-Так это же элементарно, Ватсон! - развеселился техник, грязные пальцы пробежали по клавишам, ловкий плевок в урну... Может задавить его, козла слегка вонючего. ..

-Ты майор, привык своих цивильных диссидентов-козлов давить - тут тебе и место работы, и место прописки, и вся прочая херня, а тут же совершению другое... Эта хипня как нелегалы - прописаны в одном месте, живут в другом, трахаются в третьем, пьют в четвертом, а закусывают в шестом, так как в пятом слушают музычку... Ну как большевики и Ленин в семнадцатом-подполье...Ты какую музычку больше любишь слушать, майор? -фамильярно поинтересовался душой Сергея Сергеевича старлей, улыбаясь из бороденки.

-Разную, -

покривил майор, не будешь же этому придурку рассказывать про сокровенное. Рок-музыку Сергей Сергеевич не любил.

-Так... разную... значит, что тут у тебя на бумажке - а, Вячеслав Матвеевич Швед прописан в городе Кемерово по адресу Вторая Шахтерская дом семнадцать квартира сорок девять... Ну что же, вычислим его среди местных... Гляди майор, как это делается...

Техник Егоров снял трубку и набрал какой-то номер:

-Привет герла, это Макс, мы с тобою пересекались на Гауях... Ну, ну, точно!..

Егоров подмигнул слезящимся глазом Сергею Сергеевичу и продолжил:

-Слушай мать, мне срочно нужен Славка-Швед, ну с Кемерово, у кого его можно вычислить, где он гад кости бросает на найт?..

Зажав трубку рукой, Егоров прошипел неприятным духом в сторону Сергея Сергеевича:

-Проследить за «Секс-Информ» не пытались, так как нет времени, а начальство пинает в жопу?..

Майор молча кивнул головою, а что скажешь этому гаду вонючему, если он и так все наперед знает...

-А?! Понял, мать, понял, пересекемся - с меня кофеек в Джанге... Чао-какао!..

Сергей Сергеевич уставился во все глаза на старлея, а тот важно и медленно, явно козел красуясь, положил трубку на место и повернувшись к майору, многозначительно хмыкнул; --Слушай сюда, майор, а тебе не кажется - что я за тебя пашу? Мне начальство приказало - в компьютере порыться, а я тебе его прямо на блюдечке с каемочкой... --Не томи душу, старлей, свои люди - сочтемся... Если бы не цейнот времени - я бы его сам вычислил в конторе сексгазеты... --Ну ладно, раз ты такой умный и пузырь принес, так и быть - Славка-Швед проживает где-то на Ярославском направлении...

Сергей Сергеевич присвистнул - Ярославское направление имело столько станций и деревень с поселками, что и до пенсии не перешерстишь...

-Не свисти майор, не свисти... А вот тут без моего компьютера ни куда не деться...

Грязные пальцы побежали по клавишам, Сергей Сергеевич тоскливо уставился на толстую ворону, важно расхаживающую по заснеженной крыше... Компьютер пискнул и замолк, раздался треск отрываемой бумаги и голос этого не соблюдающего субординации, козла:

-Держи майор! Предположительно твой клиент обитает на станции Заветы Ильича, там много всякой мерзости живет, может и своего ты сыщешь... Привет тете!..

На площади имени Дзержинского падал густой снег. Сам Железный Феликс стоял в горностаевом воротнике и меховой шапке. Сергей Сергеевич внезапно подумал - может вмазать?..

8.

Г)

...Догорала свеча в медном подсвечнике, догорала ночь за хмурым окном, падал снег, кружась в медленной танце... В уголках глаз барышни Юлии Александровны Вишневской блестели слезы.

-Как поэтично, -

с чувством прошептала Юлия Александровна и в страстном порыве прижала к своей чуть прикрытой кружевам ночной сорочки груди, томик стихов господина Фета.

-Я бы всю свою жизнь отдала бы, всю, до капельки до последней, что бы так чувствовать...

Благовейно поцеловав томик стихов господина Фета, Юлия Александровна отложила его. Тонкие обнаженные руки с длинными нервными пальцами и худощавое лицо с темными кругами вокруг глаз, говорили о тонкости и одухотворенности натуры Юлии Александровны... Ей уже исполнилось двадцать восемь лет, но ни один мужчина не смог ее увлечь, ни коснулся ее красивого тела. Юлия Александровна была учительницей в рабочей школе. Стихи и марксизм были ее атмосфэрой...

Д)

...Какая мерзость, эта темнота, какая мерзость... интересно, пушки стреляли и гром вроде бы как от салюта, это значит новый век пришел... Какая мерзость!.. Новый век, новые чаяния, новые люди... Нет! Нет! Я жив, какая мерзость, скорей бы утро и что? Что изменится? А?! Что изменится, я вас спрашиваю, товарищ Крушвиц, он же Зеерман, он же Иванов, Петров, Осипенко, Закрутин, Каригайло, он же товарищ Доктор? А?! Какая мерзость, эта темнота, ненавижу эту темноту, ненавижу!.. Больше чем самодержавие, чем сатрапов, чем держиморд - выдохнул, а не вымолвил он, товарищ Крушвиц Георгий Сергеевич, пятьдесят одного года возрастом, вероисповедания христианского, православного, мировозрения народнического-марксистского, из дворян, холост, трижды судимый по статьям Уголовного Уложения Российской империи, ныне ожидающий от шести до десяти лет каторжных работ и лишения всех состояний и прав, подпольная кличка товарищ Доктор, бороду бреет.

За толстыми стенами Орловского централа не было слышно, как на Российскую Империю падает снег..

Е)

...Огромные душистые хлопья ложились под ноги Яшке-Рублю, возвращавшемуся по родному Матюхинскому переулку с дела домой. Позади выставленная фатера, серебро столовое, мелочи-цацки, шубы и прочая белиберда со звоном, отвезена на договоренном извозчике к Митрофану Силычу, и вот, впереди удовольствий сколь хошь, так как близ брюха, во внутреннем кармане пинжака, под коротеньким пальтум, лежит толстенькая пачечка разноцветных асигнаций. Яков Осипович Рублев имел хорошие чувства...

Яков Осипович Рублев, тридцати трех лет от роду, был знатный вор, известный не только в московских темных кругах, но и чинам уголовной полиции. Но не споймали птицу - так не взыщите. Улыбался Яшка-Рубль, представляя охи и ахи бар, когда возвернутся... Сторожа, старую кухарку, как и ожидал Яков, понесла нелегкая к куме... Вот потеха-то!.. Яшка-Рубль не выдержал и негромко рассмеялся. Знатная ночь, знатный снег, все путем, карасики...

Ж)

Снег завалил Российскую Империю до такой степени, что могло создаться мнение о впадении в спячку. В спячку почти всего населения Империи. Но такое мнение было бы в корне неправильное. Просто ночь была веселая, а утро... утро еще раннее. Но постепенно, помаленьку, Российская Империя просыпалась ото сна.

МОСКВА.

Глонти Семен Петрович стоял на крыльце старого московского особняка. Нет, Семен Петрович конечно не был англичанином или там американцем, вы когда-нибудь видели англичанина по имени Семен? Глонти Семен Петрович, двадцати восьми лет от роду, сын собственных родителей (которых он к сожалению не знал и не помнил), из мещан, управляющий по коммерции при господине Суханове, был вроде бы как русский, русак. Но любил все английское и состоял членом Английского Клуба в Санкт-Петербурге...

Сергей Сергеевич краем глаза увидел за окном какое-то движение, какую-то тень, и все внутри у него мгновенно похолодело - хоть операция и согласованна почти на самом высшем уровне, ну почти на самом высшем, не попрешься же с такой херней к председателю, собственное начальство сожрет с говном, запалится на нелегальном обыске... Конец карьере.

Сергей Сергеевич осторожно, стараясь не проявить заинтересованность и не спугнуть предлагаемого любопытного за стеклом, повернул голову. Повернул и чертыхнувшись, сплюнул на пол - за стеклом, важно наклонив голову на бок, переминалась, с ноги на ногу огромная ворона. В одно мгновение, видимо оскользнувшись на подоконнике, она взмахнула крыльями и тяжело взлетела куда-то вверх... -Ну сука! -

облегченно выругался майор и отложил папку. Так как в ней больше ни чего не было, кроме прочитанного. И то, текст обрывался на пол предложении вроде бы и все. Это было единственное не хипповое, не описание всей этой гнусности - траханья налево и направо, бродяжничество, какая-то шизофреническая мура и вдруг!.. И вдруг такой необычный связанный текст да еще и на дореволюционную тему... Если книга и не выдумка этого сумасшедшего писаки, то это она... Или начало... Может остальное спрятано?.. Но ведь текст не дописан, правда текст явно чистовой, значит должны быть черновики... Искать, искать, искать...