Заговорщики торопятся. — Убийство Распутина. — Наступление германо-большевистского альянса. — Подготовка государственного переворота.

В конце 1916 года механизм антирусской революции был полностью подготовлен к решительным действиям. Либерально-масонским подпольем разработаны планы устранения Царя, создано отрицательное общественное мнение о законной русской власти как неспособной и преступной, подготовлены люди для будущего революционного правительства. Заговорщики торопились, ибо предстоящее весной наступление по всем прогнозам должно было закончиться окончательной победой русского оружия, а следовательно еще большей славой Русского Царя. Для них это означало крушение планов захвата власти. Более того, глубина измены и предательства пугала и самих заговорщиков. Как Гучков, они понимали, что ими сделано достаточно, чтобы быть повешенными за государственную измену, что рано или поздно их планы будут раскрыты, что им придется понести заслуженное наказание. Многим деятелям либерально-масонского подполья, кроме ответственности за государственную измену, грозило уголовное преследование за разные постыдные поступки. Ожидались серьезные судебные разбирательства по делам о денежных махинациях и взяточничестве в Земгоре и военно-промышленных комитетах, в которых была замешаны Г.Е. Львов, А.И. Гучков, А.И. Коновалов, П.П. Рябушинский и множество других крупных «общественных деятелей». Судебная ответственность за клевету ожидала и П. Милюкова.

Торопились и представители германо-большевистского альянса, одним из главных координаторов которого был немецкий агент российский социал-демократ родом из Одессы, масон Парвус-Гельфанд. Для Германии антиправительственное восстание в России было единственным шансом остановить победоносное наступление русских. Германская разведка, посылая инструкции большевистским лидерам, настаивает на немедленной организации всеобщей политической забастовки, германский генштаб выделяет на нее огромные средства для раздачи рабочим бастующих предприятий, содержание большевистских функционеров и ведение подрывной агитации.

И либерально-масонское подполье, и германо-большевистский альянс как бы наперегонки стремятся к исполнению своих преступных планов.

Первым решительным шагом против Царя становится убийство друга Царской семьи Г.Е. Распутина. Зная его близость к Царской чете, заговорщики таким образом хотели деморализовать Царя.

Последний раз Царь встретился с Распутиным 2 декабря. Как рассказывает Вырубова, Григорий Ефимович ободрил Царя, сказав, что главное — не надо заключать мира, так как та страна победит, которая покажет больше стойкости и терпения. Когда Царская чета собралась уходить, Царь сказал, как всегда:

— Григорий, перекрести нас всех».

— «Сегодня Ты благослови меня», — ответил Григорий Ефимович, что Государь и сделал.

Идейным руководителем и организатором убийства был масон, кадет В.А. Маклаков. Заранее был разработан план и выбрано место ликвидации трупа и уничтожения вещей жертвы. В преступлении принимали участие представители всех общественных слоев, пораженных болезнью отторжения от России.

Представитель аристократической черни, высших правящих слоев общества в силу западного воспитания и жизненной ориентации безнадежно оторванных от русского народа, — князь Ф.Ф. Юсупов, по характеру слабонервный неженка, хлыщ и фат, которого Распутин лечил от психических расстройств. (Этот преступник, хотя и не участвовал в работе масонских лож, состоял членом масонского общества «Маяк»).

Представитель выродившейся части династии Романовых — Великий Князь Дмитрий Павлович, двуличный, подлый, раздираемый политическими амбициями гомосексуалист, принимавший участие в масонских сборищах.

Правый радикал, экстремист, позер и краснобай, один из тех, кто своей неумной, самодовольной деятельностью дискредитировал русское патриотическое движение, — В.М. Пуришкевич (кстати, в молодости тоже состоял в масонской ложе).

Преступники заманили Распутина во дворец Юсупова, неудачно пытались отравить, потом застрелили из пистолета, сначала в спину, а затем куда попало, а потом еще добивали гирей по голове. Зверски замученный Распутин был брошен в прорубь возле Крестовского острова.

Похороны Распутина состоялись утром 21 декабря в полной тайне. Никто, кроме Царской четы с дочерьми, Вырубовой и еще двух-трех человек, на них не был. Почитателям Распутина прийти не разрешили. Царская семья тяжело переживала случившееся. Особенно удручало, что многие из ее окружения, даже близкие люди, радовались убийству. Особенно Царскую чету поразили перехваченные полицией телеграммы, которые родная сестра Царицы, Великая Княгиня Елизавета Федоровна послала убийцам Дмитрию Павловичу и Юсупову, поздравляя их с убийством и благодаря за него. «Эти постыдные телеграммы, — пишет Вырубова, — совсем убили Государыню — „она плакала горько и безутешно, и я ничем не могла успокоить ее“. Благословляя „патриотический акт“ убийц, Елизавета Федоровна поддалась общей социальной истерии, которая и опрокинула общество в 1917 году. Рукоплеща убийцам Распутина, Елизавета, по сути, рукоплескала убийцам своего мужа и своим будущим убийцам. Поддаваясь общему настроению нетерпимости, признавая убийство как способ решения социальных проблем, она, как и многие тогда, отступила от идеалов православия.

Да что говорить, если Царь и Царица в известном смысле тоже поддались этому настроению! Ведь убийцы остались без возмездия. Против них не было возбуждено дело, не было справедливого разбирательства. Царь ограничился высылкой Юсупова в свое имение и переводом Дмитрия Павловича на Кавказ. Даже малолетний царевич Алексей был удивлен, почему Царь справедливо не наказал убийц. Вырубова пишет:

На российское общество это произвело огромное впечатление — в общественном сознании возникло «право» на безвозмездное убийство — главный двигатель будущей революции.

После убийства Распутина в масонских ложах проходят заседания, на которых обсуждаются направления антиправительственной агитации. Новая волна клеветнических слухов, распускаемых либерально-масонским подпольем, еще более усиливает обвинение против Царицы в связи ее с германскими шпионами, «передаче» немцам военных планов. Само убийство Распутина объявляется «справедливым актом русских патриотов» против «шпионского гнезда темных сил». Центром распространения этих слухов становятся квартиры масонов Коновалова и Керенского.

Германо-большевистский альянс начал свое наступление 9 января 1917 года новой попыткой организации всеобщей забастовки. Полностью были мобилизованы большевики и эсеры-интернационалисты. На забастовку в Петрограде удалось поднять 138 тысяч рабочих,[331] что было явно недостаточно для выполнения директив германского командования. Конечно, сказался тот факт, что в первых числах января русская полиция арестовала Петербургский комитет большевиков и захватила их подпольную типографию, в которой они собрались печатать листовки и брошюры. Тем не менее на ряде заводов прошли политические митинги, где заранее заготовленные пропагандисты вели пораженческую агитацию. В общем же выступление 9 января большого успеха не имело.

Либерально-масонское подполье пытается взять инициативу в рабочем движении в свои руки. На день открытия заседания Государственной Думы 14 февраля 1917 года по инициативе руководителя Рабочей группы гучковского ВПК масона Гвоздева, членов Думы масонов Н.С. Чхеидзе и А.Ф. Керенского, а также при поддержке Прогрессивного блока планируется проведение «мирной» рабочей демонстрации к Таврическому дворцу.