как мест обитания первобытных коллективов сравниваемых археологических культур. Решение этой проблемы — дело будущего.

Более поздние памятники Костенковско-Борщевского района залегают выше линз вулканического пепла, в верхней гумусированной толще, датируемой нами паудорфским временем, т. е. периодом последнего потепления в молого-шекснинском межледниковье. Эти памятники также принадлежат различным археологическим культурам. Помимо продолжавшей свое существование костенковско-стрелецкой культуры (описанные нами выше памятники ее второго хронологического этапа), важнейшей и интереснейшей культурой, существовавшей в этот период на среднем Дону, являлась костенковско-городцовская (рис. 84, 85, 101).

Памятники ее известны пока только в Костенковско-Борщевском районе на Дону. К ним относятся Костенки 15 (Городцовская), Костенки 12 (Волковская), Костенки 14 (Маркина Гора) и Костенки 16 (Углянская) стоянки, культурные слои которых залегают в верхней толще погребенного гумуса. На Костенках 12 и на Костенках 14 культурные слои костенковско-городцовской культуры подстилаются культурными слоями стрелецкой, костенковско-спицынской и других еще неясных культур.

Основные характерные особенности кремневого инвентаря названных памятников определяются так: постоянное присутствие в инвентаре наряду с позднепалеолитическими характерных мустьерских форм орудий, прежде всего скребел, остроконечников, лимасов; слабое развитие техники резцового скола, соответственно относительно небольшое количество резцов; почти полное отсутствие плоской двусторонней и полное отсутствие вертикальной усекающей ретуши, широкое развитие приема чешуйчатой подтески, наличие миниатюрных долотовидных чешуйчатых орудий; постоянное присутствие мелких скребков следующих типов: с параллельными неретушированными краями, с расходящимися неретушированными краями, треугольных со сплошной ретушью по периметру. Для поселений городцовской культуры свойствен костяной инвентарь, включающий специфический тип лопаточки, изготовляемый обычно из стенок трубчатых костей; наличие геометрического орнамента.

Мустьерские приемы и формы орудий встречаются во всех памятниках этой культуры в виде хорошо выраженного комплекса. И все же даже самый архаичный инвентарь II культурного слоя Костенок 14 благодаря развитому позднепалеолитическому набору орудий, а также яркой костяной индустрии выглядит значительно более развитым по сравнению с III (стрелецким) культурным слоем Костенок 12, индустрия которого почти целиком заключена в рамках технических традиций эпохи среднего палеолита. Отметим также, что специфические черты и признаки архаичного комплекса каменного инвентаря костенковско-городцовской и стрелецкой культур значительно различаются между собой. Это свидетельствует о том, что данные культуры происходят от различных вариантов мустьерских индустрий, однако для конкретного определения их генезиса в настоящее время нет достаточных данных.

Обитатели поселений городцовской культуры были охотниками на диких лошадей и в меньшей мере — на мамонтов. Кости лошадей неизменно преобладают над всеми другими видами животных. Вследствие недостаточной изученности этих памятников мы не можем с уверенностью говорить об отличительных особенностях планировки их поселений, однако по описанным выше деталям можно предполагать оседлый образ жизни; сооружение наземных жилищ, вероятно, с использованием дерева.

Стоянки городцовской культуры по инвентарю не идентичны, каждая из них наряду с общими чертами обладает своими характерными особенностями. Отличия состава инвентаря I слоя Костенок 12 можно объяснить развитием городцовской культуры во времени: данный слой, залегающий в верхней части верхнего гумуса, стратиграфически моложе II слоя Костенок 14 и Костенок 15, приуроченных к основанию верхнего гумуса[23]. Однако материалы стратиграфически одновременных памятников — Костенки 15 и Костенки 14, II слой, также весьма различны. Ниже мы дадим краткие сведения о каждом из этих трех памятников, начиная от эпонимной Городцовской стоянки (Костенки 15).

На Костенках 15 среди 2000 расщепленных кремней было собрано 350 орудий. Господствует призматическая техника расщепления кремня, вторичная обработка характеризуется большим распространением приема чешуйчатой подтески, краевой односторонней крутой и полукрутой ретуши, крайней редкостью двусторонней ретуши и техники резцового скола, употреблением приема уплощения вентральной стороны заготовки плоскими фасами для утоньшения или выравнивания края.

Из технико-морфологических групп каменного инвентаря большое количество изделий принадлежат группе долотовидных орудий, включающей мелкие (1–1,5 см) экземпляры (рис. 84, 9, 14–16). Довольно много концевых скребков (рис. 84, 1–8, 10, 11, 13), обычно мелких размеров с субпараллельными, чаще неретушированными краями или же с расходящимися к лезвию, обычно ретушированными краями. Выделяются треугольные скребки и удлиненные двойные, с ретушью по всему обводу. Имеется несколько экземпляров проколок с короткими жальцами (рис. 84, 12). Среднепалеолитические формы составляют сравнительно небольшую, но выразительную часть инвентаря. Они представлены скреблами — двойными на противолежащих краях, двойным конвергентным подтреугольным скреблом, у которого третий край имеет подтеску с брюшка (рис. 84, 22); одинарными продольными скреблами — с обушком или без обушка (рис. 84, 23, 27). Остроконечники на широких отщепах тоже достаточно типичны (рис. 84, 24, 26). По характеру заготовки от них отличаются узкие острия на пластинах (рис. 84, 21). Имеется несколько орудий с утоньшением краев с брюшка (причем плоские фасы частично срезают дорсальную краевую ретушь) и лимас (рис. 84, 25).