Возможно, ко времени первой половины сартанского оледенения относится и Томская стоянка (Кащенко Н.Ф., 1901; Абрамова З.А., Матющенко В.И., 1973), но каменный инвентарь ее столь незначителен, что говорить о культурной принадлежности не представляется возможным. Единственно, можно сказать, что инвентарь — пластинчатый, а сама стоянка по многим показателям сходна с открытой недавно на Енисее стоянкой Тарачиха с очень специфичным инвентарем. Стоянка размыта водами Красноярского моря, но размыв произошел таким образом, что кости животных (преимущественно мамонта) и расщепленный камень были отложены на высоком террасовидном уступе без значительного смещения (Абрамова З.А., 1975б). В 1976 г. на расстоянии 50 км от Тарачихи вверх по левому берегу Енисея найдена другая стоянка — Афанасьева Гора с аналогичным инвентарем (Лисицын Н.Ф., 1980а, б).

Дальнейшее развитие мальтинской культуры на р. Ангаре представляют верхние слои стоянки Красный Яр, которая располагалась на правом берегу Ангары ниже впадения в нее р. Осы и в настоящее время скрыта водами Братского моря. По П.А. Логачеву, стоянка залегает в отложениях 16-20-метровой террасы в мощной толще делювиальных отложений (Логачев Н.А., Ломоносова Т.К., Климанова В.М., 1964). По С.М. Цейтлину, культурные слои Красного Яра приурочены к накоплениям пачки перигляциального аллювия III террасы. Нижние слои он относит к начальным этапам сартанского времени до начала первого резкого похолодания, т. е. до 19 тыс. л. н. (Цейтлин С.М., 1975б). Здесь открыто 7 культурных горизонтов, если считать находки в дерновом покрове (1). Верхний комплекс (2–4) раскопан З.А. Абрамовой (Абрамова З.А., 1978), нижний (5–7) Г.И. Медведевым (Медведев Г.И., 1966).

Горизонты 2, 4, 5 и 7 дали незначительный материал, но горизонты 3 и 6 заслуживают особого внимания как характеризующие верхний и нижний комплексы. 3-й горизонт залегал на глубине 2,8–2,9 м от поверхности и вскрыт на площади 260 кв. м. С северо-запада на юго-восток параллельно древней ложбине тянутся две линии очажных пятен, рядом с которыми обнаружены ямки, заполненные пережженной массой. Вместо древесного угля здесь обнаружено большое количество горючего сланца.

Фаунистические остатки включают кости дикой лошади, северного оленя, зубра, зайца-беляка, медведя, белой куропатки, рыбы (тайменя?). Сырьем для изготовления орудий служил, как и в Мальте, главным образом местный кремень серого и черного цветов. Среди материала нет остатков первичного производства: желваков, заготовок, крайне редки первичные отщепы, Этим и объясняется, видимо, сравнительно большое количество клиновидных нуклеусов (рис. 128, 6, 12) и почти полное отсутствие нуклеусов других форм. Клиновидным нуклеусам соответствует большое число микропластинок, часть которых имеет правильные очертания с параллельными гранями.

Типы орудий немногочисленны. Это — острия (рис. 128, 9-11, 17), проколки (рис. 128, 8), скребки (рис. 128, 14, 15, 21), долотовидные орудия с прямым или вогнутым двусторонне обработанным концом (рис. 128, 5, 16), микропластинки (рис. 128, 7, 13), пластины и отщепы с ретушью (рис. 128, 18, 19), отщепы с резцовыми сколами, кремневые и кварцитовые скребла (рис. 128, 20) и ножи. Из костяных орудий отмечены многочисленные обломки иголок (рис. 128, 4), из произведений искусства — стилизованная человеческая фигурка, из украшений — бусинки из эмали зуба животного (рис. 128, 1–3).

6-й культурный горизонт вскрыт на площади около 600 кв. м. На глубине 4,5 м здесь было обнаружено 6 кострищ, также заполненных шлаками горючего) сланца. Фауна содержит остатки носорога, зубра, северного оленя и пеструшки. Самую большую группу каменных изделий составляют мелкие нуклеусы, клиновидные типичные и очень вытянутые в длину — 16 экз. (рис. 128, 32, 33, 38, 39). Других форм нуклеусов не найдено, но значительная группа орудий из крупных правильных пластин свидетельствует о существовании призматических нуклеусов. Имеются аморфные нуклеусы из кварцита. Из этого же материала изготовлены скребло (рис. 128, 41), нож, орудие типа рубила. Из кремневых пластинок призматической огранки изготовлены ножи (рис. 128, 37) и резцы: 6 боковых (рис. 128, 28–30, 35) и 1 срединный. Резцы оформлены характерным сколом, рассекающим пластину поперек и наискось от одного острого края к другому. Имеются также долотовидные орудия с двусторонней подтеской на концах (рис. 128, 27, 34), один чоппер (рис. 128, 40). Украшениями служили просверленные резцы молодой особи северного оленя (рис. 128, 25, 26).

В 7-м горизонте найдены микропластинки, снятые с клиновидных нуклеусов, скребло, три точильных бруска из тонкозернистого песчаника с желобками (рис. 128, 31), семь заготовок бусин из скорлупы яиц страуса (рис. 128, 22–24).

Весь этот немногочисленный, но своеобразный матерная позволяет поставить ряд вопросов, касающихся культурной принадлежности памятника. Если в верхнем комплексе видны традиции Мальты с добавлением новых прогрессивных элементов в виде техники клиновидного нуклеуса, то нижний комплекс отражает, как это было замечено Г.И. Медведевым, тесные связи с Забайкальем: мелкие вытянутые в длину клиновидные нуклеусы, поперечные резцы, бусы из скорлупы яиц страуса — материала, специфического для Забайкалья и Монголии.

Из палеолитических стоянок Забайкалья прежде всего следует остановиться на стоянке Санный Мыс. Эта многослойная стоянка находится на правом берегу р. Уды, в 35 км ниже г. Хоринска на высоком мысу, сложенном мощными отложениями песчаных супесей делювиального и аллювиального происхождения. Отложения насыщены глыбами камня, сползающими сверху и разрушающими культурные слои, которые из-за однородности вмещающей их песчаной толщи нельзя четко фиксировать. Единственным показателем культурных слоев являются очаги, лежащие на разных уровнях. Было выделено 7 культурных слоев: 1-й — неолитический, 2-й — мезолитический, 3-7-й — палеолитические.

В 3-м слое обнаружены остатки жилища в виде овала из плотно пригнанных друг к другу и поставленных на ребро глыб гранита. Жилище имело вытянуто-овальную форму, площадь его составляет примерно 23 кв. м. В центре по длинной оси расположено 3 очага. Из фаунистических остатков на поселении Санный Мыс отмечены во всех палеолитических слоях кости шерстистого носорога и в различных сочетаниях с ними в разных слоях кости северного оленя, лошади, горного козла, бизона, полевки Брандта, в 6-м слое — рога и в 7-м слое — кости винторогой антилопы. Большая часть костей найдена в раздробленном и обожженном состоянии (Окладников А.П., Кириллов И.И., 1980).

По мнению И.И. Кириллова, два нижних слоя Санного Мыса (7-й и 6-й) относятся к началу развития палеолитической культуры Забайкалья. Для них характерно наличие устойчивых леваллуазских традиций в обработке камня. Имеются леваллуазские нуклеусы подтреугольных очертаний и соответствующие им пластины, реже встречаются подпризматические нуклеусы со скошенными ударными площадками. Из орудий представлены крупные скребла, изготовленные из отщепов, и резцы срединного и бокового типов. В 6-м слое увеличивается число подпризматических нуклеусов и впервые появляются грубые и невыразительные призматические нуклеусы. Кроме резцов и скребел, здесь отмечены ножи из широких пластин, обработанные по краям крупной ретушью, в том числе острия шательперрон. В 3-4-х слоях уже отсутствуют нуклеусы леваллуа, появляются клиновидные нуклеусы и микропластинки. Уменьшается количество галечных орудий (Кириллов И.И., 1969).