На церемонию Рихарда не пригласили. Отт пытался уговорить Штаммера, но специальный представитель презрительно повернулся к нему спиной. Это означало крупную ссору. Не мог знать посол Эйген Отт, что скоро, очень скоро Штаммер усядется на его место.
Договор о трехстороннем военном союзе был ратифицирован в конце сентября 1940 года, а через три дня правительство Коноэ предложило Советскому правительству заключить пакт о ненападении. Он был подписан в Москве 13 апреля 1941 года.
Узнав о коварстве своего японского союзника, Гитлер пришел в бешенство. А Япония, вместо того чтобы повернуть на «север», ввела свои войска на территорию Северного Индокитая, стала поспешно готовиться к войне на Тихом океане.
Договор о военном союзе Японии со странами фашистской «оси» не затрагивал отношений, существующих между договаривающимися сторонами и Советским Союзом. Но значило ли это, что договаривающиеся стороны отказались от войны против социалистического государства?
Рихард успел изучить гитлеровские методы дезинформации и стратегической маскировки, они считались краеугольным камнем подготовки любой кампании. Фактор скрытности подготовки, внезапность нападения… Так было при планировании вторжения в Польшу, так было перед нападением на Францию. Ввести в заблуждение, обмануть…
Но то, что происходило в Германии, смахивало на правду: главный штаб верховного руководства разрабатывал планы вторжения в Англию. О Советском Союзе — ни звука! Англия, Гибралтар, Северная Африка — вот куда нацелился главный штаб. Операции «Морской лев», «Феликс», «Подсолнечник»; немцы перебрасывают войска в Норвегию для нанесения удара по Англии, сосредоточивают дивизии для вторжения в Грецию и Югославию…
Информация по поводу всех этих перебросок, перегруппировок поступала в посольство щедро. И это заставило Зорге насторожиться.
Может быть, за годы беспрестанного распутывания загадок международного масштаба он развил в себе некую интуицию, а возможно, иногда в мозгу происходят своеобразные вспышки, когда все внезапно озаряется и предстает в истинном виде, только вдруг он подумал: «А что, если вся эта возня гитлеровских штабов — грандиозный блеф?! Что, если все планируемые вторжения — мнимые, стратегическая маскировка, а истинные намерения Гитлера и Кейтеля сохраняются в строжайшей тайне?..»
Он задал прямой вопрос Отту. Посол ничего не знал. У Рихарда пылкая фантазия. Англия отказалась заключить мир, отклонила все предложения Германии; потому-то главный штаб проводит интенсивную подготовку вторжения в Англию. На побережье Ла-Манша, в портах, сосредоточиваются десантные суда, проводятся тренировочные учения. Гитлер недавно заявил: «Я решил подготовить и, если понадобится, осуществить десантную операцию против Англии». Какие еще нужны доказательства?
Эйген Гитлеру верил. А Зорге не мог отделаться от мысли, что все мероприятия военных руководителей Германии — всего лишь дезинформационный маневр.
Конечно, он не торопился поделиться своими соображениями с Центром. Не имея веских доказательств, нельзя делать вывод. Факты, факты, доказательства… Он был бы счастлив, если бы его гипотеза осталась только гипотезой. Истинные намерения главного штаба верховного руководства… Если Гитлер замышляет нападение на Советский Союз, о чем даже страшно подумать, то об этом должен знать определенный, пусть даже очень узкий, круг лиц. Высший генералитет, во всяком случае, посвящен во все планы, посвящен, разумеется, и Риббентроп. А если знает Риббентроп, этот коммивояжер от дипломатии…
Да, так было перед нападением на Польшу, так было перед вторжением во Францию. Но умозаключение по аналогии в большинстве случаев дает лишь вероятное знание. И все-таки это знание…
Нужно искать факты.
Рихард забывал об отдыхе, о еде. Он утратил интерес к событиям «странной войны», к японо-американским переговорам, к пресс-конференциям. Он почти не выходил из посольства. Только здесь можно узнать все. На удачу полагаться не следует. Нужна железная система: проверка секретной и совершенно секретной корреспонденции, систематический опрос всех лиц, приезжающих из Германии со специальными поручениями, особенно военных.
Корреспонденция… Нерасшифрованные телеграммы кучей лежали на столах Отта, Шолла, морского и авиационного атташе. Здесь пользовались очень сложным военно-морским кодом. Телеграммы… Колонки цифр, никакой закономерности. Обладай ты хоть феноменальной памятью, весь код выучить наизусть все равно невозможно. Кроме того, еще нужно знать ключ. Случалось, Отт доверял своему пресс-атташе толстую книгу в темно-синем переплете, и Рихард умел использовать случай. Нужно ли запоминать весь код? Если вас интересует ответ на определенный вопрос, достаточно сохранить в памяти десятка два-три шифровых сочетаний. Нацистская фразеология известна, образ мышления корреспондентов из МИДа изучен в совершенстве. Теперь следует лишь в самом закодированном тексте найти опору для комбинаторных сопоставлений. Ведь комбинаторный метод интерпретации основывается лишь на наблюдениях над самим текстом.
И тут начиналось самое поразительное: Зорге «угадывал» содержание телеграмм. То была сверхпроницательность. Кое-что он фотографировал и потом ночи напролет пытался дешифровать «нацистскую клинопись», и постепенно она превращалась в информацию о делах рейха.
Он изменил золотому правилу — не задавать наводящих вопросов. Отбросив излишнюю деликатность, а с ней и осторожность, он сразу же намекнул специальному посланнику Нидамейеру на то, что якобы посвящен в кое-какие секреты государственной важности. Все эти переброски войск в Норвегию и планы вторжения в Грецию и Югославию… А что думают по этому поводу русские? Ведь Нидамейер но дороге сюда останавливался в Москве…
Нидамейер пожал плечами. Пусть думают, что хотят. Ведь июльские совещания Гитлера, посвященные планам «уничтожения жизненной силы России», проходят в обстановке исключительной секретности, так что никто ничего не знает. Даже он, Нидамейер. Операция «Морской лев»? По-видимому, чистейший блеф; стянули в порты старые баржи, торговые и рыболовецкие суда… Зорге следует раз и навсегда запомнить: Германия никогда не воюет сразу на два фронта.
Отт слушал этот разговор с великим изумлением. Рихард посвящен в тайны, которые неизвестны даже ему, послу!.. Нужно запросить Риббентропа.
Посол пожурил Рихарда за излишнюю скрытность, и стал доверять ему еще больше.
А у Зорге дрожал каждый нерв.
18 ноября 1940 года он предупредил Центр о готовящейся агрессии.
Из Центра посыпались радиограммы с запросами. Рихард догадывался, какую тревогу вызвало его сообщение там. На мир неотвратимо надвигалось что-то страшное, призраки великой катастрофы уже витали в воздухе. Да, да, требуются подтверждения, вещественные доказательства… В такое невозможно поверить сразу.
Сейчас каждый факт, каждый штрих становился подтверждением. Военные рангом поменьше охотно делятся за бутылкой сакэ своими мнениями по поводу скрытой подготовки к блицкригу. Немецкие генералы изучают роман Льва Толстого «Война и мир»! Наполеон считал, что история — это роман и ни для чего другого она не пригодна. Гитлер считает себя главным героем этого романа. Все дивизии, предназначенные якобы для вторжения в Англию, оголены: технику перебрасывают на восток. Появились даже специальные технические войска… Еще три месяца назад фельдмаршал Браухич на совещании в генеральном штабе дал указание о перемещении 4-й и 12-й армий к границам Советского Союза. Так заявил Рихарду посланник Кольт.
28 декабря 1940 года «Рамзай» радировал:
«На германо-советских границах сосредоточено 80 немецких дивизий. Гитлер намерен оккупировать территорию СССР по линии Харьков — Москва — Ленинград…»
Помощник Зорге Макс посылал в эфир радиограмму за радиограммой, и каждая из них напоминала сигнал бедствия.
А японские дивизионы особого назначения каждый день перехватывали передачи «Рамзая», перебрасывали пеленгаторы, установленные на машинах, из одного района города в другой. Вся контрразведка поднялась на ноги.