Словно волной жара окатило его, когда Кейн приложил два пальца к горлу Динь, ища пульс. Слабый удар, удар, приветствовало воина, и он смог вздохнуть с облегчением.

Кашляя, Кейн поднял Жозефину и осторожно вытолкнул ее безвольное тело через дверной проем. Затем вылез сам, пристально огляделся и перекинул девушку через плечо.

Сквозь дымовую завесу Кейн увидел, что Феникс мчится к ним, ее тело полностью охватил огонь, точно также как колесо… нет, уже всю нижнюю часть экипажа… и с угрозой потрескивает.

Кейн ожидал увидеть следующих за ней воинов, но никого не было. Он принял молниеносное решение. Надо убить ее, хоть и временно. Как и другие Фениксы, она умрет, а ее тело испепелится. Но существовала большая вероятность того, что она возродится ещё сильнее, чем прежде.

Какая разница. Кейн метнул клинок, который все еще держал в руке, и тот, завертевшись, полетел в Феникс. Девушка отпрыгнула в сторону, попытавшись переместиться в безопасное место, но кинжал, взятый им у короля Фей, обладал способностью, которую она не ожидала, он поменял направление и последовал за ней, удивив Кейна.

На той высоте, где находилась Феникс, клинок вонзился ей в живот, не в позвоночник.

Девушка закричала и без всякого изящества грохнулась на землю.

Кейн бросил второй кинжал, немного изменив траекторию, чтобы убедится, что второй преуспеет там, где первый потерпел неудачу.

Воин спрыгнул на землю, и побежал в лес с Динь… подпрыгивающей на его плече. Кейн пытался быть нежным, но это было невозможно.

Его окружили толстые деревья, но Кейн проталкивался сквозь листья и ветки, сосредоточенный и злой, он уже планировал следующий шаг.

— Я позабочусь о Фениксе, — пообещал он Динь. Хотя, возможно, он не многое сможет для нее сделать, но перед уходом из Седуира, Кейн сумеет это выполнить.

Он обнаружил следы, оставленные дворцовой охраной, отпечатки их ботинок укажут ему путь.

Кейн постоянно останавливался и проверял каждое подпаленное место, где Феникс сожгла растение, кустарник или участок травы. Но чего он не нашел, так это следов других Фениксов. Только девчонки.

Была ли она одна? Просто создавала впечатление, что с ней есть другие?

Это… имеет смысл, понял Кейн. Она надеялась, что армия Фениксов запугает Фей, заставит их отказаться от Динь, чтобы спасти свои земли от войны.

Не в мою смену. Он миновал защиту леса, свернул за угол и добрался до мощеной тропинки, ведущей к дворцу.

Конечно, первым кого встретил Кейн, был Леопольд, выводящий контингент вооруженных охранников из парадной двери.

— Ты заплатишь за это, — поклялся принц.

— Можешь попытаться навредить мне позже, — ответил Кейн, не сбавляя шагу.

Голубые глаза посмотрели на Динь и вспыхнули беспокойством, полностью погасив ярость.

— Что произошло? Что ты с ней сделал? — Принц отослал охранников прочь. Когда Кейн оказался в пределах досягаемости, он приказал:

— Дай ее мне.

— Прочь с дороги!

В тоне Кейна было столько сумасшедшей ярости, что это испугало мужчину. Принц мудро отступил. Кейн пронесся мимо него, минуя двойные двери, и заорал:

— Пришлите доктора в мою комнату. Сейчас же!

Леопольд бросился к Кейну и зашагал в такт с ним.

— Она поглотила чьи-то способности, да? Не нужно этого отрицать. Я знаю ее. Она это сделала. Я также знаю, что ни один из докторов не в состоянии помочь ей. Не с этим. Отнеси ее в мою комнату и я…

Не обращая на него внимания, Кейн поднялся по лестнице и направился в свою комнату. Он отшвырнул ногой модное непрактичное покрывало и опустил Жозефину на матрас. Она все еще была такой тихой.

Рука воина дрожала, пока он убирал волосы с её лица. Бусинки пота усыпали ее лоб, от чего несколько прядей прилипли. Ее щеки горели в лихорадке.

Принц приблизился с другой стороны кровати.

— Я мог бы арестовать тебя за то, что ты сделал со мной и чему позволил случиться с кровной рабыней принцессы.

— Я собираюсь уехать, как только она вылечиться. Если хочешь, чтобы я провел оставшиеся дни здесь и женился на Синде, убей отца, захвати королевство и назначай свои пытки, затем угрожай мне снова. — В принципе, это не плохой план. Он быстр, легок и эффективен, но значит… быть с кем-то другим кроме Динь. — В противном случае, закрой рот.

Принц закрыл рот.

Кейн ненавидел неспособность докторов помочь ей, ненавидел, что только время могло излечить женщину, которая взломала его защиту… даже если там нечего было лечить.

Но больше всего он ненавидел чувство беспомощности, ничего не делать и ждать, когда она проснется… или умрет.

Жозефина падала сквозь мир тьмы, в каждом углу которого открывалась новая комната страха. Повсюду доносились крики агонии. Но самое худшее — в тишине. Большие, жирные насекомые, жужжали вокруг неё и кусали. Муки сильнейшего, глубочайшего голода, который она когда-либо знала, взрывались, вгрызались в ее внутренности. И ярость, так много гнева наполнило ее, вызывая желание драться с кем-нибудь, всё равно с кем.

Хотелось завоевать и уничтожить. Но как она могла это сделать? Ее саму завоевали, и уже уничтожили.

Кровь стала расплавленным, жидким пламенем. Горло болело, словно его выскоблили лезвием. На ней хоть кусочек кожи остался? Жозефина ощущала себя ободранной… выставленной на показ.

— Кейн, — попыталась крикнуть она, но не последовало ни звука.

Где он? Где она? Что с ней произошло?

Воспоминания о жизни, которой она не жила, начали бомбардировать её. Вот она взмахнула мечом, обезглавив демона. Вот стоит над умирающим телом человеческой души и смеётся.

Она наблюдала за крылатой женщиной с желанием, бурлящим в венах. Смерть… смерть… всюду вокруг нее. Боль, страдание, сожаление. Больше, чем мог вынести целый легион.

Что-то мягкое погладило ее по щеке, очертило линию челюсти.

— Я здесь, Динь. Я никуда не уйду.

Его голос. Успокаивающий, умоляющий. Вытянул ее из тьмы, из ужаса, в свет… разрастающийся свет… все ярче и ярче. Жозефина застонала и изо всех сил попыталась подняться.

— Вот так, красавица. Давай, дорогая. Ты можешь это сделать.

Она разлепила веки, и в следующее мгновение уже смотрела на красивое лицо Кейна. Я в безопасности. Он защитит меня.

Их взгляды встретились, ни один из них не был в состоянии отвести глаз, и облегчение отразилось в чертах лица Кейна. И все же, не смотря на это, линии беспокойства залегли возле его глаз и рта.

Кожа Кейна была бледной, а одежда помятой. Волосы всклочены, словно он постоянно запускал в них пальцы.

— Ты вернулась.

— Куда я уходила? — Голос девушки больше походил на карканье. Она попыталась дотянуться и помассировать болезненное горло, но рука казалась слишком тяжелой, чтобы ее поднять. — Где я?

Он сомкнул веки, скрывая эмоцию, которую вызвали ее слова.

— Я принес тебя в свою спальню.

Взгляд девушки, единственное, чем она могла сейчас управлять, осмотрелся вокруг, чтобы понять… да, спальня Кейна. Жозефина узнала ее незамедлительно… поскольку ее спальня была маленькой, простой и вмещала еще восемь лежанок и семь других женщин, спальня Кейна была невероятно роскошной.

Золотые и хрустальные люстры над головой. Стены увешаны, обрамленными в золото, полотнами известных Фей художников, которые умерли столетия назад.

Жозефина вытянулась на огромной, ультра-мягкой кровати с балдахином, одетая в слишком большую для нее футболку и свои перчатки, бархатное одеяло укрывало нижнюю часть ее тела.

— Ты помнишь бар? — спросил Кейн. — Драку? Трёх воинов, к которым прикоснулась?

Помню… да. Она прикоснулась к одному, потом к другому, и третьему, и ее накрыла волна силы, такой восхитительной силы.

Но потом… ох, потом, тьма поглотила ее, и утащила вниз, вниз, вниз, в пещеру отчаянья и беспомощности.

— Ты вобрала от них зло. Я принес тебя сюда, — продолжил Кейн. Он убрал с ее лица руку, которая стала ее якорем, единственным, что удерживало ее здесь. — Ты провела в постели четыре дня.