Ведь сейчас ему нужно написать историю.

Все это было очень странно. Мгновение назад я падал в Рейхенбахский водопад, сжимая в своих объятиях Мориарти, а в следующий миг я уже стоял среди унылого, серого и однообразного ландшафта.

Я был совершенно сухим, что мне показалось совсем неудивительным, хотя быть так не могло. Кроме того, во время прыжка я больно ударился ногой о камень, но сейчас не чувствовал боли.

Я вдруг вспомнил о Мориарти. Осмотревшись по сторонам, я не увидел его. Впереди сиял невероятно яркий свет, и меня буквально повлекло к нему. Что случилось потом, я помню довольно смутно; похоже только, что я оказался на небесах. (Никто мне не говорил этого, но когда отбросишь все невозможное, то, что останется, каким бы невероятным оно ни было, и есть истина… а отсутствие профессора Мориарти доказывало, что я не в аду.)

Как долго я оставался там, не знаю, так как там нет ничего, что позволяло бы измерить ход времени. Я только помню, что иногда мне хотелось очутиться в Ином Месте — настолько скучными оказались вечный покой и совершенство моего окружения. Такое признание люди церкви сочтут оскорблением, но если во всем космосе и есть самое неподходящее для меня место, так это небеса.

На самом деле я вскоре начал подозревать, что нахожусь в аду, ибо если каждый из нас сам творит собственные рай и ад, то для меня ад — такое место, где мои способности и интеллект ни на что не пригодны. Место, где игра продолжаться не может; где вообще нет никаких игр — такое место для человека моих склонностей раем никак не назовешь.

Когда мне становилось невыносимо скучно на Земле, я прибегал к особому средству облегчения, но сейчас и оно было мне недоступно. Но все же мне хотелось скорее деятельности, чем семипроцентного раствора кокаина.

И вот, когда я уже был уверен, что мне грозит целая вечность такой скуки, и сожалел, что не совершил грехов, за которые меня могли бы поместить в такое место, откуда хотя бы можно было надеяться убежать, я заметил напротив себя призрачное существо, превратившееся в человека с голубыми глазами и с огромной белой бородой. На нем было белое платье, а над головой висел золотой нимб.

Я неожиданно тоже принял обличье человека и удивился тому, что раньше даже не замечал отсутствия у себя тела.

— Здравствуйте, мистер Холмс, — сказал человек.

— Здравствуйте, святой Петр, — ответил я вновь обретенным голосом.

— Вы знаете меня? — спросил он удивленно. — Я предполагал, что ваше увлечение религией давно прошло.

— Я ничего не помню о своем увлечении религией, — ответил я.

— Тогда откуда вам известно, кто я такой?

— Наблюдение, анализ и дедукция, — объяснил я. — Очевидно, что вы специально разыскивали меня, так как назвали меня по имени, а поскольку до этого я был бестелесным существом, одним из многих миллиардов, то у вас есть способность различать нас. Это указывает на определенную власть. Вы приняли облик, каким обладали при жизни. На вашей правой руке я вижу отметины от грубой лески. У вас есть нимб, а у меня нет, значит, вы святой. Остается только вспомнить, кто из святых был рыбаком и наделен полномочиями на небесах.

Святой Петр улыбнулся.

— А вы довольно занятны, мистер Холмс.

— Я смертельно соскучился, святой Петр.

— Я знаю, — ответил он, — и сожалею об этом. Вы единственный, кто не рад тому, что попал на небо.

— Но сейчас это не совсем так, — сказал я. — Ибо на вашем челе я тоже вижу печать недовольства.

— Верно, мистер Холмс, — согласился он. — У нас возникла непредвиденная ситуация, в которой повинен я, и я решил обратиться к вам за помощью. Мне кажется, это поможет вам хоть немного развеять скуку. — Он неловко замялся. — И мне кажется, вы единственная душа в этом царстве, которая сможет помочь мне в сложной ситуации.

— Разве Бог не может справиться с любой трудностью? — спросил я.

— Может, и в конечном итоге Он с нею справится. Но так как в данном случае виновен я, то попросил, чтобы мне предоставили шанс справиться с этой проблемой или по крайней мере попытаться справиться.

— И какой Он вам дал срок?

— Время здесь не имеет значения, мистер Холмс. Если Он решит, что мне не видать удачи, Он вмешается сам. — Он снова сделал паузу. — Надеюсь, вы поможете мне искупить свою вину перед Ним?

— Я сделаю все, что в моих силах, — уверил я его. — Пожалуйста, изложите суть вашей проблемы.

— Дело крайне щекотливое, мистер Холмс, — начал он. — С незапамятных времен я служил Хранителем Жемчужных врат. Никто не мог войти в рай без моего разрешения, и до недавних пор я не совершал ошибок.

— А теперь совершили?

Он устало кивнул.

— Совершил. Огромную ошибку.

— Разве вы не можете отыскать душу точно так же, как отыскали меня, и выдворить ее из рая?

— Если бы все было так просто, мистер Холмс, — ответил он. — Я бы без труда смог найти Калигулу, Тамерлана и Атиллу. Но эта душа, хотя и запятнанная до невероятности, ускользает от меня.

— Понятно, — сказал я. — Удивительно, что пять ужасных убийств не делают его различимым.

— Так вы знаете? — воскликнул он.

— Вы ищете Джека Потрошителя? — спросил я. — Элементарно. Все другие, которых вы упомянули, отождествлены с совершенными ими преступлениями, но личность Джека Потрошителя так и не была опознана. Более того, поскольку этот человек душевно нездоров, мне кажется, исходя из моих ограниченных познаний рая, что если он не чувствует вины, то и его душа ничем не выдает себя.

— Вы как раз такой человек, на которого я надеялся, мистер Холмс, — сказал святой Петр.

— Не совсем, — заметил я. — Ибо я не понимаю вашей озабоченности. Если душа Джека Потрошителя не запятнана, то зачем вообще искать его? Ведь в конце концов если человек душевнобольной, то он не ответствен за свои поступки. На Земле — да, я бы постарался быстрее запереть его туда, где он не мог бы представлять опасности, — но здесь, на Небесах, разве он может причинить какой-нибудь вред?

— Все не так просто, как вам кажется, мистер Холмс, — ответил святой Петр. — Здесь живут наши души, но это неверно в отношении чистилища или ада. Недавно некая неопознанная душа пыталась открыть Жемчужные врата с этой стороны. — Он нахмурился. — Они сделаны так, что могут выдержать любой напор снаружи, но не изнутри. Еще одна-две попытки, и душа добьется успеха. Так как она обладает эктоплазматическими свойствами, то трудно представить, какой ущерб она причинит чистилищу.

— Тогда почему бы просто не выпустить его?

— Если мы откроем врата, чтобы выпустить его, то нас осадят недовольные души, пытающиеся проникнуть сюда.

— Понятно, — сказал я. — А что заставило вас прийти к мнению, что это был именно Джек Потрошитель?

— Так как на Небесах нет течения времени, так здесь нет ограничений и в пространстве. Хотя Жемчужные врата небольшие по размеру, они простираются во всех направлениях.

— Ага! — сказал я, наконец-то поняв суть проблемы. — Я прав, предполагая, что попытка пробиться сквозь врата была предпринята вблизи душ Элизабет Страйд, Анни Чалмен, Кэтрин Эддоуз, Мэри Келли и Мэри Энн Николлс?

— Его пять жертв, — сказал святой Петр, кивнув. — На самом деле две из них вне пределов его досягаемости, но Страйд, Чапмен и Келли находятся в чистилище.