А основной удар от Кричева и Рославля на Новозыбков и Унечу, в обход Гомеля с востока, возлагался на войска армейской группы Гудериана. Но перед тем, как нанести удар в южном направлении, этой группе предстояло обезопасить свой правый фланг от возможного удара со стороны кричевской группировки советских войск. Генерал Гудериан отмечал: «Очистка этого фланга от войск противника была необходима еще и для того, чтобы облегчить 2-й армии наступление на Рогачев. Как командование группы армий „Центр“, так и командование танковой группы полагало, что тем самым отпадет необходимость отправки танковых сил в район действий 2-й армии…» [543].
В эти дни заметно участились удары частей LIII армейского корпуса и по флангам 63-го стрелкового корпуса у Рогачева и Жлобина, с целью отрезать его от переправ на Днепре. Командующий 21-й армией срочно перебросил в этот район 42-ю стрелковую дивизию, которая на некоторое время сумела сдержать натиск противника. Но было ясно, что противник на этом не остановится. Генерал Кузнецов по телеграфу запросил у Ставки разрешение «отвести главные силы 63-го стрелкового корпуса за Днепр, оставив на рубеже Рогачев, Жлобин прикрытие» [544].
Одновременно Военный совет фронта внес предложение отвести войска 3-й армии и группы Городовикова, которым грозило полное окружение, за оборонительные позиции 21-й армии к Десне.
Это было грамотное предложение командования Центрального фронта. Отведенными за Днепр дивизиями корпуса можно было организовать устойчивую оборону на уже оборудованных по реке рубежах, а некоторые части использовать и для усиления войск 21-й армии в районе Довска и Пропойска.
Получив отказ Москвы, командование фронта отдало приказ о срочном возведении тыловых оборонительных рубежей под Унечей и у окраин Гомеля. Для усиления правого фланга обороны 13-й армии в район Рудня, Гришин, Желеевка (восточнее Климович) вечером 7 августа выступило управление 25-го механизированного корпуса и 50-я танковая дивизия, которые утром 9 июля сосредоточились в лесу в 2 км юго-восточнее Соболевка, Лапина [545].
Утром 6 августа перешла в наступление ударная группировка 45-го стрелкового корпуса (132-я и 137-я сд), которая 7 августапрорвалась на Рославльское шоссе на участке Шумятичи, Хотовиж, поставив под угрозу удара тылы 2-й танковой группы. Обеспокоенное создавшимся положением, командование группы армий «Центр» срочно перебросило в этот район части 78-й пехотной дивизии, которые оттеснили советских воинов к югу. К исходу дня части 13-й армии оборонялись на фронте от Сещи до Пропойска.
По восточному берегу Десны, южнее Ельни до Жуковки, развертывались войска 43-й армии Резервного фронта.
Обострилась обстановка и на левом крыле Центрального фронта, где XXXXIII армейский корпус начал форсировать Березину, а правым флангом продвигался в направлении Лоева. Южнее Жлобина, охватывая левый фланг 63-го корпуса Петровского, продвигались правофланговые части LIII армейского корпуса вермахта.
8 и 9 августав наступление в направлении Новозыбков, Стародуб перешли части армейской группы Гудериана, охватывая с правого фланга войска Центрального фронта. Уже к исходу 8 августа части VII армейского корпуса, почти не встречая сопротивления, продвинулись южнее и юго-восточнее Рославля на 30 км [546]. Успешно развивалось и начатое 9 августа наступление XXIV моторизованного корпуса, который с ходу прорвал оборону частей 13-й армии и стал охватывать ее кричевскую группировку войск с правого фланга.
3-я и 4-я танковые дивизии противника быстро вышли на рубеж реки Лобжанка, продолжая развивать наступление на Костюковичи. Части вермахта заняли Милославичи и Родню, поставив под угрозу окружения дивизии 45-го стрелкового корпуса. В связи с глубоким обходом правого фланга этого корпуса генерал Голубев разрешил его дивизиям прекратить наступательные действия и отойти на рубеж реки Лобжанка [547], но бронетанковые части противника уже перехватили пути отхода.
К исходу 9 августа войска армейской группы Гудериана вышли на следующие рубежи: 3-я и 4-я тд — юго-западнее Милославич, 10-я мд — Милославичи, 7-я пд — южнее Хотовиж, 78-я пд — Слобода, ее передовой отряд в Бухано, 197-я пд — Островая, ее передовой отряд в Алешня, 29-я мд — Рославль, 137-я и 263-я пд — на линию Десны [548].
Командарм-13 принял решение частью сил армии остановить продвижение противника вдоль железной дороги Кричев — Сураж в юго-восточном направлении. С этой целью он развернул батальоны 4-го воздушно-десантного корпуса, 52-ю кавалерийскую, 148-ю и остатки 6-й стрелковых дивизий фронтом на север. Командующий фронтом для усиления армии передал в ее состав 50-ю танковую дивизию (командир — полковник B. C. Бахаров).
Карта 36. Положение соединений армейской группы Гудериана на 9 августа 1941 года (по данным ОКХ)
К 10 августаобстановка на правом фланге 13-й армии значительно ухудшилась. Юго-восточнее Кричева развернулись ожесточенные, кровопролитные бои. Противник подтянул к месту прорыва дополнительные силы и продолжал развивать наступление в образовавшемся разрыве между войсками Центрального и Брянского фронтов в костюковичском направлении.
Обострилась обстановка и на левом крыле 21-й армии, где противник нанес сильный удар по сводному отряду генерала Неретина, который, не выдержав натиска, отошел к Стрешину. Это обстоятельство ставило под фланговый удар дивизии 63-го стрелкового корпуса. Генерал Петровский запросил у командования 21-й армии разрешение на отвод войск за Днепр, но ему в этом было отказано.
И в этот напряженный момент Ставка решила произвести смену командующего фронтом и 21-й армией. Генерал-полковник Ф. И. Кузнецов был вызван в Москву и получил назначение в Крым, а Центральный фронт принял генерал-лейтенант М. Г. Ефремов. Это обстоятельство, несмотря на все положительные стороны нового командующего, несомненно отрицательно сказалось на ведении боевых действий войсками этого фронта.
Генерал Ефремов, побывав в войсках и оценив обстановку, отметил: «Положение в районе Кричева более чем тяжелое. Слабые истощенные дивизии и воздушно-десантные бригады едва сдерживают натиск механизированных войск врага. В нашей танковой дивизии не больше двух десятков танков, и она пехоте существенной помощи оказать не сможет. А посылать биться с таким врагом кавалерийскую дивизию не имеет никакого смысла… Я передал командующему 13-й армией два фронтовых полка, сосредоточенных в Унече. Но это полумера… Если бы из-за Днепра перетащить за правый фланг фронта корпус Петровского, он бы несомненно сдержал натиск противника. Свою роль за Днепром он уже сыграл… Находиться дольше там корпусу и бесполезно и опасно. Он может попасть в окружение… Обстановка изменилась для корпуса Петровского, да и для всего фронта создалось угрожающее положение. Утром всем Военным советом подпишем просьбу в Ставку о разрешении отвести за Днепр корпус Петровского и 3-ю армию» [549].
Но Ставка устами маршала Шапошникова отказала и в этот раз, не прислушавшись к разумным доводам. А обстановка на левом крыле 21-й армии становилась угрожающей. Части 67-го стрелкового корпуса 11 августа, не выдержав сильного натиска противника, были вынуждены южнее Рогачева отойти за Днепр, открыв правый фланг 63-го стрелкового корпуса. А сосед слева — отряд генерала Неретина, сбитый со своих позиций, отошел за Днепр. Части XXXXIII армейского корпуса заняли Стрешин и Затон и по правому берегу Днепра стали обходить и левый фланг корпуса Петровского. Им противостоял только 110-й стрелковый полк.
