В классе было тихо, когда я села за свою черную парту на первом ряду. Все смотрели в пол, хотя, когда я вошла, они уставились на меня. Потом я услышала шепот. Для всех это было в новинку, и я не знала, чего мне ожидать после того, как две Эрин были мертвы. Не знала, и боялась этого.

Впервые за семнадцать с половиной лет я была единственной Эрин. Больше не нужно было прозвище, и я могла больше не делать вид, что не замечаю Уэстона. Но это не поменяло отношение людей ко мне. Глаз Брэди дернулся, и на кончике его языка повисли оскорбительные глаза. Прозвенел звонок, но миссис Мерит не заговорила. Вместе этого по громкоговорителю раздался голос мистера Брингема, нашего директора.

— Доброе утро, дети. Как вы все знаете, мы потеряли двоих очень ярких учениц на весенних каникулах, Эрин Олдерман и Эрин Мэстерсон. Мы просим вас почтить их память двумя минутами молчания, и помолиться за своих друзей и семьи.

Голос в громкоговорителе замолчал, и мы все уставились в пол. Я была не единственной, кого дразнили две Эрин, и, конечно, не единственной, кто испытал облегчение, а не чувство траты. Но, несмотря на это, я надеялась, что, где бы они ни были, они не страдали за принесенные другим страдания и хорошо себя чувствовали.

— Спасибо, — еще раз раздался голос мистера Брингема по громкоговорителю.

— Меня попросили передать всем вам, что, если вам нужно поговорить с кем-то о том, что случилось с Сонни и Олди, всю неделю в школе будут работать психологи, чтобы помочь вам разобраться со своими чувствами. А теперь, пожалуйста, откройте учебники на странице сто восемьдесят восемь.

Я заметила, что почти весь день все ученики вели себя крайне тихо. Правда, иногда возле своих шкафчиков черлидерши срывались. После того, как Крисси зарыдала после второго урока, они все, казалось, пытались переплюнуть друг друга в масштабе истерики.

В классе здоровья Брэди сидел между двумя пустыми стульями. И хотя я ловила его взгляд на себе и Уэстоне, он ничего не сказал.

В художественном классе миссис Кап подозвала к своему столу Уэстона, и они долго и тихо разговаривали. Разговор, казалось, хорошо закончился, но он длился так долго, что учительница едва успела рассказать нам о следующем задании: разрисовке Блэквелла. Наш предыдущий учитель искусства, миссис Бойер, начала эту традицию, а миссис Кап продолжила после ее выхода на пенсию. Мы разукрашивали побледневшие за последний год краски на каких-либо зданиях города.

— Будьте готовы, — сказала миссис Кап. — Мы будем разукрашивать все завтра. Не забудьте взять с собой вещи, ведь мы после этого не вернемся в школу. Вы сможете уйти домой сразу после урока, в половину четвертого.

Уэстон сел на стул за моей партой.

— Так ты все еще считаешься провалившим задание? — прошептала я.

Он отрицательно покачал головой и постарался не улыбнуться.

Две девочки подошли к кабинету и встали в дверном проеме.

— Миссис Кап, мистер Брингем хочет видеть Эрин Истер.

— Хорошо, — сказала миссис Кап, жестом указывая мне собрать свои вещи.

— Он сказал, чтобы она пришла немедленно, — добавила вторая девочка.

Я собрала вещи, и Уэстон коснулся моей руки.

— Хочешь, чтобы я пошла с тобой?

— Все будет нормально.

Он нахмурился.

— Я хочу пойти с тобой.

Я усмехнулась.

— Ты слишком много волнуешься. Ты не должен постоянно опекать меня, Уэстон.

— Кто это сказал? — полушутя спросил он. — Я подожду тебя снаружи.

Я покачала головой.

— Не надо, опоздаешь на тренировку.

Он смотрел на меня, пока я собирала вещи. Я последовала за девочками. Мы прошли мимо шкафчиков, а затем завернули в сторону офиса. Всего пару недель назад я шла здесь, вся мокрая от дождя. Теперь жизнь казалась совершенно другой, и я чувствовала, что вот-вот она изменится еще сильнее.

Я подошла к кабинету, у которого стоял директор Брингем с помощницей, миссис Роджерс, а также Кэй Рейнс с полицейским. Возле них сидело несколько учеников и учителей, чего-то ожидая. Может, меня и того, что сейчас случится.

— Почему бы нам не пройти в мой кабинет? — сказал директор Брингем. — Думаю, так будет лучше.

Мы последовали за ним, и Кэй предложила мне сесть на один из двух стульев перед директорским столом. Мистер Брингем сел и сложил перед собой руки.

— Эрин, насколько я понимаю, ты сдавала анализ крови. Ты знаешь, почему?

Я кивнула.

— Я не хочу, чтобы ты нервничала. Знаю, здесь много людей, но это всего лишь формальность. У мисс Рейнс есть результаты анализа, и она пришла сюда, чтобы рассказать нам о них.

— С полицейским? — спросила я.

Кэй усмехнулась.

— Знаю, это неудобно. Но мы находимся на территории школы и обстановка здесь бывает… накаленной. Мисс Истер попросила нас проинформировать тебя в школе, так что мы пришли сюда.

— Не хочу быть грубой, но можем ли мы перейти к сути дела? Я опаздываю на работу.

Кэй моргнула.

— Конечно, прости, — она поерзала. — Эрин, в соответствии с пришедшими результатами, мы пришли к выводу, что в день, когда ты родилась, произошла путаница. Похоже, мисс Олдерман была отдана Олдерманам, а ты мисс Истер… по ошибке.

Миссис Роджерс переместилась, чтобы видеть мое лицо.

— Мисс Рейнс пытается сказать тебе, Эрин, что ты биологическая дочь Сэм и Джулианны Олдерман. Тебе почти восемнадцать, так что я не уверена, что это для тебя значит, но Олдерманы были проинформированы, и они очень хотели поговорить с тобой, как только ты будешь готова.

— Они знают?

Миссис Роджерс кивнула и улыбнулась.

— Да, и они хотят поговорить с тобой об этом. Они знают, что для тебя это огромный шок, и хотят дать тебе время обдумать все это.

— А Джина где? — спросила я.

Кэй смотрела то на миссис Роджерс, то на меня.

— Она решила не принимать участие в этой встрече. Но она тоже проинформирована.

Я на мгновение задумалась, и все в комнате замерли, ожидая моей реакции. Я исподлобья посмотрела на мистера Брингема.

— Я могу идти?

— Конечно. Это, должно быть, очень огорчило тебя. Миссис Роджерс и я поговорим с тобой, когда ты будешь готова.

Миссис Роджерс встала на колени рядом с моим креслом.

— Если у тебя будут какие-то вопросы, юридические или еще какие-то, я буду счастлива помочь тебе, Эрин. Пожалуйста, не стесняйся.

Я встала и захватила с собой свой рюкзак.

— Спасибо. Я ценю это, но мне пора на работу.

Полицейский пошел в сторону выхода, и открыл мне дверь. Я вышла, стараясь не смотреть на десяток пар глаз, уставившихся на меня. Я вышла через боковую дверь и увидела, что под навесом перед школой стоит грузовичок Уэстона. Я прошла мимо, но он выскочил и побежал за мной.

— Что они сказали? — Когда я не ответила и не остановилась, Уэстон встал прямо передо мной.

Я моргнула.

— Эрин. Что они тебе сказали?

— Моя настоящая мама не Джина Истер, а Джулианна Олдерман.

Уэстон выпрямился и, задумавшись, посмотрел на меня.

— Ничего себе, — он посмотрел мне в глаза. — Ты в порядке?

— Мне надо идти.

— Уверена, что не хочешь, чтобы я тебя подвез? Позволь мне подвезти меня.

Я глубоко вздохнула.

— Я давно не гуляла пешком, и сейчас мне это просто необходимо.

Уэстон кивнул, и я обошла его, сосредоточившись на том, как переставляю ноги, пока не дошла к «Dairy Queen». Я открыла дверь и начала завязала фартук так быстро, как умела, после чего поспешила к прилавку.

Фрэнки обедала собственно приготовленным мороженым.

— Я уже было думала, что ты не придешь.

— Прости. Меня задержали.

— Уэстон?

— Нет, — нахмурившись, сказала я.

— Он ехал примерно в трех метрах позади тебя, пока ты не зашла сюда, а потом припарковался у стадиона и побежал на тренировку. Ты его бросила?

— В действительности… мы не вместе.

— Так ты бросила его?

— Нет.

— Тогда что тебя задержало?