В заявлении указывалось, что Маккьюни владел автомобильным агентством. Поискав в телефонном справочнике Лос-Анджелеса в разделе «Продажа новых автомобилей», я обнаружил "Маккьюни моторс компании и набрал ее номер. Трубку снял мужчина.

— Здравствуйте. Вас беспокоит Скотт. Вчера я проверял заявление об исчезновении мистера Маккьюни, и у меня возникли некоторые вопросы. Вы не могли бы мне помочь?

— С удовольствием, сэр.

Хорошее начало.

— Вам по-прежнему ничего не известно о мистере Маккьюни?

— Нет, сэр. С того самого дня, когда он последний раз появился на работе.

— И когда это было?

— В субботу, тринадцатого, около полудня он ушел домой. По субботам мы открыты только до двенадцати.

— И в понедельник вы его не видели?

— Совершенно верно. Он так и не появился.

— Угу. Кстати, как у вас зовут его? Я имею в виду тех, кто с ним на короткой ноге... Джим?

— Некоторые зовут его и так. Но большинство — просто Мак.

Я поблагодарил и повесил трубку. Отыскав в справочнике номер домашнего телефона Маккьюни — Зенит, 4-4394, — я набрал его.

Несколько гудков, и отозвалась женщина:

— Алло?

— Миссис Маккьюни?

— Да. А вы кто?

— Меня зовут Шелл Скотт, но мы с вами не знакомы. По крайней мере, не встречались. Нельзя ли мне подъехать к вам сегодня во второй половине дня?

— К сожалению, нет. Вы меня перехватили в последнюю минуту, я уже уходила. А в чем дело?

— Я хотел бы поговорить о вашем муже.

— Вот как. — В ее голосе вдруг послышалась напряженность. — Вы... у вас есть какие-то новости о нем?

— Мне очень жаль, мэм, но нет. Просто я хотел задать вам несколько вопросов.

— Понятно, вы из полиции.

Ну вот, как некстати — за километр чуют.

— Не совсем — я частный детектив. В сущности, сейчас я занимаюсь другим делом. Но буду чрезвычайно признателен, если вы согласитесь принять меня.

— Мне очень жаль. Как я уже сказала, ваш звонок застал меня у двери. Я тороплюсь, на улице ждет такси.

— Тогда не могли бы вы уделить мне минуту-другую по телефону? Сейчас?

— Ну хорошо. Но не больше.

— Согласен. У вас не было никаких известий о муже с понедельника, пятнадцатого мая? — Именно эту дату она указала в заявлении.

Нет, оказывается, ни от него, ни о нем — ничего нового. Мистер Маккьюни ушел из дома в понедельник и направился, как всегда, в свое агентство, а вечером не вернулся. Она не знала, разумеется, что на работе он тоже не появлялся. А заявление подала не сразу, поскольку надеялась, что муж вот-вот объявится. Случалось, он и раньше «исчезал», не предупредив ее.

— Между нами, он любил пропустить лишнюю рюмочку, — сказала она, но по ее интонации можно было предположить, что в его «рюмочку» вмещалась по меньшей мере пара полновесных галлонов.

— А вы не в курсе, были ли у вашего мужа друзья или просто знакомые по имени Дэнни Спринг и Фрэнк Эйверсон?

— Нет, о таких я не слышала. Хотя он конечно же знал многих людей, с которыми я никогда не встречалась.

— Но вы точно помните: он не упоминал Дэнни или Фрэнка?

— Нет.

— А как насчет Джейка и Пота?

— Джейка и... кого? Пота? Господи помилуй, нет.

— Их полные имена Джейк Лютер и Винс Поттер.

— К сожалению, при мне муж точно не упоминал их. Что вы еще хотели бы узнать, мистер Скотт? Я действительно очень спешу.

— Как вы называли мужа — Джим или Мак?

— Что за странное любопытство... нет, я всегда звала его Джеймс. А почему вы спрашиваете?

— Да так, просто пришло в голову. Благодарю вас, миссис Маккьюни. Вы сегодня вернетесь?

— Нет, мне нужно уехать денька на два.

— Ну что ж, еще раз спасибо. Возможно, когда вы вернетесь, мы сможем с вами повидаться?

— Ну конечно, мистер Скотт.

И мы одновременно повесили трубки. Почему-то после этой торопливой беседы у меня остался легкий осадок. Может, из-за того, что я не почувствовал в ней подавленную горем жену. Кроме того, говоря о муже, миссис Маккьюни раз-другой употребила прошедшее время. Но, с другой стороны, иногда некоторые женщины говорят о своих мужьях в прошедшем времени, не придавая этому особого значения. А может, все дело в том, что моя голова продолжала гудеть, как назойливый церковный колокол.

Не в моем характере тушеваться: раз я заварил эту кашу с Маккьюни, то намеревался расхлебать ее до конца.

Мои старые связи в телефонной компании позволили проследить междугородние звонки из дома Маккьюни, а также те, что поступили туда. Начиная с пятнадцатого мая, когда Джеймса Рэнделла Маккьюни видели в последний раз, с номера Зенит, 4-4394 не заказывалось никаких междугородних переговоров, а поступил только один звонок; сделанный из Ньюпорт-Бич, он был принят в воскресенье, двадцать первого мая, в 11.56.

Я записал номер в Ньюпорте, хотя и подумал, что звонок мог быть от какой-нибудь любимой тетушки Джеймса. И, не рассчитывая извлечь из проверки хоть какую-то полезную информацию, я на всякий случай набрал номер. Но что значит даже в мелочах доводить дело до конца: забрасывая удочку на плотву, я подцепил на крючок акулу.

Номер принадлежал «Оранж-Кост-мотелю», расположенному на Прибрежном шоссе, между Ньюпорт-Бич и Корона-дель-Мар. Поговорив с управляющим, я между делом описал ему внешность Джеймса Маккьюни и поинтересовался, не регистрировался ли у них за последние две недели кто-нибудь с такими приметами.

— Не могли бы вы повторить описание?

Я еще раз пересказал ему то, что было указано в заявлении о пропаже, плюс то, на что я обратил внимание, разглядывая приложенную к делу фотографию. Рост — шесть футов, вес — под двести фунтов, сорок три года, рыжие волосы, румяный, с карими глазами. На снимке лицо Маккьюни выглядело волевым; я отметил прямые брови над темными глазами и твердый, я бы даже сказал, жесткий рот.

Скорее всего, именно рыжие волосы и освежили память управляющего.

— Ну конечно, — заявил он. — Похоже, вы имеете в виду мистера Уилсона.

— Уилсона? Он все еще у вас?

— Нет, сэр. Я не видел его с воскресенья. Он здесь прожил неделю. С понедельника по воскресенье.

— Значит, он выписался?

— Нет, не выписывался. Просто... даже не знаю, как сказать... О нем нет ни слуху ни духу.

Уилсон зарегистрировался утром в понедельник, пятнадцатого мая. На неопределенный срок. Утром двадцать первого мая, в воскресенье, управляющий мельком видел его. И это был последний раз, когда попался ему на глаза мистер Уилсон.

Я позвонил в управление полиции и попросил, чтобы в отделении по розыску пропавших для меня подготовили фото Маккьюни, потом смотался в центр города забрать снимок. Из-за этого пришлось прилично задержаться. Чтобы добраться по автостраде Санта-Ана до Ньюпорта и отыскать «Оранж-Кост-мотель», мне понадобилось еще около сорока минут. Управляющий без колебаний опознал в фотографии Маккьюни своего постояльца мистера Билла Уилсона, но не смог прибавить ничего нового к тому, что уже сообщил по телефону.

«Оранж-Кост-мотель» состоял из четырнадцати домиков, расположенных в форме буквы "П", направленной торцами в сторону шоссе. В центре комплекса имелся небольшой бассейн, в котором сейчас плескалась парочка девиц. Маккьюни провел всю неделю в номере 4. Поговорив с жильцами из соседних домиков, я выяснил, что его видели раза два, но никто не мог сообщить о нем каких-либо примечательных подробностей.

Тем временем девицы выбрались из бассейна и устроились на надувных матрасах. Одна из них принялась промакивать себя голубым полотенцем, а другая закурила сигарету. Я подошел к ним. Та, что курила, оказалась стройной фигуристой блондинкой неопределенного возраста — от двадцати одного до тридцати семи. Стрельнув в меня темно-голубыми глазами, она вытянула губы трубочкой и игриво выпустила дым. Ее мокрый купальник состоял всего лишь из двух узеньких полосок ткани.