- Мне готовить при живой дочери?! - возмутился мужичок. - Видано ли?!.. Давай, Катюха, побыстрее, накорми старика! - его губы вновь разъехались в ухмылке, сверкнув золотом. - И хорошо бы в зальчике, за столиком, по-человечески...

   - Папа, я не могу провести вас в зал! - возопила Катюша. - Папа, меня уволят!

   - Оно, конечно, и ни к чему, - тут же пошел на попятный родитель. - Сюда принеси, ладно уж. Конечно, в зал-то такой трудового человека не пустят...

   - Это ты-то трудовой?! - фыркнула посудомойка, загружая посуду в машину. - Над чем трудишься-то?! Деньги на водку небось из Катьки тянешь? Лопатой прибивать таких папаш!..

   Мужичок необидчиво пожал плечами и, наклонившись к ящику с пустой тарой, вытянул бутылку из-под ликера "Шеридан", понюхал горлышко и закатил глаза.

   - Дамская штучка. Сладеньким тянет... а приятно, - он извлек из кармана штанов авоську и отправил в нее бутылку. - Так бутылочек-то я наберу?

   - На кой они тебе? Их же не принимают.

   - Ну, денег-то на такие отродясь не было, где уж нам... - мужичок забренчал бутылками, - так хоть полюбоваться, в руках подержать...

   - Бутылок и так полная квартира, Славке играть негде, - пролепетала Катюша, стараясь не замечать Любу, которая вращала глазами и делала приглашающие жесты в сторону двери. На середине одного такого жеста в проеме возник встрепанный молодой человек злобного вида и с ходу заорал:

   - Катерина Степановна! Какого до сих пор...

   Катюша исчезла мгновенно, словно ее и вовсе тут не было. Молодой человек ткнул взглядом в Любу, которая немедленно приняла весьма надменный вид, слегка стушевался, переместил взгляд на мужичка и рявкнул:

   - Ты опять тут?! Я тебе что говорил?! Чтоб через секунду тебя тут не было!

   - А вот жопу тебе, осьминогами набитую!.. - невозмутимо изрек мужичок неожиданное пожелание.

   - Я тебя предупредил! - зловеще сказал молодой человек и ретировался. Посудомойка покачала головой и, задвигая отсек, сообщила Любе, тоже закивавшей:

   - До чего же не повезло бабе, а? Сын больной, папаша - алкаш чокнутый, бывший муж - ублюдок, любовник - козел! Страх!

   - Ладно, пойду работать, - официантка презрительно глянула на золотозубого мужичка, самозабвенно рывшегося в бутылках и, казалось, ничего не слышащего.

   - Потом расскажешь, - потребовала посудомойка.

   Катюша застыла возле дверных створок, не в силах заставить себя войти в зал, где ждала ОНА, но подошедший сзади администратор толкнул в спину, открыв Катюшей двери, и прошипел:

   - Поживее! Изольда Викторовна уже дважды спрашивала!

   Официантка сглотнула и двинулась вперед, старательно глядя в пол и ориентируясь по проплывающим мимо ножкам столов и стульев. Наконец в поле ее зрения появилась пара босоножек, обутых на скрещенные стройные ноги.

   - Здравствуйте, что будете заказывать? - спросила Катюша у босоножек.

   - Я не на полу валяюсь, милочка, - прожурчал ядовитейший голос. - Извольте смотреть в лицо клиенту.

   Официантка послушно подняла глаза и встретилась с холодным взглядом Изольды Викторовны, в который раз подумав, что если бы знала, на ком женат Алексей и кто он вообще такой, нипочем бы с ним не связалась. В ее присутствии Катюша каменела. Изольда Викторовна приводила ее в ужас. Золотоволосая, невероятно белокожая, чуть располневшая с годами, но все еще очень привлекательная, она была, несомненно, новым воплощением Медузы Горгоны. У нее на голове не росли змеи, но язык у нее был змеиным, и из глаз смотрели целые полчища змей, а воздух вокруг нее, казалось, был пронизан ледяными иглами.

   - Что-то долго ходишь, - Изольда Викторовна взяла протянутое меню. - Что -опять чьего-то мужа в подсобке охаживала?

   Как обычно, она говорила в полный голос, и все, кто сидел в зале, обернулись и внимательно осмотрели обеих.

   - Что будете заказывать? - повторила официантка, вновь переводя взгляд на босоножки клиентки. Изольда Викторовна проинформировала ее о заказе, перемещая названия блюд с разнообразными неприличными словами, после чего бросила меню на стол. Стоявшая на столешнице хрустальная вазочка с цветами подпрыгнула и опрокинулась.

   - Убирай, чего стоишь? - клиентка кивнула на расплывающееся по скатерти мокрое пятно. Катюша глубоко вздохнула и попыталась вспылить, что делала в своей жизни крайне редко:

   - Слушайте! Вы!

   - Оно пытается что-то сказать? - с глубочайшим интересом спросила Изольда Викторовна, глядя брезгливо. - Оно пытается на меня кричать? Денис Алексеевич, ваш персонал грубит клиенту.

   - Хм, - со слабым осуждением сказал администратор, присевший за соседний столик и усиленно разглядывавший узоры на скатерти.

   - Что вы от меня хотите?! - пискнула Катюша. - Хотите уволить - увольняйте! Только...

   - Милочка, я не собираюсь тебя увольнять, - проворковала клиентка. - Я хочу, чтобы ты уволилась сама. И как только ты это сделаешь, я, в свою очередь, сделаю так, что в этом городе тебя не возьмут даже тротуары мести! Но ты ведь не можешь позволить себе уволиться, да? - она понизила голос. - У тебя ведь семейные проблемы, а здесь хорошо платят. Знаешь, я ведь всегда горячо сочувствовала одиноким матерям. В доказательство тому я устроила так, что с сегодняшнего дня тебе увеличат зарплату. Верно, Денис Алексеевич.

   - Угм, - сказал администратор.

   - Так что терпи. А теперь убери стол и принеси мой заказ, - Изольда Викторовна откинулась на спинку стула и, закурив, с нежнейшей улыбкой добавила: - Проститутка!

   Катюша молча собрала мокрую скатерть и почти бегом направилась к дверям. Стоявшая возле них и уже успевшая услышать все, что надо, Люба прошипела:

   - Чего ты ей не врежешь?! Я бы на твоем месте так врезала - чтоб зубы посыпались! Раз она не хочет, чтоб тебя уволили, чего тебе терять?!

   - Поправка, - сказал подошедший администратор. - Она не будет способствовать Катькиному увольнению, но, с другой стороны, не станет возражать, если Катьку уволят согласно обычным правилам. Так что лучше ей вести себя потише.

   - Вот взял бы да сделал что-нибудь! - буркнула Люба, глядя вслед коллеге.

   - А что я сделаю? - удивился администратор. - Я только администратор.

   - Оно и видно!..

   - Официантка! - донесся гневный возглас из глубины зала. - Девушка! Да, да, вы!

   Люба покрутила головой и, удостоверившись, что взывают к ее персоне, подошла к недавно обслуженному столику и взглянула на сидящих за ним женщин специальным вежливо-вопросительно-отстраненным взглядом.

   - Какие-то проблемы?

   - Да, - одна из женщин подняла бокал, в котором колыхалась зеленовато-желтая жидкость с еще нерастаявшими шариками льда. - Попробуйте это.

   - Что такое? - Люба немедленно взяла оборонительный тон. - Хорошее вино.

   - Нет, вы попробуйте, попробуйте! - женщина, к ее негодованию, настаивала. Люба пожала плечами, приняла бокал, пригубила и, не сдержавшись, сморщилась, чуть не уронив бокал.

   - В чем дело? - рядом немедленно возник администратор. - Кислит?

   - Кислым вином меня не удивишь! - посетительница плеснула на него огненный взгляд. - Но соленое вино мне еще не подавали!

   - А я просила шардоне, - ее подруга тоже протянула свой бокал. - А вы мне какое-то красное принесли.

   - Но я несла белое... - пробормотала Люба, озадаченно взглянула на администратора и, забрав оба бокала и оставив его извиняющеся бормотать у столика, торопливо пошла прочь. Администратор догнал ее уже в дверях.

   - Люба, что за дела?

   - Не знаю, может соль в воду для льда попала. Или с вином что-то... но Денис, я ведь белое вино принесла той бабе! Что я - совсем уже, по-твоему?! - Люба встряхнулась. - Денис, эта парочка наверняка пытается бесплатный обед сорвать! Сами соли сыпанули! Я заказ обновлю, а ты последи за ними!

   - Только лед и вино проверь! - администратор развернулся, наблюдая, как Катюша деревянными движениями расставляет перед Изольдой Викторовной принесенный заказ, и тут из-за соседнего столика его окликнули: