Кроме ордена розенкрейцеров, следует отметить и еще одну организацию мировой закулисы — орден мартинистов. Он появился в России в середине шестидесятых годов XVIII века. Первым российским мартинистом считался князь А.Б. Голицын. Проводниками мартинизма в России были граф Т. Грабянка и адмирал Плещеев. Центром мартинизма стала Москва. Здесь в работе масонов принимали участие многие видные масонские конспираторы, и в частности А.Н. Радищев.[50]
Мартинисты всегда имели высокопоставленных покровителей. В 1780-ые годы открыто поддерживал мартинистов главнокомандующий Москвы старый масон 3. Чернышев.[51]
Елагинско-рейхелевские ложи в конце семидесятых годов приобрели вульгарно-авантюрный характер, «братья» собирались по вечерам, чтобы развлечься, посплетничать и обсудить текущие политические дела. Аферы обсуждались чуть ли не в открытую, все исконно русское презиралось и осмеивалось. Окончательная дискредитация елагинско-рейхелевского масонства произошла в связи со скандальными похождениями небезызвестного графа Калиостро, ставшего членом нескольких русских масонских лож и облапошившего множество «братьев» проектами получения философского камня и изготовления волшебного аппарата вроде описанного нами выше.
Характерным эпизодом этой аферы стало дело о золоте, которое Калиостро обещал производить при помощи своего волшебства пудами. «Братья», охваченные страстью к наживе, затрачивали огромные средства на создание волшебного аппарата по «производству золота» и разных магических материалов и аппаратов.
Самой пикантной страницей похождений Калиостро была организация им в Петербурге ложи египетского масонства. В эту ложу допускались женщины и собрания ее при участии самого Калиостро приобретали характер оргии. Как признают внутренние масонские источники, собрания этой ложи «имели иногда сходство с радениями некоторых сект».[52] Эту сторону деятельности масонских лож высмеяла сама Екатерина II в своих комедиях «Обманщик» и «Шаман Сибирский».
Все злоупотребления, случавшиеся в масонских ложах, всячески скрывались, чему способствовала секретность этих организаций. По архивным источникам известны случаи похищения и утайки денег, непристойного поведения, пьянства и т.п.[53]
Человеческий облик большинства масонов не вызывал симпатий. Во всех их поступках проявлялось противоречие между словом и делом. Декларируя разные возвышенные чувства и деяния, масоны на практике являли собой самый отрицательный пример.
Масон граф Ф. Дмитриев-Мамонов, упоминаемый в масонских списках еще в 1756 году, отличался неслыханной жестокостью по отношению к своим крепостным, которых он мучил и пытал так, что они постоянно бежали от него. Дело дошло до императрицы, и над ним была учреждена опека.
Выдающийся «масонский человеколюбец» князь Н.В. Репнин в царствование Павла I прославился неслыханной жестокостью при подавлении волнения безоружных крестьян в селе Брасове Орловской губернии. По приказу Репнина, лично руководившего расправой, село обстреливалось из пушек в течение двух часов, было выпущено 33 артиллерийских снаряда, а затем открыт плотный оружейный огонь. В результате село было сожжено, убито 20, а ранено 70 крестьян, в том числе женщины и дети.[54] Так масоны проявляли свое настоящее отношение к русскому народу.
Мучителем своих крестьян был и знаменитый масон Куракин, не считавший их за людей и называвший их подлым сословием. Как свидетельствуют даже масонские источники, для Куракина карьера и внешний блеск составляли основу жизни. В отношениях с людьми, по общему отзыву, «он был холоден, проявление дружеских чувств было для него лишь вежливостью. Его не тяготили толпы слуг, и положение крестьян, ему принадлежащих, не было блестящим».[55] Устроенные им благотворительные учреждения были для него проявлением чванливого барства, а не сердечным порывом.
Распространены были в масонской среде лихоимство и взяточничество. Один из старых масонов, глава масонской ложи «Молчаливость» Роман Илларионович Воронцов, отец княгини Е.Р. Дашковой, воспитавший двух сыновей-масонов, за взяточничество получил прозвище «Роман — большой карман». Назначенный наместником Владимирской, Пензенской и Тамбовской губерний, Р.И. Воронцов до того разорил поборами эти земли, что слух о его «неукротимом лихоимстве» дошел до императрицы. Своей безнравственностью и невежеством Воронцов служил своего рода эталоном.[56]
Для масонов подкуп и взятки служили испытанным орудием получения влияния. Следствие 1792 года установило, что масонские конспираторы подкупали многих государственных чиновников, цензоров, переводчиков и даже служащих при Тайной экспедиции. Особые суммы выделялись на подкуп газет с тем, чтобы они в положительном виде давали информацию о масонах, их изданиях и учреждениях.[57]
Отечество масона — весь мир, он убежденный космополит. Понастоящему близкими для него являются только «братья» по масонскому ордену. Вступая в ложу, масон приносил секретную присягу с целованием креста и Евангелия, клянясь соблюдать тайну и выполнять все указания своих начальников, а они, как мы видели, были иностранцами, руководителями политики других государств.
Для примера приведем образец такой клятвы, данной князем Н. Репниным при вступлении в орден розенкрейцеров:
«Я, Николай Репнин, клянусь всевышним существом, что никогда не назову имени Ордена, которое мне будет сказано почтеннейшим братом Шредером (прусский агент в России, бывший капитан прусской армии — (О.П.), и никому не выдам, что он принял от меня прошение к предстоятелям его Ордена о вступлении моем в оный, прежде чем я вступлю и получу особое позволение открыться братьям Ордена.
Князь Николай Репнин, генерал-аншеф Российской службы».
На следствии по делу масонов в 1792 году масонская присяга совершенно справедливо вменялась в особую вину, так как по законам России ее подданные присягать могли только перед лицом высшей русской власти.
«По законам государственным присяга установлена для служения Государю и государству, а инаково оная никому не принадлежит, то вы (масоны — (О.П.) в противность сего, однако же, делали присягу при приеме, как из бумаг ваших видно, да еще секретную, а к тому же и чужестранцам…»
Масонские акты обязательно требуют сохранения полной тайны о деятельности лож от российских властей. Так, по данным следствия было установлено, что в масонских документах «сказано, чтоб правительству о тайне орденской никакой грозимою казнию не открывать». Поэтому следствие справедливо вопрошало: а можно ли масона «почесть надежным государству членом?»
В начале восьмидесятых годов в России действовало 145 масонских лож. Императрица Екатерина II все сильнее ощущает вокруг себя, как стягивается кольцо масонского влияния, за которым проявлялась воля владетельных особ Запада, и прежде всего Германии. После конвента в Вильгельмсбаде, еще раз подтвердившего роль русских масонов как политических агентов прусского короля, Екатерина вполне осязаемо почувствовала угрозу своей власти. Принадлежавшие к правящим родам, российские масоны вольно или невольно являлись орудием влияния западных владык. Часть из масонов входила в ее ближайшее окружение — Н.И. Панин (возглавлявший внешнюю политику России и являвшийся воспитателем сына Екатерины Павла), И.П. Елагин (кабинет-министр), В.И. Бибиков, А.В. Храповицкий (статс-секретарь), Артемьев (обер-секретарь).
