Но разрыва не последовало. Англия после Берлинского трактата почувствовала себя удовлетворенной и на время успокоилась.

«Константин» под командованием Макарова вместе с другими пароходами стал совершать рейсы между портами Черного моря, эвакуируя русские войска из Турции и выполняя другие поручения, связанные с демобилизацией армии. За четко организованную и хорошо проведенную перевозку войск из Мраморного моря и Бургаса в Россию Макаров был награжден орденом Станислава 2-й степени. За боевые же подвиги во время турецкой войны, менее чем в год, молодой лейтенант получил два ордена, золотое оружие и был произведен в капитаны второго ранга с присвоением звания флигель-адъютанта.

Во время перевозок русских войск на родину «Константин» заходил в Константинополь. Здесь Степан Осипович Макаров познакомился со своей будущей женой Капитолиной Николаевной Якимовской.

Ни по происхождению и воспитанию, ни по взглядам на жизнь они не подходили друг к другу.

Степан Осипович был человек простой, прямой и глубокий. Манерность и фальшь были ему противны. Он, однако, не сумел разглядеть в своей будущей невесте именно этих, наиболее неприятных для него, недостатков. Якимовская, претендовавшая на принадлежность к аристократическому кругу, воспитывалась в иезуитском монастыре в Бельгии, ее вкусы и интересы были противоположны вкусам и интересам Макарова. Впоследствии разница в характерах отрицательно сказалась на семейной жизни Степана Осиповича.

Он сделал Капитолине Николаевне предложение и получил согласие от своей невесты. Но свадьба состоялась лишь пять месяцев спустя в Одессе, потому что в тот же вечер, когда Макаров сделал предложение, он отправился в плавание.

Закончилась война с турками. Доставленные на родину русские войска демобилизовались. Пароход «Великий князь Константин» был возвращен Русскому обществу пароходства и торговли и стал совершать регулярные торгово-пассажирские рейсы по Черному морю. Моряки приступили к мирной работе. Макарова, как отличившегося в минных атаках, прикомандировали к гвардейскому экипажу и назначили начальником отряда миноносок.

Он предполагал заняться дальнейшим совершенствованием техники минного дела, тщательным обучением личного состава тактике минных атак. Появились новые замыслы. Надо было хорошо изучить ошибки и неудачи так же, как и победы. Опыт войны подсказывал многое.

Но командовать миноносками Макарову не пришлось. Приказ был отменен, и Макаров, совершенно неожиданно, получил другое назначение, последовавшее из Петербурга. Ему было поручено организовать и возглавить морскую часть Ахал-Текинской экспедиции 1880–1881 гг.

Чем было вызвано это назначение? Почему Maкаровy поручают дело, где мог бы справиться человек и не столь одаренный? Вместо того, чтобы использовать полученный моряком в русско-турецкой войне боевой опыт, усовершенствовать его и приумножить в спокойной, мирной обстановке, его отрывают от исследовательской работы и посылают на Каспий.

Есть все основания думать, что Макарова откомандировали не только без сожаления, но и весьма охотно, чтобы избавиться, хотя бы на время, от ставшего не в меру популярным, вышедшего из народа моряка. В жизни Макарова подобных случаев отсылки его под разными предлогами подальше можно насчитать немало.

Макарову поручалось организовать сообщение между портами восточного берега Каспийского моря с Астраханью и Баку.

Колониальная политика русского царизма в Средней Азии особой интенсивности достигла в шестидесятых и семидесятых годах. Не встречая особого сопротивления во время присоединения в середине семидесятых годов Коканда, Бухары и Хивы, царское правительство полагало, что и приведение в зависимость обширной Туркмении будет осуществлено также сравнительно легко. Но на этот раз оно просчиталось.

Прощупывание почвы для экспедиции в Ахал-Текинский оазис началось еще во время последней, русско-турецкой войны. Был занят Кизыл-Арват, впоследствии ставший конечным пунктом Закаспийской железной дороги. Но все попытки прочно завладеть Туркменией не приводили к успеху из-за трудностей с транспортом в опаленной солнцем безводной пустыне и упорного сопротивления текинцев, наиболее стойких и воинственных из племен Средней Азии. Отправленная в 1879 году большая военная экспедиция в двенадцать тысяч человек потерпела неудачу. Войска, изнуренные до крайности длительными пешими переходами, климатом и нехваткой продовольствия и воды, принуждены были отступить.

Тем не менее, царское правительство поставило себе твердую цель завладеть Ахал-Текинским оазисом — последним звеном в цепи завоевания Средней Азии. Но так же, как и на Ближнем Востоке, колониальные устремления России встретили в Средней Азии бешеное сопротивление хищнической Англии. Во-первых потому, что «…движение русских войск вглубь Средней Азии угрожало господству англичан в Индии» [35], а во-вторых и потому, что в захватнические планы Англии входило распространение своего влияния на север от Индии.

В конце шестидесятых годов Англия уже утвердилась в Афганистане и Кашгаре; предполагалось открытие английской фактории на Аму-Дарье; английские агенты всячески стремились восстановить против России среднеазиатские племена, снабжая оружием и используя их сопротивление в своих захватнических целях. В Средней Азии снова столкнулись интересы Англии и России. Но если в вопросе о проливах в минувшую войну Россия вынуждена была уступить перед лицом организуемых Англией коалиций, то в Средней Азии Россия идти на уступки не собиралась.

Средняя Азия в целом представляла большие преимущества для России как хлопковая база для развивающейся русской текстильной промышленности и новый рынок для сбыта продукции этой промышленности, и, наконец, как важный стратегический плацдарм, место, откуда можно постоянно грозить английским владениям в Индии. Присоединение Средней Азии производилось царскими генералами с чрезвычайной жестокостью, но вместе с тем это присоединение втягивало среднеазиатские феодальные ханства, стоявшие «…в стороне от мирового хозяйства и даже в стороне от истории» [36], в общий, для Российской империи, процесс капиталистического развития, уничтожало опустошительные междоусобные войны и разбойничьи набеги, ликвидировало царившее еще в Средней Азии рабство.

Экспедиция против текинцев предпринималась в крупном масштабе и поручена была генералу Скобелеву, участнику прежних походов в среднеазиатские ханства, усмирителю кокандского восстания 1875–1876 гг. и, наконец, участнику русско-турецкой войны 1877–1878 гг.

Опытный колонизатор, жестокий, но вместе с тем талантливый и смелый, генерал Скобелев с особой тщательностью разработал план похода и пригласил нужных ему людей, в том числе и Макарова для заведывания морской частью. С Макаровым он познакомился во время русско-турецкой войны.

Военные действия велись в знойной, безводной пустыне, в расстоянии четырехсот километров от Каспийского моря, снабжать же значительную по тому времени армию приходилось решительно всем, до пресной воды включительно. Несмотря на самое заботливое отношение к «кораблям пустыни» — верблюдам, единственному средству передвижения в крае, весь путь был усеян их трупами, и из тридцати тысяч верблюдов к началу зимы осталось не больше половины.

Не находя иного средства улучшить транспорт, от которого действующие войска находились в полной зависимости, Скобелев решил построить железную дорогу от Красноводска до Кизыл-Арвата. Организовать это дело и доставить все необходимое: шпалы, рельсы, вагоны, локомотивы поручено было Макарову. По подсчетам, вес этого оборудования определялся в два с половиной миллиона пудов, и все это необходимо было доставить в самом срочном порядке.

Макаров мобилизовал не только все наличные транспортные средства Каспийского моря, в том числе полностью пароходы общества «Кавказ и Меркурий», но зафрахтовал свыше ста парусных шхун, принимавших от десяти до тридцати тысяч пудов груза. «Чтобы все занятые суда не разбежались из Астрахани, — доносил Макаров, — пришлось их грузить почти одновременно, так что почти одновременно они отправлялись в путь и одновременно прибывали». Эти огромные караваны почти ежедневно прибывали к месту назначения в Красноводск и переправлялись дальше. Нередко в пути настигал шторм. Особенно памятен был зимний шторм от норд-веста, разразившийся 3 декабря. Несмотря на огромные волны, суда с грузом шпал, идя самым малым ходом, благополучно достигали Красноводска. Перед отправкой барж в путь Макаров предусмотрительно грузил лес «стыками в разгон», так что баржа представляла как бы один сплошной кусок дерева.