— Ты Штурманская Группа? — спрашивает Нелл.

— Последняя из группы, — отвечает старуха. — Эти странные существа говорят, что вы принесли мне прекрасные дары. Их разрабатывала не я, знаете ли, а Селчек. Должно быть, сейчас его уже нет. Были еще трое — они, наверное, тоже умерли.

— Да, — говорит Нелл.

Трупы.

— Они возвращались сюда один за другим, чтобы жить и сражаться за душу Корабля. Полагаю, именно так это и произошло, — говорит женщина. — Никто из нас не был рассчитан на то, чтобы жить вечно — или даже дольше обычного человека. Поэтому нам пришлось соорудить некий аппарат и собрать его из деталей корпусов — вместе с этими существами.

Обезьяны, похоже, не обижаются.

— Она — последняя, — подтверждают они.

Женщина хватается за ручищу Кима.

— Где-то здесь должна быть одежда получше. Обезьянам она ни к чему, знаете ли. Пожалуйста, отведите меня туда, где тепло.

Нелл корчит мне гримасу, но сфера милосердна, а обезьяны не теряли времени зря — они чистили, убирали, готовились. У меня такое чувство, что в обезьянах осталось что-то от других членов Штурманской Группы и что они сейчас слышат нас. Возможно, они довольны и наконец-то решат потратить немного ресурсов во время нашего пребывания здесь.

Ведь столько времени ушло на то, чтобы создать нас и собрать вместе.

— Туда, где тепло, — повторяет старуха, затем, поворачиваясь к обезьянам, добавляет неожиданно громким и твердым голосом: — Зажигайте огни, готовьте пир. Время пришло!

Мое сердце бешено стучит от радости. Мы с ней никогда не встречались, но она меня узнала, и это — доказательство моей подлинности.

Циной с первого взгляда влюбилась в старую женщину и с энтузиазмом принялась ухаживать за детьми. В том, чтобы защищать остальных из нас, необходимости не было.

Процесс окончательного охлаждения корпусов уже начался. Вскоре почти все обитатели Корпуса-3 погибнут — а остальные корпуса и так почти мертвы. Кое-кто, возможно, выживет, ведь Мать весьма изобретательна, а генофонд — неисчерпаемый источник для экспериментов.

Старуха умерла через несколько дней после нашего прибытия. Она не рассказала всего, что нам нужно было узнать, однако дала ключи от изначальных инструкций, по которым действовал Корабль, почти уничтоженных в ходе многовекового конфликта.

Нелл многое узнала, тщательно изучив остатки корабельной памяти и расспросив обезьян, хотя со временем они малость помешались.

Изначально первая Штурманская Группа проложила курс к системе, которая, по данным астрономов, уже была населена разумными существами. Выполнив свою работу, штурманы умерли, но оказалось, что работа была сделана плохо.

Когда Корабль подошел к месту назначения, была создана первая Мать и ее супруги. Они готовили Корабль к тому, чтобы уничтожить и заменить обитателей системы.

Но каким-то образом Корабль отклонился от курса и стал двигаться к опасной цели — нестабильной звезде. Она превратилась в сверхновую, и Корабль затопили волны смертоносного излучения, повредившие и корпуса, и корабельную память.

Пока база данных Корабля постепенно разрушалась, был активирован аварийный план, в соответствии с которым память и основные функции — в том числе воссоздание и поддержание генофонда — были заложены в биологические компоненты. Затем Корабль попал в облака космической пыли, созданные в результате взрыва сверхновой.

Первоначальное место назначения уже было вне пределов досягаемости, и поэтому на свет появилась вторая Штурманская Группа — в худших условиях, которые только можно себе представить. Управление Кораблем осуществлялось от случая к случаю, родильные камеры переходили под контроль Матери или закрывались.

Старая женщина и ее коллеги — в то время практически подростки — каким-то образом пришли к выводу, что Корабль не может далее существовать в своем нынешнем виде. Взяв под контроль линии связи, Штурманская Группа захватила несколько родильных комнат и создала альтернативную команду. Ей даже удалось изменить нескольких «убийц».

Они сражались с Матерью во всех ее многочисленных воплощениях.

Так началась война.

Перед смертью старуха встретилась со мной в комнатке, которую подготовили для нее обезьяны.

— Ты все видел, да? — спросила она, взяв меня за руку пальцами, легкими, словно птичьи крылья.

Я не был готов признаться в том, что видел хоть что-нибудь.

— На Корабле есть призрак — и это не просто души погибших на войне, о нет, это что-то потустороннее. То, что поставило перед нами великую цель. Когда я рассказала об увиденном Селчеку и Гриммелу, они только посмеялись, сказали, что это мой ангел-мститель. Пьюрой назвала его Судьей. Она тоже не поверила в его существование. Но я знаю, что он есть. Он с нами уже сотни лет.

Ее взгляд устремлен на меня, взгляд уверенный и вместе с тем напуганный. Меня трясет.

— Потом его увидели и другие. Те, кому это удалось, считали, что нас действительно оценивают. Нам казалось, что именно призрак повернул Корабль навстречу сверхновой. Мы его видели, боялись его приговора — и знали, что, если мы не приложим все усилия, если не предотвратим гибель безвинных планет, Корабль будет полностью уничтожен.

— Откуда взялся призрак? — вынужден был спросить я.

Старуха улыбается, похлопывает меня по руке.

— Не знаю. Он не сказал — ни мне, ни кому-то другому. Он не хочет вмешиваться понапрасну. — Она понижает голос до шепота. — Загляни в глубь своей памяти… Скажи, кем он, по-твоему, может быть. Загляни в зеркало. Включи воображение — я знаю, оно у тебя есть.

Это ее последние слова.

Заглянув однажды в это зеркало, я, возможно, извлеку из глубин сознания историю — не воспоминание, не историческую хронику, а сказку.

У меня плохо получается облечь это в слова.

В общем, домой Корабль вернуться не может. Его создатели понимали, что он слишком способный, слишком опасный — воистину зерно, в котором заключена смерть.

Возможно, разумные существа на других планетах, почувствовав опасность, попытаются защитить свою родину. Но они скорее всего не будут рисковать и тратить силы понапрасну — а просто сделают все, чтобы нас уничтожить.

Кого еще может заботить судьба Корабля — такого огромного, неуклюжего и смертоносного? Кто еще беспокоится о нем настолько, чтобы бросить ему вызов, вместо того чтобы уничтожить?

Те, кто покинул Землю после нас, летели бы на более быстрых кораблях — или вообще без них. Они бы распространились по всей галактике — возможно, тоже переживая адские муки и приобретая ценный опыт. И тогда, обнаружив наш Корабль и другие законсервированные образцы мира предков, они бы дивились нам, изучали нас и оценивали. Возможно, они бы сочувствовали примитивным предкам, желали нам удачи, словно пилот самолета — заплутавшему семейству в фургоне.

Но они не хотели видеть, как древний Корабль сеет смерть, и поэтому назначили наставника, опекуна, который одновременно карал и защищал нас — и при этом внедрял в наше подсознание мысль о том, что мы должны задуматься о нашем месте в пространстве и времени.

Моей настоящей матерью и моей истинной спутницей была та старуха. Она сделала меня, она меня спасла. Когда ее не стало, мы с Циной отнесли ее в лес и отдали обезьянам, которые доставили тело к остальным мумиям, в место, о котором мы не знаем и не хотим знать.

Я рассказал обо всем остальным. Нелл и Томчин спокойно восприняли эту историю, а вот Циной и Ким, к моему удивлению, упорно не желают поверить в мою сказку.

Даже когда я напоминаю про лазер, который меня спас. Хотя против этого они возразить не могут.

Ясно одно: Корабль должен заслужить право на жизнь. И единственный способ пройти испытание — одолеть Корабль, изменить его предназначение.