Более точному определению таксономического положения находки посвящена обширная литература, суммированная В.П. Алексеевым. На основе всестороннего анализа данных В.П. Алексеев пришел к трем выводам: тешик-ташский ребенок, возможно, не мужского, а женского пола; по сочетанию примитивных и прогрессивных признаков он может быть включен в европейскую группу Эрингсдорф или в переднеазиатскую группу Схул; по сочетанию расовых черт на черепе он может рассматриваться как исходная форма западного европеоидно-негроидного расового ствола. Отсюда следует очень важное заключение, что южные районы Средней Азии могут быть включены в границы западного первичного очага расообразования (Алексеев В.П., 1973).
Рядом с костями ребенка, как бы окружая их, лежали более или менее целые четыре пары рогов горного козла; одна из них стояла вертикально вблизи черепа, как бы намеренно воткнутая в землю; не исключено, что и остальные находились в том же положении (рис. 66, 2). Важно отметить, что в других местах верхнего слоя рога козла отсутствовали, в нижележащих слоях нигде не было такой их концентрации. Рядом с рогами близ погребения прослежены остатки большого очажного пятна. Все эти факты позволяют признать не только намеренность захоронения, но и наличие каких-то сопровождающих захоронение обрядов — одно из немногих дошедших до нас свидетельств духовной жизни неандертальцев.
Значительно больше данных о хозяйстве и образе жизни мустьерского населения Средней Азии и Алтае-Саянской области. Они основаны главным образом на фаунистических остатках и заключениях об общих экологических условиях, дающих представление о природно-хозяйственных зонах.
Фауна Тешик-Таша определена суммарно, так как различия между слоями не прослеживалось (Сб. Тешик-Таш, 1949). Подавляющее большинство остатков — 84 % — принадлежит сибирскому горному козлу (Capra sibirica М.). Рог оленя — очень плохой сохранности — предположительно определен как принадлежащий тугайному оленю. Видимо, он был принесен в грот с равнины. Единичными костями представлены лошадь (Equus caballus L.), медведь, близкий к бурому (Ursus cf. arctos), гиена, вид которой не определен, но предположительно пещерная (Hyaena sp.?), леопард (Felix pardus L.). Из отряда грызунов определены кости зайца (толая?), пищухи, сурка, слепушонка, полевки, туркестанской крысы, лесной сони. Определено 20 видов птиц. Все костные остатки свидетельствуют, что природные условия и ландшафт были сходны с современными.
Грот Тешик-Таш находится на высоте 1500 м над уровнем моря. В.И. Бибикова отмечает, что наличие горного козла и таких птиц, как кеклик и клушица, позволяет рассматривать комплекс этого грота как типично высокогорный. Фауна других пещер и гротов, расположенных на 200–300 м ниже, имеет уже определенные отличия. Так, комплекс Аман-Кутана (высота 1300 м) должен быть принят как среднегорный (Бибикова В.И., 1958). Он отличается от тешикташского прежде всего тем, что в нем больше всего (59 %) костей азиатского муфлона (Ovis orienlalis G.). В Аман-Кутане значительно больше костей благородного оленя и бурого медведя, но ничтожно мало по сравнению с Тешик-Ташем костей горного козла (0,7 %). Вместе с тем найдены отсутствующие в Тешик-Таше кости косули сибирской (Capreoliis pygargns Р.), кулана (Eqims heniioruis Р.) и, что особенно интересно, степной черепахи (13 %).
Находка остатков черепахи дает прямую аналогию с фауной Огзи-Кичика, где, как упоминает В.А. Ранов, имеется 14 общих видов с Аман-Кутаном и только шесть с Тешик-Ташем (Ранов В.А., 1975). Огзи-Кичик расположен на высоте 1200 м, и условия сухого плоскогорья здесь ясно прослеживаются по обилию костей черепахи: из собранных при раскопках 1971 г. 15 000 костей 13650 принадлежали степной черепахе. Вместе с тем 43 % всех костей, исключая черепаховые, определены как кости овцы или козы. В Огзи-Кичике встречены также кости лошади, благородного оленя, осла, дикобраза и впервые отмеченные в Средней Азии остатки шерстистого носорога (Coelodonta antiquitatis?).
Грот Обирахмат расположен на высоте 1250 м, его фаунистические остатки не различаются по слоям. Списки фауны даны только для слоев I–XV (Сулейманов Р.Х., 1972, табл. 2, с. 23). На основании этой таблицы подсчитаны приведенные ниже процентные отношения. В слоях I–XV преобладают кости сибирского горного козла (59 %), почти в два раза меньше костей благородного оленя (Cervus elaphus cf. bactrianus L.) — 30 %. Небольшим количеством особей представлены баран[17] и сурок. По одной кости кабана отмечено в слоях I и VII и одна кость дикобраза в XIII слое. Поэтому вряд ли можно говорить о существенном отличии обирахматского фаунистического комплекса от тешик-ташского и аман-кутанского. Он относится к среднегорной зоне, но с преобладанием охоты на горного козла.
Существенные отличия от фауны пещерных комплексов можно видеть в комплексе стоянки на открытом воздухе Кутурбулак. По предварительным сведениям (Ташкенбаев Н.Х., 1975, с. 5; 1977, с. 4), почти половину этих костей составляют остатки лошади. Затем идут кости слона (26 %), который, по определению Н.К. Верещагина и Б. Батырова, является трогонтериевым слоном, что, видимо, еще нуждается в уточнении. Значительно меньше костей тура (быка), кулана и оленя бухарского. Таким образом, фаунистический комплекс Кутурбулака характерен для сухих открытых ландшафтов, предгорных и степных зон.
В целом среднеазиатские мустьерские памятники показывают отчетливую специализацию охоты, приуроченную к различным природным зонам. Фаунистические комплексы, происходящие из южносибирских мустьерских гротов, обладают значительно большим разнообразием и отсутствием видимой специализации.
В Усть-Канском гроте обнаружена обильная фауна, которая, если подсчитать процентные отношения по видам, показывает, что наибольшее количество костей принадлежало аргали (Ovis ammon 26,5 %), второе место занимает заяц-толай — 17,5 %[18]. Хорошо представлены лошадь, кулан, газель, як, винторогая антилопа. Упомянуто 10 костей шерстистого носорога. Из хищников больше всего костей пещерной гиены, затем идет волк. Единичны кости бурого медведя, лисицы, горностая, барсука. Из грызунов отмечены кости длиннохвостого суслика, сурка, полевки. Птицы представлены 12 видами, в том числе найдены кости клушицы, альпийской галки, гнездовые колонии которой располагаются в самом верхнем поясе гор, и алтайского улара (горной индейки). Однако облик фауны свидетельствует о наличии степных пространств поблизости от грота (Руденко С.И., 1960), хотя не исключено и смешение материалов во время раскопок.
Фауна пещеры Страшной дает еще большее разнообразие видов, но количественные данные не опубликованы. Возможно, несмотря на переотложенность, остатки фауны могут иметь хронологическое значение: кости пещерной гиены, мамонта, шерстистого носорога, архара не поднимаются выше уровня 1,8–2,2 м от условной горизонтали ±10(?). Наиболее поздние достоверные остатки бизона находились на уровне 2,6–2,8 м. На глубине 3,6–3,8 м встречена кость медведя пещерного малого (Ursus spelaearctos uralensis). Из плейстоценовых отложений происходят также кости кулана, сайги, лося, волка, тушканчика, хомячка, полевки высокогорной. Снизу до верху идут кости лошади, благородного оленя, косули, лисицы, зайца, пищухи, сурка горноазиатского, цокора; для верхней части отложений характерны кости грызунов. Вся толща третьего литологического слоя, наиболее насыщенного расщепленным камнем, на основании фаунистических данных, главным образом видов крупных млекопитающих, датируется авторами временем позднего плейстоцена. Эту дату подтверждают и данные палинологии. Споро-пыльцевые спектры, полученные в интервале глубин 6,0–6,62 м, показывают существование лесостепи. Смешанные небольшие леса с березой, пихтой, елью и сосной росли среди разнотравно-полынных степей. Споро-пыльцевые спектры с глубин 3,8–5,6 м показывают, по-видимому, существование злаково-лебедово-разнотравных ксерофитных степей (Окладников А.П., Муратов В.М., Оводов Н.Д., Фриденберг Э.О., 1073).
