Происшествие, случившееся с одним моим другом, похоже, тоже вписывается в рамки рассматриваемого вопроса. Его семья снимала старый загородный дом, в который в свое время заключили Нелл Гвин{62}, любовницу короля Карла II{63}. Однажды вечером, когда мой друг спускался по лестнице, в дальнем конце прихожей он увидел фигуру, очень похожую на их семейную няню, которую назовем Нэнни. «Нэнни! Нэнни!» – удивленно окликнул он ее и направился к ней, но, дойдя до того места, обнаружил, что там уже никого нет. Последовавшее расследование показало, что служанки в тот день не было ни в доме, ни где-либо поблизости. Мой друг любопытства ради собирал старинные портреты Нелл Гвин и все, что попадало ему в руки, развешивал на стенах своего дома. Однажды к нему в гости приехала сестра. Осмотрев эти портреты, она воскликнула: «Ты никогда не замечал, как эта Нелл Гвин похожа на нашу Нэнни?» Конечно же, в данном случае нельзя исключать случайное совпадение, но, по крайней мере, существует большая вероятность того, что несчастная Нелл, уставшая и изнывающая от тоски вдали от шумного города, отбросила некую мысленную форму, ставшую постоянным напоминанием о ее переживаниях.
Во всех перечисленных случаях на экран проецировалась лишь одна фигура, но дело значительно усложняется, когда речь заходит о группе людей. Часто группа состоит из того, по отношению к кому совершается зло, и самого злодея, но, поскольку как первый, так и второй в момент совершения действия могут находиться на одинаково напряженном эмоциональном уровне, теория о мысленных формах вполне применима к подобным ситуациям. При любых обстоятельствах проще согласиться с ней, чем считать, что жестокому убийце и невинной жертве была уготована одна общая судьба, заключающаяся в бесконечном повторении трагедии, в которой они однажды сыграли свои роли. Мне подобная идея кажется чудовищной и совершенно невероятной.
В качестве хорошего примера составной мысленной формы я бы выбрал случай, о котором несколько лет назад писал «Вайд ворлд мэгэзин»{64} и который, в чем у меня нет причин сомневаться, основан на реальных фактах, хотя указанное имя, Грейс Дандес, является вымышленным и события происходили двадцать лет назад. События этой весьма драматичной истории развивались в одиноком доме на корнуоллском побережье, в котором жила леди со своими детьми. Хозяйку дома очень беспокоило присутствие призрака, который проявлялся в глухих шагах на лестнице, повторяющихся в одно и то же время по ночам. Шаги доходили до лестничной площадки и там замолкали. Однажды леди набралась храбрости и притаилась ночью на лестнице, чтобы посмотреть на непрошеного гостя. Она увидела маленького старика в потертом твидовом костюме, который нес в руке свои ботинки. Он излучал «какой-то призрачный желтоватый свет». Это создание поднялось по лестнице в час ночи и в 4.30 появилось вновь, но на этот раз спустилось с лестницы с тем же отчетливо различимым топотом. Леди не стала никому рассказывать об этой встрече. Однажды один из детей леди заболел, и для него была нанята сиделка. Как-то раз эта сиделка посреди ночи с криком прибежала в комнату хозяйки, чтобы сообщить, что в доме появился «жуткий старикашка». Служанка спустилась в столовую, чтобы набрать воды для своего пациента и увидела это создание. Он сидел на стуле и снимал ботинки. Увидеть его помогло его собственное свечение, поскольку сиделка не успела зажечь спичку. Брат леди и ее супруг так же стали свидетелями этого феномена. Последний решил разобраться в сути происходящего. Он выяснил, что под домом находится подвал, имеющий выход в пещеру, которая во время приливов полностью заполнялась водой. Это было идеальное место для контрабандистов. В ту же ночь муж и жена спустились в подвал, в котором на их глазах разыгралось страшное представление. В серебристом свечении, напоминавшем лунный свет, они стали свидетелями жуткой борьбы двух стариков. Один затащил вниз второго и убил его. После этого через люк в полу сбросил тело в пещеру, а нож, которым зарезал жертву, закопал. Интересно, что эту деталь заметил только муж и впоследствии нашел этот нож на том же месте. Затем убийца прошел мимо супружеской пары, и свидетели последовали за ним в столовую. Там он выпил бренди (правда, это его действие видела только жена), потом снял ботинки, точно так, как это описывала служанка, поднялся, неся их в руке, по лестнице и, как всегда, скрылся в стене. Можно предположить, что сцена в подвале предваряла каждое его появление.
Как удалось выяснить, много лет назад в доме этом жили два брата, которые разбогатели, занимаясь контрабандой. Деньгами они владели совместно, но однажды один из братьев объявил о своем желании жениться, и это означало, что его доля богатств будет изъята из сокровищницы. Вскоре после этого он пропал. Поговаривали, что он отправился в длительное плавание. Насколько я помню (у меня сохранились лишь отдельные записи о том случае), второй брат сошел с ума, и при его жизни дело это так и не было раскрыто. Остается добавить, что за той стеной, в которую уходил призрак, обнаружился большой потайной шкаф, который вполне мог служить сокровищницей братьев-контрабандистов. Оживляющий общую картину штрих – снятые ботинки – может свидетельствовать о присутствии в доме слуги или какого-либо другого жильца, чье внимание могли привлечь шаги убийцы.
Можно не сомневаться, что во время этого братоубийственного поединка обе стороны пережили чувства невероятной силы, которые и оставили после себя заметный след, если такое вообще возможно. То, что след был действительно очень заметным, подтверждается тем фактом, что видимым он становился не только для людей, наделенных особенными психическими качествами, как в двух предыдущих примерах. Видение наблюдали все: муж, жена и сиделка, то есть оно не утратило силы даже после стольких лет. В качестве дополнения к теории о выбросе мысленных форм в минуты наивысшего эмоционального напряжения можно выдвинуть идею о том, что их стойкость и яркость проявления зависят от силы испытанного чувства.
Еще один похожий случай можно найти в воспоминаниях миссис Твидэйл. Я черпаю примеры из ограниченного количества книг ради удобства работы со справочным материалом, хотя они типичны для всей литературы на эту тему. Вообще же самым абсурдным из множества абсурдных обвинений, предъявляемых спиритуализму, является то, что на эту тему нет литературы. На самом же деле объем такой литературы настолько велик, что в этом с ним не сравнится никакая другая религия, и можно с уверенностью сказать, что, если какой-нибудь усердный читатель решит изучить ее всю, то и после пятидесяти лет упорного чтения он все еще будет очень и очень далек от конца. Если говорить обобщенно, качество ее уступает количеству, но, даже при этом, я мог бы назвать пятьдесят книг о научной и религиозной сторонах спиритизма, которые будут интереснее, достойнее и умнее, чем подобный список по любой другой философии. Тем не менее публика по-прежнему не знакома с большей частью этих потрясающих работ, многие из которых со временем станут знамениты на весь мир. Люди, которые жили и писали в апостольский период христианской церкви{65}, мало задумывались над тем, как их поступки будут восприниматься через две тысячи лет, и, уж конечно, высокомерные философы и возмущенные первосвященники изрядно удивились бы, узнав, как со временем изменилась система ценностей.
Впрочем, вернемся к нашему примеру. Действие происходило в Аргайллшире{66} в охотничьем домике, в котором в 1901 году жили майор Стюарт со своей женой, сестрой миссис Твидэйл. Отправным пунктом в этой истории стала ситуация, которую какой-нибудь писатель мог бы посчитать неплохой сюжетной линией для «черного романа»{67}. Пожилой фермер, вдовец, отец взрослого сына, женился на молодой девушке. Случилось так, что сын его вскоре полюбил свою мачеху, и вполне возможно, что пылкое чувство было взаимным. Дело дошло до драки, в которой отец убил своего отпрыска. Неудивительно, что столь страшное событие оставило после себя значительный психический след, и охотничий домик превратился в эпицентр буйства потусторонних сил. Еженочные проявления этого заключались в громких ударах и грохоте, разносившихся по всему дому, но особенно хорошо слышных в одной, расположенной на верхнем этаже комнате, которая раньше, должно быть, служила спальней. Лестница оглашалась громким топотом, после чего ужасная драка разъяренных мужчин, со всеми ударами, криками и проклятиями, продолжалась внизу. Похоже, что роковая ссора началась в верхней комнате, заслуживший отцовский гнев сын бросился к двери, но был перехвачен родителем в передней. Все проявления были исключительно звуковыми, хотя не вызывает сомнения, что любой ясновидец смог бы наблюдать и зрительные образы. Этот пример во многом напоминает предыдущий. Здесь тоже вырвались наружу самые необузданные человеческие чувства, поэтому сложились все условия для их постоянного психического запечатления. Следует добавить, что в последнем примере жившие в этом доме четыре шпица{68} во время проявлений испытывали очень сильный страх, и это доказывает отсутствие галлюцинаций со стороны людей.
