Перуанцы покрывали лица своих мертвецов деревянными масками с глазами из раковин, с черными восковыми шариками в виде зрачков и носом, вырезанным из дерева. Нашитые бумажные нити обозначали рот, внутренняя полость составлялась из тыквы и тростниковых палочек. Близ Арики найдены были многочисленные черепа, в которые были вставлены глаза каракатицы. Волосы на них заменялись окрашенными в черный цвет волокнами агавы или париком, который у богато обряженных трупов был тщательно приготовлен из пряжи, переплетенной с человеческими волосами, образовавшими на средине макушку и заплетенными в косички. Голова, кроме того, часто украшалась перьями попугаев, цветными повязками и т. п. Папчесы в северо-восточной части Южной Америки и индейцы Чако сшивали высохшие губы бумажными нитями как будто для того, чтобы они оставались замкнутыми навсегда. Алеуты еще несколько сот лет тому назад погребали в пещерах плотно закутанные мумии, снабжая их множеством вещей. Прикрытие лица трупа маской было в употреблении и у них. На острове Нунивак трупы покрывались камнями и кругом раскладывались деревянные маски и предметы обыденного употребления. В перуанских гуаках и в могилах майясов находили маски из спиленных лицевых частей черепа, на которых отчасти сохранилась кожа и был прикреплен деревянный нос, и все это сверху покрыто было известью. Знатным лицам в Верапасе тотчас же после смерти в рот вкладывали камень, в который должна была перейти душа.

Временное погребение связано с воззрением, будто душа некоторое время, прежде чем она уйдет в другой мир, находится вблизи трупа. Гуарауносы напоминают нам малайцев, когда тотчас же после смерти выдалбливают деревянный ствол, чтобы сделать из него гроб. Затем туда кладется труп, завернутый в гамак, отверстие заделывается досками, все щели замазываются глиной женщинами, и гроб ставится на сваях вблизи хижины. У галибисов под трупом ставится большой сосуд, куда стекает жидкость, образующаяся при разложении. У некоторых племен через год после смерти гроб открывают опять и останки вновь оплакиваются, причем песни и возлияние чичи продолжается всю ночь и весь следующий день. Переламывание костей и обвязывание их в пучок первоначально, вероятно, имело целью придать трупу такую форму, чтобы его легко было носить с собою во время передвижения. Чоктасы и другие индейцы, а также и береговые чукчи, или намоллосы, оставляли своих мертвецов на несколько месяцев или на целый год в земле или на подмостках на открытом воздухе, а затем погребали их кости в гробах или в изящно сплетенных циновках. Обычай погребать кости таких мертвецов в общей могиле встречался по преимуществу у гуронов.

Могилы бывают то просторные ямы, то неглубокие отверстия. Нередко, как и в Африке, встречается здесь глубокая могила с боковой нишей. С первого взгляда можно узнать, какому народу принадлежали мумии, находимые в гуаках: аймар сидит в круглом углублении, гуанка лежит на спине в яме глубиною до полутора метров, кечуас помещается в эллипсоидальной могиле не более метра глубиной. Могилы в Эквадоре и Средней Америке держатся, в сущности, того же плана, будучи иногда сходны с ним даже в частностях. В Дарьене могилы, напротив, походят на засыпанные колодцы, отверстие в которых обозначается кругом из камней. Глубина изменяется от 2 до 10, а объем — от 5 до 7 метров. На дне этих гуаков по четырем направлениям ветра выкопаны маленькие ниши, куда складываются кости и положенные с ними вещи. Могилы, если они не выбиты в скале, покрываются глиной, как у калифорнийцев, отсюда могло развиться погребение в урнах. В этих семейных могилах кости отделялись друг от друга каменными плитами, глиняными перегородками или китовыми костями. Бразильские племена покрывали свои могилы кусками коры и обсыпали труп благовонными ягодами и крыльями блестящих насекомых.

Многие народы не признают видимых надгробных памятников. Калифорнийцы и чуруйесы даже заравнивают свои могилы, хотя и выкопанные весьма искусно. Их можно узнать только по слегка опустившейся земле. Тинне воздвигают, напротив, длинные шесты с пестрыми полосами ткани, которые должны радовать душу умершего, когда она возвращается к телу. Это напоминает могильные плиты древних перуанцев, состоящие из прямоугольного слоя тростника, перевитого бумажной материей и воткнутого на длинной палке. На материи находится схема человеческой фигуры в известном стиле, раскрашенная голубым или красным цветом. Вульвасы отмечают свои могилы большим навесом, сплетенным из соломы, место погребения тщательно очищается от кустов. Урны гуаранисов, огороженные терновником плоские могилы абипонов, каменные насыпи тегуельчей представляют первобытные могильные памятники. Они ведут к дольменообразным каменным постройкам и окруженным стенами могилам древних перуанцев.

Почти со всеми мертвецами, богатыми и бедными, клали известное число предметов — пищу и оружие с мужчиной и утварь с женщиной. У более богатых народов, например у перуанцев, там находили себе место более дорогие безделки, рабочие корзинки, предметы украшения, ремесленные орудия и пр. в оболочке из листьев и хлопка. На Панамском перешейке там находят платья, сосуды, наиболее законченные по форме и исполнению, какие только были доступны американцам, и, кроме того, различных зверей, змей и лягушек из золота. Калифорнцы принадлежали к самым бедным племенам, но и они клали вместе с трупом все оружие и утварь, какие употреблялись при жизни. Южноамериканские народы, которые воздвигали своим покойникам большие могильные памятники, чествуют их, кроме того, выше своих средств, что нередко совершенно разоряет оставшихся после умершего. На могиле тегуэльча умерщвляются все его лошади, собаки и другие животные. Его пончо, украшение, болласы и орудия складываются в кучу и сжигаются. Все это связывается с их представлениями о загробном мире, напоминающими представления североамериканских охотничьих племен. По их верованию, путь на небо весьма длинен и души устают, если не едут верхом, и должны умереть с голоду, если у них нет пищи.

Для места погребения особенно охотно избираются известные местности, преимущественно у края воды. Следует заметить, что лицо мертвецов должно быть обращено к такому месту, откуда открывается свободный горизонт. Большие скопления раковин также казались удобными как места погребения. Их положение у моря, рыхлость и естественная форма кургана делали их втройне пригодными для этой цели. Абипоны предпочитали лес. Гуаки чирикисов лежали, по большей части, у подошвы небольших холмов, там чаще всего можно было видеть глыбы с надписями и рисунками. И североамериканские строители курганов погребали охотно на возвышенностях или поблизости от них. Пепел и остатки костей завертывались в кусок ткани и ставились в ближайшем погребальном домике. Гайдахи зарывают эти остатки или вешают их, обернутыми в кору, на дерево. К ним нередко прибавляются вещи, принадлежащие умершему, обыкновенно предварительно разломанные. Шаман хоронится у нутков на открытом воздухе, в домике наподобие голубятни, опирающемся на четыре подпорки, так же, как у гайдахов. Рабов, которых прежде сжигали вместе с трупом, теперь просто бросают в море. В устье бухты Якуины трупы клались в выдолбленные колоды и пускались по воде. Постепенно у морского берега собиралось множество таких челноков с их страшным грузом. Когда с этой стороны дул резкий ветер на сушу, оставшиеся слышали жалобные голоса мертвецов. У нутков челноки употребляются в качестве гробов.

У абипонов женщины обряжали труп и выкапывали могилу, у других это доверялось особому лицу, которое могло видеть труп и касаться его, не оскверняясь. Во многих случаях труп относят к могиле в виде тюка на шесте.

У вульвасов могильщик сверток с костями вместе с сосудами и украшениями переносит, никем не сопровождаемый, на семейную могилу.

Стела 10, найденная в небольшом селении Шультун