Поселение Пушкари 1 исследовано на площади 150 кв. м, здесь были тщательно изучены остатки большого длинного жилища, сооруженного с использованием костей и бивней мамонта. Остатки этого строительного материала концентрируются около трех мощных скоплений очажной массы, заполнившей большие и обширные очажные ямы, вырытые на дне единого большого жилого углубления 12×4 м. По своей планировке остатки жилища напоминают остатки длинных жилищ несколько более позднего Александровского поселения в Костенках.

При исследовании Пушкарей 1 собрана огромная коллекция кремневых орудий, насчитывающая более 100 тыс. расщепленных кремней и более 2500 орудий, не считая десятка тысяч пластин и отщепов с ретушью, со следами ретуши и употребления и 3 тыс. ядрищ, служивших для получения заготовок каменных орудий. Техника первичного раскалывания типично призматическая, основными заготовками служили пластины, обычно более тонкие, чем радомышльские. Своеобразен и набор орудий.

Основу его составляет техническая группа изделий с притупленным краем (всего около 400 экз.; здесь и далее подсчеты основаны на данных П.И. Борисковского, 1953), отчетливо распадающихся в данной индустрии на две технико-морфологические группы: пластинки с притупленным краем (свыше 200 экз.) и острия с притупленным краем (около 200 экз.), первая из которых обнаруживает тесные связи с технико-морфологическими группами скребков и пластин с усеченными концами, а вторая — с технико-морфологической группой острий. Пластинки с притупленным краем в пушкаревской индустрии содержат, по крайней мере, один хорошо выраженный тип: прямоугольники, у которых вертикальной ретушью усечен один край и оба конца (рис. 77, 7, 8, 13, 16). Следует отметить, что в данной индустрии вертикальной ретушью во всех случаях притупливался только один край заготовки. Среди острий с притупленным краем выделяются прежде всего тип острия с выпуклым притупленным краем и отретушированным нижним концом, обычно слабо выпуклым, реже — прямым или вогнутым (рис. 77, 4, 5, 9, 11, 18, 19), а также «наконечники с боковой выемкой» (рис. 77, 1–3, 20). Последние, в отличие от костенковско-авдеевских, не имеют вентральной подработки концов и отличаются некоторыми деталями формы. Ряд их имеет прямо усеченное основание — прием, характерный для обработки изделий с притупленным краем в пушкаревской индустрии. Возможно, особым типом являются и острия, у которых притупленный край прямой, а необработанный — выпуклый (рис. 77, 10, 12, 25).

Острия на пластинах подразделяются на симметричные (около 300 экз., рис. 77, 35–39) и скошенные (около 100 экз., рис. 77, 21–24, 26–28). У скошенных острий обрабатывался, как правило, только острый конец, однако некоторые из них имеют ретушь по всему краю и усеченный, противоположный острию конец (рис. 77, 26, 27), они в точности повторяют форму одного из типов острий с притупленным краем. Симметричные острия более разнообразны и, возможно, дают ряд типов. Среди них имеются двуконечные острия, острия с суженным основанием, с выпуклым основанием. Ретушь зачастую охватывает весь или большую часть периметра, иногда далеко заходит на спинку пластины. Следует также отметить, что некоторые из острий приближаются к скребкам с вытянутыми лезвиями. Скребки (около 200 экз.) изготавливались на пластинах обычно (но не всегда) с параллельными не ретушированными краями (рис. 77, 31–34, 40, 43). Имеются скребки с вытянутыми стрельчатыми лезвиями; они-то и связываются с технико-морфологической группой пушкаревских острий. Пластины с прямо усеченными концами (около 60 экз.) (рис. 77, 29, 44, 45) с одной стороны, близки к скребкам, с другой — к типу прямоугольников, выделенному в группе пластин с притупленным краем. Резцов около 100 экз.; половину из них составляют резцы на углу сломанных пластин (80 экз.; рис. 77, 46); далее следуют боковые (50 экз.; рис. 77, 41, 47, 48). Все эти изделия разнородны, типы не выделяются. Среди остальных орудий необходимо отметить орудия с чешуйчатой подтеской (рис. 77, 51), в том числе ножи костенковского типа, несколько грубых рубящих орудий и небольшое количество пластин с выемками. Костяной инвентарь Пушкарей 1 невелик: мотыга из ребра крупного животного, два обломка подобных орудий, фрагмент овальной подвески, стерженьки с перехватами, напоминающие «застежки» из Мезинской стоянки и из верхнего слоя Костенок 4 (Борисковский П.И., 1953).

Недавно у с. Клюссы на Черниговщине был найден новый, по-видимому, более поздний памятник пушкаревской культуры.

В обширном степном районе (юго-восток Русской равнины), охватывающим Приазовье и Северо-Западное Причерноморье, долгое время палеолит был практически неизвестен. До конца 50-х годов здесь имелся лишь один позднепалеолитический памятник: открытые еще в 1935 г. В.М. Евсеевым Амвросиевская стоянка и костище (рис. 72; 78), расположенные на правом берегу р. Крынки (Донецкая обл.). В 1950-60-е годы работами П.И. Борисковского, М.Д. Гвоздовер, Н.Д. Праслова, В.Н. Станко и др. здесь были открыты и исследованы новые памятники, позволяющие в общих чертах отметить как общерегиональные, так и локальные особенности позднего палеолита данного района. Можно утверждать, что район Нижнего Дона — Причерноморья чрезвычайно перспективен для изучения позднего палеолита. Наличие в этом же районе многочисленных мустьерских местонахождений позволяет надеяться на открытие здесь «стыкующихся», «переходных» стоянок. Прекрасная сохранность культурного слоя ряда памятников (Золотовка, Мураловка) дает возможность, не ограничиваясь изучением кремневого инвентаря, переходить к хозяйственно-бытовым и общественно-социальным особенностям общин, оставившим данные стоянки. Все это, однако, дело будущего.

Сейчас итоги работы по изучению позднего палеолита данного района далеко не полностью отражены в печати, выводы (преимущественно культурно-исторического плана) носят лишь самый предварительный характер. Остается открытым вопрос датировки этих памятников в пределах позднего палеолита. Отсутствие надежных данных об их геологическом возрасте (все позднепалеолитические памятники Нижнего Дона — Причерноморья залегают на разной, часто небольшой глубине от современной дневной поверхности в нерасчлененных лессовидных суглинках или супесях), отсутствие абсолютных дат, каких-либо палинологических или фаунистических критериев для определения времени их существования заставляют нас быть очень осторожными в суждениях по этому вопросу. Технико-морфологические характеристики инвентаря наиболее изученных стоянок (Амвросиевка, Мураловка, Каменная балка I, II в Приазовье, Большая Аккаржа под Одессой) обнаруживают типично позднепалеолитический набор развитых технических приемов и форм орудий, что свидетельствует, по нашему мнению, об отсутствии среди этих памятников таких, которые бы относились к самой начальной поре позднего палеолита. Но вполне возможно, что некоторые из них могут датироваться концом молого-шекснинского времени. Не исключено, что к концу молого-шекснинского межледниковья — началу осташковского оледенения может относиться Амвросиевское костище и стоянка, давшие большое количество микропластинок и микроострий, сопоставимых с многочисленными микроорудиями II слоя Костенок 8 (молого-шекснинское время) и VII слоя Молодова 5 (раннеосташковское время)[21].

Амвросиевское костище (Донецкая область), изученное на площади 430 кв. м, находится в оконечности большого широкого овражного мыса, образовавшегося в верховьях балки Казенной, открывающейся в долину р. Крынки, притока р. Миус (Борисковский П.И., Праслов Н.Д., 1964). Скопление костей зубров в виде брекчии приурочено к днищу небольшого овражка, рассекавшего склон мыса. Ширина овражка 4–5 м, глубина всего лишь 1–1,5 м, при этом скопление костей, приуроченных к его днищу, залегало в суглинке, в некоторых местах почти непосредственно под черноземом. Длина овражка несколько десятков метров, в поперечном сечении склоны бортов его асимметричны и имели различную крутизну. Залегание костища на склоне и сильные растянутости костей по склону мыса позволяют предполагать, что во времена охотничьей деятельности древних людей овраг был гораздо глубже, но позднее верхние напластования были разрушены денудационными процессами. В сохранившейся части днища овражка скопление костей было строго локализовано и напоминало залегание их в заполнении искусственно вырытых углублений на поселениях. Однако исследователи не сомневались в естественном происхождении оврага. Костные остатки принадлежали исключительно зубрам. По подсчету И.Г. Пидопличко, здесь было обнаружено 983 особи, при этом встречались все кости скелета, но относительно редки были анатомические группы костей, а целых скелетов совсем не было. Кости принадлежали особям всех возрастов и представляли картину обычного стада. Костей других животных не встречалось. Почти все кости были целыми. В редких случаях отмечались изломы костей с предсмертными переломами. На 14 костях наблюдались следы кремневых орудий. Расчищенная площадь скопления представляла 180–190 кв. м длиной 29–33 м и около 6 м шириной. Максимальная мощность костной брекчии в средней части овражка составляла 1 м, а у краев 10–20 см.