Оборотень, – воскликнула мулатка, увидев выходящего из деревьев Питера, и они начали звать его к себе с большим воодушевлением. Он поднялся по ступенькам, и они с восторгом начали подлизываться к нему, похлопывая и поглаживая, водрузили колпак ему на голову. Сделали его душой вечеринки, и он был рад, найдя таких счаст- ливых друзей. Но затем, прямо за патио, в темноте, раздался странный, низкий хныка- ющий звук, и белая девушка, издав симпатичное «о-оу», словно услышала голодного

младенца, взяла кусок сыра с подноса на столе и протянула его фигуре, свисавшей с ветви дерева, что вплотную приближалось к дому. Питер пододвинулся ближе, чтобы лучше рассмотреть. Его живот сжался в комок. Фигура оказалась лисой, с задней ла- пой, попавшей в петлю. Лапа была сломана, и по ее жалкому истощенному виду было ясно, что она висит тут уже какое-то время. Женщина почесала лису за ухом и поднес- ла сыр на дюйм или около того ниже досягаемости животного. Морда лисы тщетно пыталась его достать, и тогда она подняла руку позволив зверю достать до куска толь- ко вытянутым языком, затем, с нарочито неуклюжим видом она бросила сыр на землю. Мужчина улыбнулся Питеру – разве не веселая игра? – и протянул ему кусок сыра. Пи- тер был парализован. Множество раз после, он проигрывал этот сценарий, где обладал силой духа и мужеством, чтобы облегчить участь лисы, сломав ей шею, но в жизненно важный момент, он не обладал ни единым качеством. Это было живым существом с сиянием, застывшим в его глазах и он дал бы что угодно, за смелость лишить их этого блеска. Трясущимися руками он аккуратно вернул сыр на поднос, и спустившись по ступеням, вернулся назад к полосе леса, не встречаясь с ними взглядом. «Как вульгар- но!», услышал он голос белой женщины позади себя и почувствовал легкий удар на своей спине. Питер обернулся, убедиться, что не находится в опасности от каких-ни- будь их снарядов, но это был просто кусок сыра, который она бросила в него. Муж- чина выкрикивал оскорбления и, размахивая своей задницей, решительно хлопал ее ладонью, на что мулатка смотрела с прохладной отрадой. Питер быстро кинулся в лес, колпак мягко упал в снег позади него.

Несколько дней он никак не мог прекратить плакать, но после того, как Линда наконец-то заставила его поведать об инциденте, она просто покачала головой и выпа- лила:

Французы.

Питер не мог сказать, насколько похожим на тех личностей, был его однокласс- ник; тем не менее, проявлять осторожность рядом с Романом Годфри, не казалось ему такой уж плохой идеей.

Но эта политика не оградила Питера от проявления особого внимания к состоя- нию упыря в день, когда появились новости о девушке из Пенроуз.

Между вторым и третьим уроком Роман купил амбициозно большое количество кокаина у местного дилера, с которым длительное время вел решительный спор, кто победит в схватке между Бэтменом и Росомахой, а затем прогулял четвертый урок, дремля в своем автомобиле, Ягуаре 1971 года выпуска, с багажником, похожим на телегу, крепящуюся позади машины. Во время ланча он бросил печеный картофель прямо между грудей Эшли Валентайн, и остаток перерыва провел сидя на столике для пикника, общаясь с Летой Годфри, старшей и первой кузиной Романа, не разделяв- шей большинство его выделяющихся качеств, кроме, что было очевидно, зеленых глаз Годфри. На уроке Английского, миссис Писарро, которая относила особое поведение Романа к проявлению схоластике, вызвала его прочесть отрывок из поэмы «Базар Гоб- линов»:

Кивнула им, дрожа. И – распустила косы.

Приметив взмах ножа, Едва сдержала слёзы.

К удивлению Писарро, как и для большинства в классе, его чтение было спокойным и почтительным, а слова мертвого языка, как и все остальное, наполнены достоинства.

По-детски торопясь, Припала к кружке с соком.

Напиться не могла Им, купленным за локон, –

Прозрачным, как вода, Хмельней вина любого.

В тот миг была отдать И голову готова!

В классе царила тишина. Эшли Валентайн закрыла свои глаза. Писарро была взволно- вана. Хотя, технически он делал то, зачем она его вызвала, за всем этим чувствовалась какая-то дьявольская подоплека.

Сок лился, как река,

И всё не шёл на убыль… Она пила, пока

Не заломило зубы…

Бедная девочка, – сказал Алекс Финстер.

Дункан Фритц тут же заявил, что прочел бы и лучше. Роман устало обвел их взглядом:

Гордитесь собой, ебаные филистеры?

-Мистер Годфри!

Простите, миссис П., – произнес он искренне. – Мне кажется, мы все немного испу- ганы происшествием в Килдерри парк.

Уши Питера оживились.

А после школы Роман подвез свою сестру домой.

Если Роман Годфри был загадочным, Шелли являлась эпическим прелюбодеянием тай- ны и загадки – на протяжении всех своих разнообразных путешествий, Питер не встре- чал такой вид. Шелли не была упырем, и Питер откровенно был в замешательстве,

кем во имя всех святых, ее вообще можно назвать; она была белым пятном для Свад- хистаны. Хоть она и училась в первом классе Старшей Школы и анатомически была девушкой, рост Шелли достигал семи с половиной футов, голова и плечи, огромные и сгорбленные, а кожа так же сера, как небо в конце Ноября. Паралич уже и без того деформированной половины ее лица не позволял произносить хоть какие-то связные слоги. Но второй, странной в ней вещью, были ее «ботинки», за неимением лучшего

определения. Она носила на своих ногах два герметично спаянных пластиковых куба, напоминавших размером ящики из-под молока.

Самым необычным было свечение.

Шелли забралась в машину, брат сел за руль и они поехали, Роман повернул свою голову и посмотрел прямо на Питера, встретившись с ним взглядом. Лицо маль- чика откровенное и бесстрастное, не оставляло никаких сомнений – он знает, что за ним следят. Роман постучал пальцем по носу: «Держи его чистым». Автомобиль раз-

вернулся, и Шелли помахала ему своей огромной ладонью. Питер ответил тем же. Он создал прецедент доброжелательности к этому существу, проходя мимо, подмигивал или коротко кивал, один раз остановил его и своей ногой избавил от клока туалетной бумаги, прилипшего к подошве одного из ее кубов. Годфри скрылись из виду.

Питер повернул голову к своему автобусу и обнаружил, что не единственный играет в Сегодня я шпион: из-за флагштока за ним наблюдала Кристина; обнаруженная она встрепенулась и скрылась в потоке учеников. Питер залез в автобус и сел, вытянул руку перед собой, изучая симметричные указательный и средний пальцы вместе, он сделал вид, словно проверяет маникюр. Его яйца были возбуждены.

***

Этой ночью Питер отправился в парк. Не было никаких следов девушки, кро- ме предупреждения от полиции, заявлявшей, что любой пойманный за вторжение на территорию в нерабочее время окажется под замком. Он вошел, перебирая кончиками пальцев решетки на заборе, и принюхался, пока не обнаружил это. Слова, что тут не осталось никаких следов – преувеличение, земля всегда хранит память подобных ве- щей. Это было за кустом, возможно в десяти шагах от периметра леса. Меньше, вы бежали. Место. Он лег там, где Брук Блюбелл была убита и, сцепив руки за головой, смотрел вверх на звезды и деревья на холме и несколькими милями далее на верхушку Белой Башни. Свет в ней никогда не гас.

Ее образы возникали в его голове. Не то чтобы он чувствовал любое родство с нею, кроме болезненного любопытства, но видел то, чем овладели все информацион- ные агентства, коллективно пожелали, ее Фото. Знаете, одними из тех, где она в форме болельщицы и улыбается кому-то мимо камеры, возможно, своей сестре или лучшему другу, или парню, или любому другому из бесчисленного количества людей, привлек- ших ее внимание, когда ее снимали. Фото, порнография вкупе с трагедией.