Первым в спортзал вошел Тони, следом Свейн. Последним вошел Томсон.

– Вот здесь мы тебя и опробуем. – Томсон прошел вперед и крикнул: – Эй, парни! Свежее мясо! Кто желает отведать?

На его клич все, кто был в зале, повернули головы и заржали. От одного тренажера отошел боец. Ростом чуть выше Свейна, сплошная гора мышц. Голова казалась непропорционально маленькой. Потирая руки, он надвигался на Свейна.

– Иди ко мне, мясо! – взревел качок.

Свейн шагнул к нему, а потом, сделав еще шаг, присел на колено и ударил правой рукой в живот. Здоровенный качок укнул и, согнувшись пополам, повалился на пол.

– Второй раз вижу, как Борова кто-то уделал. – Томсон посмотрел на лежавшего на полу качка, и махнул рукой подчиненному. – Тони, проверь, живой или нет.

Тони склонился над Боровом и пощупал горло. Найдя артерию, замер на несколько секунд.

– Живой. Полежит маленько, оклемается.

– Ну и ладно. – Томсон окинул взглядом собравшихся бойцов. – Еще есть желающие на свежее мясцо?! А?! Или вы не обкатаете этого молодого жеребца?!

Желающих нашлось еще шестеро. Пятеро здоровенных бойцов и один маленький, желтолицый и узкоглазый. Первыми к Свейну подошли двое. Они начали размахивать кулаками еще за метр до него. Свейн, так и державший свою сумку в левой руке, запустил ею в одного, а второй получил от него удар в голову ногой. Пока тот падал, Свейн нанес два удара первому. Один в живот, другой – двойной удар по ушам.

Не давая Свейну ни секунды на раздумья, четверо оставшихся бойцов напали на него. Слишком большой перевес для обычного бойца. Даже для очень опытного. Четверо противников – это сложновато.

Но только не для бойца, созданного доктором Хабаровым. Звериная сила и неимоверная реакция делали Свейна бойцом недосягаемого уровня. Мистер Томсон уже пожалел, что решил проверить этого парня. Трое из последней четверки корчились на полу. На ногах оставался только желтолицый китаец. Он кружился вокруг Свейна и пытался нанести ему хоть один удар. Вернее, он наносил удары, но все они приходились в пустоту.

Китаец стал задыхаться. Со стороны было видно, что Свейн играет с ним. Он не нанес китайцу ни одного удара. Наконец китаец совсем выдохся и, выставив перед собой руки, крикнул:

– Все! Я все!

Томсон зааплодировал. Через секунду к нему присоединились все присутствующие в зале. Даже оклемавшийся Боров, сидя на полу, хлопал в свои огромные ладони.

– Ладно, парни, занимайтесь, разминайтесь, – сказал Томсон и положил руку на плечо Свейну. – А мы пойдем в тир. Посмотрим, как ты управляешься с оружием.

Спустившись в подвальный этаж, где располагался тир, Томсон вновь похлопал Свейна по плечу.

– Если ты удивишь меня и здесь, я возьму тебя работать в центральный офис. Давай, подходи к стендам, бери стволы и… Ну, ты понял.

Свейн подошел к ближайшему стенду. На нем лежал игольчатый пистолет. Взяв в руки и проверив, заряжен ли, Свейн поднял пистолет. Секундное определение цели – и десять выстрелов слились в один. Свейн отложил игольник и подошел к следующему стенду. Здесь лежал десятимиллиметровый пистолет «Питон-М». Повторив действия с игольником, Свейн выпустил двенадцать зарядов. Дальше шли стенды с винтовками и автоматическими стрелковыми комплексами. По ходу того как Свейн переходил от стенда к стенду, челюсть у Томсона отвисала все ниже и ниже, а глаза Тони Ларина, который смотрел на мониторы, демонстрирующие результаты стрельбы, увеличивались.

Когда Свейн отошел от последнего стенда, где он стрелял из тяжелой штурмовой винтовки, Томсон с ошарашенным видом спросил:

– Где тебя научили так стрелять? Ты, парень, откуда?

– Я ж говорил, из Швеции, – пожав плечами, ответил Свейн, играя простака.

Ему было приятно, что он удивил Томсона. Из этого нанимательства он пытался выжать все, что можно, и сразу получить место не простого охранника казино, а как минимум парня команды.

– Ты не представляешь, как ты меня удивил! Так стрелять не может ни один парень из моей команды. – Томсон провел рукой по лицу. – У меня нет слов. Нет слов. Ты принят!

Дон Лассар нервно ходил по террасе. Сегодня должен был приехать представитель корпорации. Состоится разговор. И разговор будет не очень приятный. Прошло больше недели, а уцелевший в бою на ферме боец так и не найден.

Бойцы дона Лассара обшарили все окрестные леса. В город были посланы наиболее сообразительные люди. Стукачи молотили языками без умолку. Все напрасно. Или боец корпорации решил лечь на дно, или его уже утопили в канале. Сегодня корпорат наверняка откажется работать с ним и, скорее всего, прибегнет к услугам Данжело. Это означает возврат денег и упадок репутации Лассара. А этого Лассар допустить не мог. Он мог пожертвовать деньгами и людьми, но репутацией – никогда. Что же делать? Что предпринять?

Как истинный дон, Лассар всегда придерживался правил. А в ситуации, когда дон не видел выхода, он должен был собрать всю семью на сход и решить, что делать дальше. Такое происходило крайне редко и не считалось слабостью дона как вожака, а даже наоборот. Считалось, что дон в трудную минуту спрашивает совета у своей семьи и тем самым оказывает всем ее членам огромное доверие. Конечно же, окончательное решение примет сам дон, но все мнения должны быть выслушаны. Даже мнения простых солдат.

На террасу поднялся Верди. Молча сел в плетеное кресло. Лассар продолжал прохаживаться взад-вперед.

– Что, Макс, влипли мы с этими корпоратами? А? Потянулись за большими деньгами и влипли. Я, конечно, ни в чем тебя не обвиняю, но не стоило тогда торопиться со звонком. Если бы ты посоветовался со мной, то сейчас расклад был бы другой. Мы с тобой уже много лет работаем. И я тебе всегда доверял. А теперь мы влипли. – Лассар говорил потухшим голосом, и Верди кивал в такт его словам.

– Да, Франко, да. Ты прав, я промахнулся. Я видел кучу денег и не заметил за ней еще большую кучу дерьма. Я виноват перед тобой, Франко. Возможно, ты пустишь меня в расход, но позволь, я…

– Ты дурак, Максимилиан Верди. Ты кретин. – Лассар остановился и упер взгляд в Верди. – Ты думаешь, я пущу тебя в расход, а все это дерьмо буду расхлебывать один? Не-ет, Макс. Мы будем расхлебывать его вместе. Мы делили с тобой конфеты в детстве, мы делили нашу с тобой первую прибыль от продажи украденного мобиля. Мы с тобой друзья и партнеры, Макс. Поэтому ты до последнего будешь хлебать то же дерьмо, что и я. Ишь чего удумал! В расход его!

Лассар уселся в свое любимое кресло-качалку и достал сигару. Раскурив ее, он некоторое время сидел молча. Верди тоже не нарушал тишины.

– Макс. Объяви на послеобеденное время сбор семьи. Я буду держать совет.

– Да, босс. – Верди поднялся и направился к лестнице.

– Макс! – окликнул его Лассар. Верди обернулся. – Макс, не называй меня боссом. Мы ведь все-таки в первую очередь друзья. Пожалуйста.

– Хорошо, Франко, – со вздохом ответил Верди и стал спускаться.

После обеда, а обедом считалось любое время, когда Лассар изволил поесть, в большом зале дома собрались все члены семьи. Большой криминальной семьи дона Лассара.

Дон Лассар сидел за письменным столом и курил сигару. Все расселись, и установилась тишина. Лассар пару минут смотрел на собравшихся. Верди, стоявший за спиной справа, склонил голову и прошептал:

– Все собрались, Франко.

– Да-да, спасибо, Макс. – Лассар затушил сигару и встал из-за стола. – Я рад вас всех видеть здесь, друзья мои. Я хочу посоветоваться с вами. Хочу узнать ваше мнение по поводу некоторых вопросов.

Друзья мои! Наше дело под угрозой! Мы пообещали одной корпорации найти некоего человека. Но, к сожалению, в этом деле удача от нас отвернулась. Корпораты заплатили нам за работу наперед, но не в этом дело. Деньги можно вернуть. Дело в нашей репутации. Я думаю, что, если мы не добились успеха в таком простом деле, корпораты обратятся к семье Данжело. А как известно, наши оппоненты сейчас превосходят нас в численности и территориальных владениях. Бо́льшая часть города находится под их влиянием.