А Дарс продолжал всё так же покровительски, всепрощающе, снисходительно улыбаться. Глядя на это, я фыркнул и даже отвернулся, но вскоре мне снова пришлось повернуться лицом к призраку, потому что он заговорил, снизойдя, наконец, до того, что бы объяснить тем, кто ещё не понял, что конкретно он имел в виду:

— Нет, конечно же, в буквальном смысле вы не мертвы, вы живее всех живых, но вместе с этим весь мир уже похоронил вас. Ну, сами подумайте, неужели вы, господа, думаете, что весть о потере такого важного оборонительного пункта, как Охранные Башни, ещё не дошла до короля Сарта? Он ведь точно рассчитывал время и знает, что в тот момент вы были там. Он тут же сообщил об этой печальной новости Дорнису, теперь все они думают, что вы трое мертвы, — сейчас призрак борца за свободу обращался к тем, с кем мы встретились тут, но вот очередь дошла и до нас, — как и вы, ведь то заклинание не только на время превратило нападавших в деревья, но и переписало им память, а потому они донесли Главе, что их задание выполнено в лучшем виде, а в качестве доказательства они предоставили искусную копию заколки, с которой господин эльф не расстаётся почти никогда. Так что сейчас на этом маленьком островке посреди болот уже можно организовывать настоящее кладбище. Вот только вся разница между вами и мной состоит в том, что я уже сделал всё возможное, отыграл роль, а у вас ещё есть шанс повлиять на события, вы можете ещё изменить мир, не дать ему превратиться в чёрную Бездну, чтобы существа оттуда приняли его за свой родной дом. Вам нельзя упустить этот шанс, но для реализации этой возможности нужно будет постараться, очень сильно постараться, но, глядя на вас, я понимаю, что невозможных вещей для столь талантливых, сильных и неординарных личностей просто нет. Миры всегда склонялись не перед силой, а перед разумом тех, кто смог собрать вокруг себя эту силу. А ума всем вам не занимать, пусть у каждого он и проявляется по–своему.

— Тогда тем более нам никак не удастся изменить ход этих событий. Мёртвые потому и мёртвые, что в мире живых им уже нечего делать, они уже всё сделали, как это и случилось с вами, — впервые подал голос принц–бастард, обведя всех присутствующих каким–то странным, даже можно сказать недобрым взглядом.

— Знаете, а я согласен со своим спутником, — вышел из задумчивого оцепенения маг в красном, при этом утвердительно кивнув себе и своим мыслям головой, — вы тут начали говорить о судьбе и о разных цепях событий, финал которых предрешён некими высшими силами заранее. Так не знак ли эта «общественная смерть» от них? Я, конечно, не верю в это и предпочитаю смотреть на всё с более, хм, рациональной, логичной и научной стороны, но всё же раньше я не верил в существование демонов и живых мертвецов, однако потом лицом к лицу встретился с ними в весьма тесном знакомстве, так что, исходя из вашего душещипательного монолога, вполне возможно, что нам как раз таки лучше не вмешиваться, потому что это может не понравиться хотя бы той самой Фортуне, разве я не прав? Я не могу быть не прав, потому что рассуждаю логически.

— А ведь этот парень в забавном наряде в чём–то действительно прав, призрак, а? Не находишь? Если всё так настойчиво катится в Бездну, то, может, не стоит этому мешать? А то, того и гляди, нас может поразить молния с небес или «случайно» пришибить камнем, который кинет из–за угла такой же случайный прохожий. Конечно, мне самому это дурацкая перспектива бездействия, мягко говоря, не слишком нравится, но я всё ещё сильно, подчёркиваю, очень сильно сомневаюсь в том, что мы можем сделать хоть что–то. Как вы себе это вообще представляете, дорогой мой? Что мы просто встанем между ними, когда уже будет начинаться атака? Боюсь, что, во–первых, нас просто не хватит на весь фронт, а, во–вторых, они просто сомнут нас и даже не заметят. По мне, так это самая глупая затея из тех, что я слышал.

— Вы забываете о том, дорогой друг, — голос Дарса с равнин Даруана уже перестал быть дружелюбным, видимо, ему всё–таки надоел мой насмешливо–саркастический тон, что же, возможно, я действительно самую малость переборщил с этим, но тут этот странный призрак уже сам виноват — нечего возлагать на нас какие–то надежды по спасению мира, всё–таки мы не боги, не титаны и даже не полубоги, так что вряд ли нам удастся образумить этого Дорниса, возглавляющего храмовников, Главу и тем более королей Мотремора, Хариота с Великим Князем Шан в придачу, это было просто невозможно, не под силу компании из пяти " мёртвых» людей и одного не менее мёртвого, если всё же принять во внимание слова лучника из Хароса, эльфа, — что у вас есть кое–что, чего нет у всех остальных — у вас есть связь, возможность влиять на решения тех, кто встал во главе обеих сторон внутреннего конфликта в Ланде: на лидера Гильдии Сейрам, уже начавшего кампанию по культивации в людях желания присоединиться к более сильному союзнику, Дорниса, занявшего прямо противоположную позицию, заключающуюся в том, что ландестерам не нужна никакая власть, кроме собственной, что черноволосые и голубоглазые люди ни за что не допустят кровосмешения, потому что они лучше всех остальных, они лучше умрут свободными, чем подчиняться. По вашим лицам понятно, что обе эти позиции не кажутся вам правильными, разумными, потому что в будущем ни одна из них не обеспечит стабильного мира и экономики, как внутри страны, так и за её пределами. Поверьте, вы уже не единственные, кто думает также. Вы лишь одни из них, потому что лучшие друзья и командиры покинули Дорниса из–за излишней радикальности его методов, из–за того, что он отказался от прежних идеалов мира и теперь сам не замечает, как ведёт людей на уничтожение того, что поклялся защищать ценой своей жизни. Думаю, что вы уже догадались, о ком я говорю, не так ли, господин принц? — Дарс усмехнулся и кинул характерный именно для стариков хитрый взгляд слегка прищуренных глаз, при этом ухмыляясь себе в бороду.

— Да, — после странного, напряжённого и будто бы вибрирующего в воздухе молчания ответил Адриан, и голос его вдруг показался холоднее меча, покоящегося в ножнах, несмотря на толки о том, что пришёл Диарнис из Ледяной Пустыни, но, тем не менее металл был далеко не чистым, потому что в нём ещё была и надежда, он действительно не просто догадался, а точно знал, кто решил отказаться от новых идей радикалиста-Дорниса и пойти своим, четвёртым путём, отличным от пути храмовников, приверженцев новой власти и борцов за «крошечные независимости», — да, знаю. Это Син и Ронтр. Те, кто когда–то вместе со мной, Дорнисом, Архимагом Лорайном, парнем–вором и ребятами из наёмных солдат Жаханской Торговой Компании спасли от подобной разрухи Султанат. Если они отошли от желтоглазого лидера храмовников, то я не соглашаюсь с мнением человека, пришедшего вместе со знакомым мне эльфом Нартаниэлем, которому я всё ещё обязан высказать свою благодарность за заступничество на суде, — Адриан при этом поклонился остроухому, тот ответил лёгким наклоном головы — жест, означающий, что они принял эту благодарность и считает её весьма лестной для своей персоны, чистой воды придворный этикет, но что поделать? Некоторым уж очень сложно отойти от него даже в условиях, столь не походящих на роскошные, сверкающие залы дворцов, в которых подобная манера общения имеет место быть. — За Ронтром пойдёт весь север, если топотребуется, а мы все знаем, что самые лучшие воины Ланда рождаются именно там. Син же имеет почти непререкаемый авторитет среди даргостцев, что почти ровняет его с вождём, несмотря на то, что у жителей болот нет таких лидеров.

— А север может стать рычагом давления, — задумчиво пробормотал Нартаниэль.

— Что–что вы сказали, господин эльф? — встрепенулся маг в красном, он явно считал мнение мало говорившего до этого эльфа самым «увесистым» в нашей пёстрой компании.

Видимо, не в последнюю очередь это было связано с тем, что они как–никак являлись коллегами, пусть и вполне понятно было, что магия, которую они практикуют, отличается так же сильно, как огонь и вода — вроде бы есть что–то общее — энергия там, все дела — но при этом они и стоят точно друг напротив друга. Мне даже кажется, что я догадался, какое именно волшебство практикует наш «увлечённый учёный», как уже стал называть про себя я этого порывистого мага, но пока мои догадки не обоснуются хотя бы одним примером, не смею их озвучивать, а потому не стоит отвлекаться от основной темы, нужно вернуться к ней и разговору, который уже начинал походить на переговоры той самой верхушки, если верить досужим толкам, управлявшей всем миром. Хотя, опять–таки если верить нашему старенькому приведению, то сейчас роль именно этих людей мы и выполняли. Весьма забавно.