– Так к чему же я должен готовиться?

– К хорошей порке. Буду вправлять тебе мозги!

Лакки повернулся к доктору Генри.

– Вы же ему не позволите, дядюшка Гэс?

– Увы, мой друг – я ему помогу.

– Да-а-а, тогда я заранее сдаюсь, – Старр шутливо поднял руки и кивнул куда-то вбок. – А теперь, господа, я хотел бы представить вам одного достойного джентльмена.

Хансен все еще стоял в тени, несколько ошарашенный дурашливым разговором советников. В суете никто его не заметил.

– Доктор Конвей, – представил Лакки, – доктор Генри. Мистер Джозеф Патрик Хансен. Человек, любезно предоставивший мне свой корабль и оказавший существенную помощь.

Все обменялись рукопожатиями.

– Я полагаю, вы не слышали о Гекторе Конвее и Аугустусе Генри? – спросил Старр.

Отшельник отрицательно мотнул головой.

– Они занимают ключевые должности в Совете Науки, – продолжил Лакки. – После того, как вы перекусите и отдохнете, с вами поговорят. Все будет о'кей, я уверен.

Спустя час двое ученых сидели напротив Лакки с мрачнейшим выражением на лицах. Доктор Генри, выслушав доклад, заправил мизинцем табачный лист в трубку и неспешно обронил:

– Ты говорил это Бигмену?

– Только что перекинулся двумя словами, – отозвался Старр.

– Он ругался, что его не взяли?

– Скорее, выказал легкое недовольство.

Мысли Конвея витали вокруг более серьезной проблемы.

– Значит, корабль сирианской постройки? – размышлял он вслух.

– Несомненно, – подтвердил Лакки. – Информация небольшая, но точная.

Советник сухо отрезал:

– Такая информация не стоила риска. Меня больше беспокоит другой факт – сирианцы проникли в самое сердце Земли – в Совет Науки.

Генри хмуро кивнул.

– Я тоже об этом подумал. Плохи дела.

– Как вы это установили?– спросил Лакки.

Конвей, треснув кулаком по колену, прорычал:

– Ты что, Лакки, все же видно без очков! Допустим, нечаянная утечка произошла от ремонтной команды. Ну и черт с ней! Ничего особенного, кроме самого факта снаряжения картографического корабля! Но ведь план заминирования был известен только членам Совета, да и то не всем! Что теперь делать – ума не приложу. С одной стороны – все советники многократно проверены, несомненно надежны, а с другой – кто-то из них, хуже того – из нас! – предатель.

Старр улыбнулся.

– Не надо так волноваться и голову ломать. Утечка информации была одноразовой и больше не повторится.

– О-о! А-а-а… Как это?

– Сирианское консульство получило сведения от меня.

– Ну, естественно, не напрямую. Очень аккуратно – через одного известного шпиона, – уточнил Лакки, когда ученые, не мигая, уставились друг на друга.

– Я не понимаю, – выдавил Генри, Конвей, казалось, лишился языка.

– Так было надо. Нужно было чисто сработать. Если бы пираты нашли меня на картографическом судне, то пристрелили бы как члена экипажа, не успевшего смыться на шлюпке с остальными. А путешествуя на мине, я выглядел как простак-безбилетник, не представляющий, куда его занесло. Улавливаете разницу?

– Ну и что? Они все равно могли раскусить твою двойную игру и застрелить. Что, как ты говорил, в скором времени и произошло бы.

– Вообще-то да. Почти произошло, – признал Старр.

Конвей наконец разразился громовой речью.

– А как же насчет первоначального плана?! Мы собирались изрывать базу или нет?! Бог ты мой! Только подумать – столько денег вложили в «Атлас», столько месяцев угробили…

– Да ладно уж. Взорвав базу, мы многого бы не достигли. Ангар пиратских кораблей существовал только в нашем воображении. На самом деле флот рассредоточен по всему поясу астероидов. Взрыв двух, трех кораблей – это ничто перед моим планом внедрения в бандитскую организацию.

– Но тебе и этого не удалось, – язвительно сказал советник. – Риску много, а толку, извиняюсь, – пшик!

– К сожалению, капитан Энтон оказался слишком неглуп, во всяком случае – дьявольски подозрителен. Это урок мне – не стоит их недооценивать. Но я не согласен, что все было впустую, – кое-что у нас уже есть. Во-первых, теперь мы точно знаем, что за пиратами стоит Сириус. Во-вторых, мой друг отшельник…

– А-а-а… Что он может знать, – горестно вздохнул Конвей. – Из того, что ты рассказал, вытекает, что он не имел серьезных дел с пиратами.

– Он может сообщить больше, чем сам думает, – невозмутимо возразил Лакки. – Наверняка он выложит интересные факты, которые позволят вам оценить по достоинству мой новый план.

– Ты не полезешь туда опять, – поспешно сказал ученый.

– И не собираюсь.

Конвей подозрительно прищурился.

– Где Бигмен?

– Вообще-то он уже должен быть здесь. – Легкая тучка набежала на лоб Лакки. – Меня уже беспокоит его задержка.

Джон Бигмен Джонс, показав охраннику спецпропуск, вошел в Башню Управления. Что-то бормоча себе под нос, он почти бежал по коридору.

Пунцовый румянец скрывал конопушки на его курносой физиономии. Рыжая шевелюра топорщилась словно колья деревенского забора. Лакки частенько посмеивался над его прической, говоря, что он специально делает такой зачес, дабы выглядеть повыше, но Бигмен сурово отвергал подобные инсинуации.

Последняя дверь распахнулась, Бигмен пересек луч фотоконтроля и шагнул в помещение.

На дежурстве было три человека. Один, в наушниках, возвышался у субэфирного приемника, другой – у компьютера, и третий – перед видеоэкраном радара.

– Не ждали! – вскричал Бигмен. – А ну, признавайтесь, который из вас, козлы, обозвал меня «карапузом»?!

Все трое дернулись и удивленно посмотрели на маленького горлопана.

«Первый» вытащил наушник из одного уха и сказал:

– Ты кто таков? Ты так громко верещишь, что даже я услышал.

Бигмен выпятил грудь и подбоченился.

–Меня зовут Джон Бигмен Джонс! Друзья кличут просто Бигмен! Для остальных – мистер Джонс. Кто-то из вас ошибся и назвал меня «пузырьком»! Я хочу знать – кто?!

Ответил все тот же «наушник»:

– Меня зовут Лэм Фикс. Можешь звать меня как угодно, но в другом месте. Если ты сейчас не отвалишь, я рассержусь и надеру тебе уши.

– Я понял, Лэм, – встрял парень у компьютера, – это тот придурок, который последнее время мотается в порту и мешает всем работать. Не теряй время, вызови охрану, и дело с концом.

– Вот еще, – откликнулся Лэм, – нас же на смех подымут – из-за каждого психа охрану зовут.

Он совсем снял наушники и, поставив приемник на режим автоответа, обратился к Бигмену:

– Ладно, сынок. Раз уж ты зашел сюда и задал вопрос, я тебе отвечу. Это я назвал тебя «карапузом», но погоди сходить с ума. Тут была особая причина. Ты же сам знаешь, что на самом деле ты здоровенный мужик. Просто верзила. То есть – длинный, как жердь. Вот ребята и засмеялись, когда услышали «пузырек».

Улыбаясь, фикс полез в карман брюк и вынул пачку сигарет.

– Спускайся, умник! – стоял на своем Бигмен. – Давай сюда и пошутим вместе!

– Самообладание, дружок, – отвечал Лэм, щелкая зажигалкой. – Лучше ты ползи сюда и покури с нами. Смотри-ка – кинг-сайз! Такие же длинные, как ты. Только будь осторожен, а то не ты выкуришь сигарету, а сигарета выкурит тебя!

Двое дежурных заржали.

Бигмен побагровел, как вареный рак. С трудом выпихивая из себя слова, он спросил:

– Так ты не хочешь драться?

– Разве не видишь – я курю? Жаль, что ты не присоединяешься. И потом – я не связываюсь с детьми.

Ухмыльнувшись, он поднес сигарету ко рту для затяжки, но… пальцы были пусты! Покрутив ладонь перед глазами, Фикс изумленно уставился на малыша.

– Лэм, берегись! – крикнул парень у экрана. – У него иглопистолет!

– Всего лишь баззер, – прорычал Бигмен.

Это было существенное различие. Пули баззера применялись для тренировочных стрельб, рассыпались при ударе и никакого особого вреда, кроме резкой боли, не причиняли.