— Он видел только трупы, факторов и «убийц». Кроме нас, в Корпусе-1 не выжил никто.

— Как ему удалось уйти от «убийц»? — спрашиваю я.

— Он не хочет говорить об этом.

Костяной Гребень сворачивается клубочком и закрывает глаза.

Мы с двойником разглядываем девочек.

— Вы знаете, как получить доступ к Каталогу? — спрашиваю я.

Девочки качают головами.

— Мы молимся об Учителях, — говорит одна из них. — Мать говорит нам, где их искать, но они все время погибают.

— Слишком любопытные или слишком медленные.

— Или и то и другое, — замечает мой двойник.

— Зачем искать Учителей, если они такие хрупкие? — спрашивает женщина-паук. — Мы с Циноем знаем все, что нужно. Какое место в вашем Каталоге — чем бы он ни был — занимаем мы?

Молчание. Девочки закрывают глаза и сжимают друг друга в объятиях.

Ожидание невыносимо. Я пытаюсь вспомнить еще что-нибудь про Каталог. Возможно, нам удалось бы открыть его в носовом отсеке, однако я понятия не имею, что бы мы могли с ним делать. Поэтому я принимаюсь размышлять о Штурманской Группе. Обдумываю слова Желтого Великана о том, что Циной со своими навыками идеально подходит для роли штурмана.

И вдруг я понимаю: никто из нас не подумал о еще одной гавани, которая сможет принять нас, если этот корпус окажется зоной бедствия.

— Почему бы нам не разместиться на луне?

— Где? — переспрашивает женщина.

— Там, внизу. — Я показываю. — В сфере на луне.

Девочки стоят как статуи — словно я рыгнул в компании чопорных старух. (Да, эти образы имеют для меня смысл. Но вот что интересно: чопорный — это запах или манера поведения?)

— У меня такое чувство, что она не существует, — заключает мой двойник. — Мы видим луну, даже говорим о ней, а затем… затем она просто исчезает из наших мыслей.

— Что исчезает? — спрашиваю я в шутку… наверное.

— Пожалуй, мы могли бы укрыться, — признает женщина, хмурясь от напряжения. — Если не забудем, что луна там есть.

Девочки неодобрительно моргают.

— Возможно, она не существует… в воспоминаниях, которые в нас вложили, — говорю я. Сама мысль об этом до сих пор приводит меня в ужас.

— Я про нее помню, — замечает Циной.

Разумеется.

— Отлично. Напоминай нам о ней.

— Почему внутри я совсем другой? — спрашивает Циной. — Почему мне приятно думать о звездах, о межзвездном веществе, о щитах, о скоростях?

— Все из-за того, что нас собирали по частям, — говорит женщина. — Наверное, кто-то допустил ошибку, когда вкладывал в тебя воспоминания.

Она смотрит на меня: ей противно само это слово.

По люку громко стучат. Женщина открывает его, и Желтый Великан — хотя сейчас он скорее зеленый — тяжело дыша, залезает внутрь.

— Бог ты мой, ну и холод! Там никого нет — ни трупов, ни факторов. Все цело.

— Далеко ты зашел? — спрашивает женщина.

— Не очень. В следующий раз пойдем на рекогносцировку с одним из Учителей.

— Вот это да, книжное слово! — удивленно замечает мой двойник.

— Ага. — Желтый Великан улыбается. — Кажется, я нашел свое призвание. Я сотрудник полиции. Легавый.

О том, что это значит, мы даже не спрашиваем. Нетрудно вообразить его лягающим все, что должен лягать полицейский.

— Но там реально холодно, — продолжает Желтый Великан. — Мы не сможем долго оставаться, если не найдем управление.

Женщины собирают наши серые пакеты, вытряхивают из них остатки еды и бутылки, затем надевают пакеты на мои руки-ноги. Циной проделывает в одном из пакетов дыру и натягивает его мне на голову. Вид у меня нелепый. Почему я, а не он? Впрочем, похоже, Желтый Великан чувствует разницу между нами — и выбирает меня, широким взмахом положив ручищу мне на плечо.

Из нас двоих я менее опытный. Мной можно пожертвовать.

Костяной Гребень по-прежнему лежит, свернувшись клубочком, — спит или притворяется, что спит.

Девочка снова открывает люк, и мы вылезаем. Люк захлопывается, выпустив последнее облачко теплого воздуха. Я вернулся в исходную точку — снова пытаюсь не замерзнуть до смерти.

— Попробуем попасть в носовой отсек и посмотреть, работает ли там все, — предлагает Желтый Великан.

— В корме есть другая зона погрузки? — спрашиваю я, выпуская облачка пара.

— Похоже на то, однако там одни лишь каркасы — никаких кораблей.

— Грузы?

— Не заметил. Но я был там совсем недолго.

— Ясно. Ну что, пять минут у нас есть?

— Для меня есть. Ты маленький — быстрее замерзнешь.

— У меня полярное снаряжение, — говорю я, поднимая руки, закутанные в пакеты.

— Ладно. Вперед.

Я следую за ним, радуясь тому, что не касаюсь поверхностей голыми руками. И все же двигаться мне неловко — я могу только отскакивать от объектов и неуклюже хвататься за них.

Хотя носовой отсек открыт, в нем почти ничего нет — лишь выступы и странные синие очертания в тех местах, где когда-нибудь, словно подсолнухи, должны вырасти пилоны. На иллюминаторах крышки, и звезд не видно.

— Здесь не лучше, — говорю я.

— Почему я тебя и привел. Возможно, девочки говорят не все, что знают. Ты утверждаешь, что с тобой разговаривало Управление Кораблем, и, если честно, я доверяю тебе больше, чем им… Мне кажется, что у тебя особые отношения с этим корпусом. Попробуй.

— Что попробовать?

— Вон. — Он указывает на синюю круглую линию, куда, вероятно, могут отодвинуться крышки люков, открывая нам вид. — Спой им колыбельную. Или гавкни на них. Просто сделай что-нибудь.

Я чувствую себя идиотом — и при этом напуган. Если ничего не произойдет, значит, я скорее всего просто очередная ошибка. И голос в Корпусе-1 мне послышался.

— Похоже, серебристых существ и парня с лазером с собой мы не взяли, — говорю я, осторожно пробираясь в переднюю часть носового отсека.

— Серебристых существ нет, — возражает Желтый Великан.

— Точно.

Кроме того, здесь нет тросов и поручней, облегчающих маневрирование, — пока нет. Я вытягиваю руки, словно канатоходец (в голове мелькают картинки какого-то полного хаоса под названием «цирк»).

— Поговори с ним, — говорит Желтый Великан в десяти метрах позади меня.

— Привет! — зову я. Голос отражается от стен цилиндрической камеры, и последнее эхо прилетает издали, словно где-то на корме прячется еще один Учитель. — Может, включить тепло? Выходи, выходи, не прячься.

Мы слушаем. В корпусе не то чтобы полная тишина — слышны самые разные тихие звуки. Некоторые повторяются регулярно, другие нет, одни низкие и насыщенные, другие звонкие. Однако все, похоже, доносятся издалека.

Руки и ноги онемели, легкие болят, на подбородке иней. Я смахиваю его, и крошечные хлопья медленно отлетают влево, к периферии корпуса. Сейчас я бы многое отдал бы за честную силу тяготения какой-нибудь старой доброй планеты.

Я бросаю взгляд через плечо на Желтого Великана.

— Время вышло. Я не смогу двигаться, если…

— Ты из Управления Кораблем? — спрашивает чей-то голос. Он, похоже, раздается отовсюду — не женский и не мужской, однако и на механический не похож. Мелькает мысль, что Желтый Великан хочет надо мной подшутить, но он удивлен не меньше моего и одобрительно машет мне рукой.

Вряд ли имеет смысл давать определенный ответ, ведь в прошлый раз голос хотя и помог немного, зато потом быстро исчез. Возможно, Управление во мне разочаровалось.

— Нет, — отвечаю я. — Мы не из Управления Кораблем.

Лучшим способом поведения снова оказывается честность. Кроме того, я начинаю верить, что в бедах Корабля виновато именно Управление.

Они не должны быть здесь. Никто не должен про них спрашивать. Корабль не должна интересовать их судьба.

— Мы пришли из первого корпуса — Корпуса-1. Он разгромлен. Кто-то или что-то — быть может, ты — говорил со мной раньше…

— Данных нет, — отвечает голос. — К этому корпусу пристыкован транспорт. Его прислало Управление Кораблем?

— Нет.

Долгая пауза. Кажется, мы совсем облажались. Но вдруг…