Глотнув воздуха, она подняла на него глаза. На нем были старые шорты цвета хаки и белая хлопковая футболка, которая, по-видимому, знавала и лучшие времена.
Кристос выглядел непринужденно и небрежно – настоящим американцем. Жар пробежал по телу Алисии. В его глазах не было злости. Злости не было и в его слегка улыбающихся губах.
– Доставай купальник, – сказал он, подходя ближе, и коснулся ногой ее ноги. – У меня есть любимый пляж, и, когда бы ни приезжал на Се-фалонию, я его обязательно посещаю.
Алисия торопилась поскорее уйти от Кристо – са.
– Я не очень люблю пляжи, – соврала она, спешно пробираясь к выходу и проклиная свою слишком узкую юбку, которая мешала ей идти.
Кристос, скрестив на груди руки, с интересом наблюдал за женой. Белая футболка туго обтягивала, его мускулистые плечи.
– Это не предложение, миссис Патере. Это требование. Доставайте свой купальник. Мы идем плавать.
Посылая тысячи греческих проклятий на голову Кристоса, Алисия переоделась в ванной. Она натянула купальник, который не носила уже несколько лет. Купальник выглядел довольно консервативно и даже немного старомодно.
Алисия думала, что уж это произведет на Кристоса впечатление. Она оглядела себя в зеркале. Руки слишком длинные, ноги слишком тонкие, голова – так та вообще больше напоминает голову куклы, которую по ошибке приделали именно к этому слишком хрупкому для нее телу.
Она не была похожа на греческую женщину. Ухаживая за матерью, Алисия разучилась часто есть и редко чувствовала голод. Неудивительно, что в монастыре сестрам приходилось напоминать ей о трапезе. Она была не просто худой, она была тощей.
Алисия твердо решила начать нормально питаться. Хватит уже с нее чашечек черного кофе и кусочков круассанов на завтрак. Она будет есть больше овощей и фруктов, брать большие порции…
Телефон на тумбочке около кровати зазвонил, и Алисия вздрогнула. После очередного звонка молодая женщина сняла трубку.
Это был Кристос.
– Ты сама придешь или мне зайти за тобой?
– Я иду, – мрачно ответила Алисия и бросила трубку. Она поторопилась выйти из каюты. Толь – ко не хватало, чтобы пришел Кристос и они вместе оказались бы в ванной.
Кристос ловко и быстро открепил катер от борта яхты, и через несколько минут они уже неслись по воде, подпрыгивая на волнах и поднимая шум, который тонул в воздухе. Ветер неистово трепал длинные волосы Алисии, и она безрезультатно пыталась привести их в порядок.
Катер поднял очередную огромную сине-зеленую волну, и, пытаясь заслониться от нее, Алисия выставила руку перед собой.
Улыбнувшись, Кристос мимоходом взглянул на нее.
– Слишком быстро? – крикнул он.
– Нет! – Скорость ослепляла ее так же, как и ярко светящее солнце, как темная, переливающаяся и бурлящая вода. Алисия чувствовала потребность во всем этом – в скорости, в реве мотора, в ветре, трепавшем ее волосы. Что еще ей было нужно для жизни?
– Ты, наверное, проводила с отцом уйму времени на воде? – спросил Кристос, пытаясь перекричать ветер.
– Не слишком. Он не очень любит плавание. Если нужно ехать куда-то, он предпочитает самолеты.
Сейчас же они тоже летели, но сквозь волны. Соленый душ окатывал ее тело, капли блестели в волосах. Скоростные возможности «Донзи» ошеломляли Алисию.
– Это невероятно, – произнесла она, – по-моему, мне это даже может понравиться.
Кристос засмеялся. И Алисия вдруг поняла, что он прижимает ее к себе. Она прильнула к его груди, как прошлой ночью. Он был таким теплым и сильным, его тело было убежищем для нее.
Она безжалостно прогнала секундное сомнение, напомнив себе, что он вынудил ее на этот брак, заставил дать обеты. Их отношения не были настоящими. Он купил ее.
Дальнейшее путешествие удовольствия не доставило, и Алисия неподвижно сидела и смотрела на воду. Когда Кристос замедлил ход катера, чтобы ввести его в маленькую уютную бухточку, она почувствовала, как слезы подступили к глазам. Он каждый раз делает все таким интересным, его голос звучит так тепло и мягко! И каждый раз она поддается на это. Подобная слабость просто бесила Алисию. И она сердилась не столько на него, сколько на себя. Неужели у нее нет никакого здравого смысла? А как же гордость?
Лодка подошла ближе к берегу. Ни дорог, ни других лодок, ни людей. Только пляж, покрытый мягким песком и омываемый мягкими волнами.
Они были одни. Совсем одни.
Алисию охватила паника. Паника оттого, что весь этот небольшой пустынный пляж был просто райским местечком для любовников. Устроить пикник, с удовольствием искупаться и заняться любовью на нетронутом песке.
Кристос подвинулся. Поворачиваясь, Алисия поймала его мимолетный взгляд, когда он рывком стягивал футболку. Она увидела его мускулы, его плоский и сильный живот. Она уже чувствовала под пальцами его упругое тело.
Ее охватило неодолимое желание, дыхание стало частым и шумным. Она почувствовала, как слабость охватила ноги, тело стало горячим и ватным. Она хотела от Кристоса чего-то, чего не давал ей ни один мужчина. Хотела чего-то, чего до этого даже не знала.
Сняв футболку и небрежно бросив се на дно катера, Кристос приветливо взглянул на Алисию. Его темные глаза встретились с ее. Она вдруг поняла: он знает, что она сейчас чувствует.
Ее живот напрягся, соски затвердели, губы стали яркими и чувственными. И все это от одного только взгляда.
Если он прикоснется к ней, она растает. Она будет валяться у него в ногах и умолять о любви. Она схватит его руку и будет гладить ею свою грудь, живот и ниже – бедра, между ними. Она покажет ему каждый дюйм своего тела. Она прильнет к его губам, вдохнет его запах, попробует его кожу, выпьет его…
Боже, что здесь происходит?
Алисия рывком встала, повернулась, приложила ладонь к раскрытым губам и потрясла головой. Нет, нет, нет! Не так, не здесь, не с ним.
Она почувствовала дуновение ветра и услышала всплеск. Кристос был в воде. Выйдя на берег, он привязал катерок к одному из огромных валунов.
Потом он вернулся к лодке и подошел к ней.
– Позволь мне подать тебе руку.
– Не трогай меня! – Краска залила ее лицо, она почти кричала.
Его глаза сузились, а длинные черные ресницы скрывали их блеск.
– Ты в порядке?
Нет. Она не в порядке. Алисия чувствовала все что угодно, но только не то, что она в порядке. В ее сердце, в душе, во всем происходило что-то, чего никогда не было раньше. Она не понимала, что с ней творится, но теряла над собой контроль, а этого не должно было случиться. Только не рядом с ним.
Прошло уже четыре года с тех пор, как они с Джереми развелись, и все эти годы она ни разу не была с другими мужчинами. Четыре года к ней никто не прикасался, не целовал, не ласкал. Четыре года не было ничего, и то, что происходило сейчас, являлось настоящим потрясением для нее.
– Я в полном порядке. И сама со всем справлюсь, – тихо сказала она, изо всех сил стараясь скрыть тот факт, что он возбуждает ее и что-то для нее значит.
Кристос пожал плечами, его губы сжались, он без слов взял корзинку для ленча и полотенца из каюты катера и вернулся на берег.
Алисия осталась сидеть в привязанной лодке, сложив руки на коленях. Она наблюдала за тем, как он поставил корзинку на песок, положил полотенца и, решив искупаться, кинулся в волны.
Кристос был хорошим пловцом. Он переплыл бухточку и повернул назад. Алисия скинула с себя юбку и блузку и, прыгнув с катера в воду, бы – стро поплыла от берега. Вода была замечательной – не слишком теплой и не слишком холодной, просто освежающей.
На берегу она вытерлась полотенцем и, расстелив его на песке, села и стала смотреть на возвращающегося Кристоса. Он неторопливо плыл к берегу.
Посейдон. Морской бог.
Неожиданно в бухте появилась еще одна лодка и пришвартовалась недалеко от «Донзи». Группа людей высадилась на берег – по всей видимости, несколько семей. Матери доставали покрывала и полотенца, дети – доски для серфинга. Отцы уселись вместе в круг, и Алисия мрачно отметила, что, пока мужчины сидят, женщины делают всю работу. Вполне типично.
