Комизм в том, что и эти многочисленные рекламные анонимы, которые стоят за продвижением кандидатов не выборах, за движениями финансов или демонстрацией потребления товаров, тоже не являются истинными хозяевами или правителями. Они так же стеснены в своих возможностях, и права сообщить обществу что-то от себя — у них нет.

Такие специалисты по имиджу чиновников или формированию общественного мнения, конечно, состоят при своих кормушках. Хорошо едят и пьют, чем-то владеют, но полностью лишены воли. Все они включены в единую систему, может быть называемую государством, но на самом деле являющую собой живой надчеловеческий организм. Они лишь обслуживают его жизненные функции.

Этот организм способен кочевать из одной страны в другую. Его можно привести искусственно, как собаку на поводке. Он по своему требует есть и пить: высасывает недра Земли, и осушает реки. По своему испражняется. По своему живет и по-своему умирает.

Этот организм мы называем технической цивилизацией. Он сумел то, чего не смогло сделать христианство: оторвал человека от Земли и его естественной среды обитания. Иначе говоря, прервал родовую связь человека с его богами, не важно — осознавал ли человек эту связь, или нет. В компенсацию, цивилизация дала человеку свои блага, и адаптировала его под их обязательное потребление. Она облегчила человеку жизнь, но и скрыла от него величайшие ценности, извратила его сознание.

2. Всякая цивилизация способна жить, пока действует утвержденный в ней способ производства.

Техническая цивилизация умирает от перепроизводства товаров. Действительно, с каждым десятилетием стоимость реклам товаров растет и приближается к цене производства товара. Людей приходится заставлять покупать не нужный им товар. Кризис перепроизводства давно бы парализовал западную экономику, если бы не одно «НО». Именно ведущие капиталистические державы неизбежно оказываются ведущими владельцами производства и организаторами транспортировки наркотиков. Экономика Запада жива лишь потому, что травит наркотой свои народы и всё человечество. Именно наркоторговля позволяет ей осуществлять денежный оборот.

Владеть самым доходным «производством» в государстве беспрепятственно может только лишь действительный хозяин, а не какие-то случайные, рассеянные по грязным углам мафиозные элементы. Поэтому следует думать, что власть в Англии и в США принадлежит глобальному наркобизнесу. Прибыль от торговли наркотиками составляет двенадцать тысяч процентов. Поэтому торговле наркотой не могут противостоять никакие нравственные понятия, цивилизации, основанной на идее добычи прибыли.

То, что через наркотики возможно управлять народами, было известно Англии еще в девятнадцатом веке во время опиумных войн в Китае. Тогда англичане открыто травили опиумом китайский народ. Сегодня мы доподлинно знаем, что после ловли войны США в Афганистане, там удвоились площади маковых плантаций. Соответственно, наркотический транзит через территорию России возрос вдвое.

Образование и дружное признание Западом независимого мусульманского государства в Косово так же обязано тому, что теперь через эту территорию проходит крупнейшая наркотрасса, соединяющая Азию и Европу. Это и есть главная цель всего проекта. Главным виновником раздела сербской земли является контролер и владелец дорог наркобизнеса. Стало быть, наркотическая зависимость экономики технической цивилизации (т. н. развитых стран) является главным источником нарушения международного права и кошмарным знаком абсолютной лжи и смерти технической цивилизации одновременно.

Наркотическая зависимость экономики Запада причисляется к числу величайших тайн потому, что ее разоблачение неизбежно ведет к политическому и экономическому фиаско системы. Рано или поздно это обязательно произойдет. Но вопрос этот сейчас интересует нас с другой стороны: со стороны рядового представителя технической цивилизации.

Разберемся: что утратили люди, вступив, окунув себя в техническую цивилизацию? Разумно ли, правильно ли они поступили? Или что получает сегодня Россия, встав на путь западноевропейского развития?

Мы видим, что многие наши традиционные ценности погибают. А их место занимает порочность, очевидно присущая технической цивилизации по ее сути. Гибнет сама наша земля. Мы разрушаем не только свой внутренний мир. Цивилизация, будучи враждебна Природе, неизбежно нарушает и экологическое равновесие.

Экологический кризис в значительной степени упирается в кризис родовых ценностей. Ибо идея, что после нас хоть потоп или трава не расти, обязана кризису родовых устоев — человеку безразлично, каково будет его потомкам.

Гибель же цивилизации может наступить либо с вымиранием ее носителей, либо под давлением иных цивилизаций. В любом случае, гибели цивилизации, предшествует массовая слабость людей, потеря ими ценностных ориентиров, культивирование в людях негативных, а не позитивных качеств и духовный застой. Происходит это под действием тех же сил, которые до какого-то времени поддерживали жизнь цивилизации, но потом запустили в ней программу самоуничтожения.

Если сказать кратко, то мы опять должны повториться. Сегодняшняя цивилизация погибает потому, что лишает человека связи с землею и в целом разрывает связь человека с Природой. Для цивилизации это явление носит наступательный, агрессивный характер. Но с какого-то момента действия в этом направлении перестают питать организм цивилизации. Мы находим, что это время уже наступило.

3. Во всем этом может показаться странной позиция язычества. Оно молчало, пока связь человека с Природой была более-менее устойчива. Когда же явились грозные признаки нарушения этой связи, язычество не призывает к уничтожению цивилизации, которая, фактически враждебна ему. Язычество понимает, что время, отпущенное цивилизации, невозможно сократить или ускорить. С ней вообще ничего нельзя сделать насильственно — столь большой это организм. И вот, когда цивилизация медленно умирает, язычество не веселится, не торжествует, подобно христианам античности. Не ставит цели ее добить. Но лишь говорит и указывает — что происходит. Язычество встает внутри нас для формулировки жизненно важной концепции, которая необходима для биологического продолжения жизни этноса, для защиты его от вредного интеллектуального мусора. Язычество понимает, что наступило время «собирать камни» и творить. А сводить счеты — бессмысленно. Надо делать и делать. Творить новый живой мир, пока старый не унес за собой русский народ, да и всех европейцев.

Эти европейцы, конечно, гадкие люди. Но они все же белые люди — наша дальняя родня. И если европейская цивилизация умрет: будет затоптана ордами мусульман, или вымрет по собственным причинам, то Россия останется по-сиротски одна в мире. И тогда отстаивать свою родовую независимость нам будет еще труднее.

Действие, направленное на собственную погибель, цивилизация неизбежно совершает в каждом своем деянии. Мотивы этих деяний — не важны. Они могут казаться очень разумными. Казалось бы, цивилизация создает, например, автомобили, чтобы мы быстрее и удобнее передвигались. И создает асфальтовое покрытие потому, что надо ездить этим автомобилям, а в дождь не пачкать ноги. Такие мотивации никак не могут быть оспорены в рамках самой цивилизации. Но вместе с этим, есть еще и другие причины, носящие сакральный смысл. И сила цивилизации (как и любой большой общности людей) состоит в том, что сакральность сопутствует тому, что называют пользой.

Сакральная тайна автомобиля и асфальтового покрытия, состоит в том же, в чем тайна и всех других благ. Она, как и всякая тайна, лежит значительно глубже представлений о потреблении. Часть этой тайны уже была нами раскрыта: техническая цивилизация дает свои ценности человеку только в замен на ценности, данные от Природы. В результате создания автомобиля и асфальтового покрытия, человек обретает бесспорное удобство, но лишается прямого контакта с землей и теряет всякое представление о ценности самого процесса перемещения. И это ведет к утрате его природных сил, даваемых землею.