– А у меня все хорошо, – звонко продолжила Маша. – Я порхаю, как цветок. Всегда ухожена, свежа, без каких-либо материальных проблем или обязательств. Вот поэтому ты и завидуешь.

Актриса Екатерина не могла понять, из-за чего случилось такое признание. Между собой подруги никогда не были откровенны. Когда ходили за покупками или вместе пили чай, беседовали только на отвлеченные темы. Крайне редко ругались. И отчаянно скрывали, что способны мыслить интересно. Сейчас же подруга Маша круто меняла всю структуру их отношений.

– Может, и завидую, – неожиданно легко призналась актриса.

Всю дорогу она размышляла о своей скромной роли в театральной постановке, и ей не так просто было перестроиться под тон собеседницы. Немного подумав, она заметила вслух, что всю жизнь кому-то завидовала, и, вполне может быть, и Маше тоже завидует. Только над этим следовало бы хорошенько поразмыслить.

Маша устроилась поудобнее и приготовилась ждать, пока актриса придумает подходящий ответ на ее выпад.

На тротуаре, рядом с автомобильной стоянкой, снег обледенел, и прохожие скользили по его ровной поверхности, иногда падали. На улице было довольно холодно, люди натягивали шапки на самые уши и закутывали шарфом пол-лица.

Актриса Екатерина нервно затеребила большие рыжие бусы и сказала, обращаясь исключительно к ним:

– Вчера я позавидовала тебе, когда тот парень подошел к нашему столику. Он читал такую же книгу, как я, но подошел к тебе и говорил только с тобой. На меня ни разу не взглянул. А как блестели его глаза!..

Она заплакала и высморкалась в салфетку:

– Если бы не моя дурацкая, идиотская гордость, я бы сама к нему подошла! Еще месяц назад! Когда впервые увидела в его руках ту книгу!..

Последовали рыдания.

Маша ждала, сочувственно шмыгая носом. Актриса отдышалась и продолжила:

– В детстве читала «Жития святых». История про святую Екатерину выбила меня из реальности: так захотелось прожить ее жизнь, промучиться и стать святой… Боже мой, как я ей завидовала! Как я плакала над книгой! Представь, у нее было все: красота, богатство, молодость, а она от всего этого отказалась и погибла молодой, оставшись верной Христу, она не приняла языческую веру… С тех пор постоянно кому-то завидую.

Маша радостно отозвалась:

– А мне всегда хотелось быть Валентиной. Когда получала паспорт, даже желание было – поменять имя.

– Зачем?!

– Чтобы праздновать День святого Валентина еще веселее, чем раньше.

Маша при этом рассмеялась. Екатерина заплакала снова.

– Ну ладно, не реви. Я тебя прощаю, – сказала Маша, открывая дверцу машины. – Moжешь завидовать мне. Но только мне, больше никому! Давай, пока!

Дверца захлопнулась. Актриса немного поплакала и включила радио погромче. Ведущий объявил новый конкурс. Обещал подарить пару кожаных перчаток тому, кто первым назовет православный праздник, отмечаемый четырнадцатого февраля. Актриса завела машину и недовольно фыркнула.

Она легко догадалась, какой это праздник, но не стала звонить на радио. Вспомнила про репетицию и ускорилась. Ведущий тем временем проговорил:

– Внимание! Осталось одиннадцать дней до четырнадцатого! Что же это за день такой? Кого мы станем поздравлять? Если вы подумали про День влюбленных и некоего Валентина, то сразу скажу, что вы ошибаетесь! Да-да, не удивляйтесь. Никакой это не День святого Валентина! Мой вопрос звучит так: «Днем какого святого, согласно православному календарю, считается четырнадцатое февраля?»

Актриса прислушалась. Она больше не фыркала. До репетиции оставалось пять минут. Ей предстояло проехать двадцать километров по переулкам и узким улицам с брошенными на обочинах автомобилями, где на оставшемся полотне дороги едва могли разъехаться две машины.

Ведущий говорил без остановки. Он озвучил несколько версий появления Валентинова дня и напомнил, что по православному календарю четырнадцатое февраля – день не Валентина, но… Чей это день, пока никто из радиослушателей не мог угадать.

– Этому мученику молятся о защите поля, нового урожая, – подсказал ведущий. С каждой минутой его голос наполнялся радостью, в предвкушении общей неудачи всех слушателей. Наверное, ведущий мысленно представлял пару кожаных перчаток и воображал, что подарит их своей девушке на День всех влюбленных. Может, он на самом деле видел эти перчатки.

– На самом деле четырнадцатого февраля празднество Сретения Господня!

Ведущий даже сказал, что ему стыдно за всех, кто не знает о подлинном празднике этого дня, будто сам никогда не посылал открытки с сердечками в День святого Валентина своим знакомым девицам.

У Екатерины сложилось такое впечатление, будто День всех влюбленных сбегал от нее и просил напоследок забыть о любви вообще и о том парне из кафе в частности. Слезы высохли. Было тоскливо – так, как обычно бывает, когда, наревевшись всласть, понимаешь, что жизнь никуда не делась, не ушла вперед, не отстала, а терпеливо ждала все время, пока ты плакала, и теперь готова быть с тобой и дальше; но ты-то меньше всего ждешь продолжения сотрудничества с ней, ты готова умереть или перейти в иное состояние духа, а теперь, вновь увидев жизнь, понимаешь, что она от тебя так просто не отстанет.

Актриса Екатерина уже опаздывала на репетицию. Она винила в этом только себя, забыв про подругу Машу и неприятный разговор. Еще ей было жаль упущенной вчера в кафе возможности познакомиться с симпатичным парнем. Парень не обратил тогда на нее внимания. Она ждала, что он обернется, попросит Машу познакомить их, но он ни разу не повернулся в ее сторону. Как будто специально не замечал или боялся ее взгляда. Сейчас актриса, опустошенная после рыданий, легко убедила себя в том, что он специально проигнорировал ее присутствие.

«Он напевал такую приятную мелодию… Вот бы найти эту песню. Что-то про душу, лес, одиночество. Там в припеве такие простые слова были, которые совсем легко запомнить… И почему он напевал ту песню? Может, он музыкант?.. Если слова такие простые, почему не могу их вспомнить? Никогда раньше не слышала эту песню. Почему он напевал ее у нашего столика? Была бы понахальнее, сделала бы замечание, что он мешает мне читать и тому подобное…».

– Вам что-нибудь говорит имя Трифон? Довольно старинное имя, не правда ли? Между тем, четырнадцатого февраля – его именины, которые мы неосознанно отмечаем год за годом, принимая этот день за День святого Валентина, – нараспев произнес ведущий и загоготал.

Он все-таки получил перчатки. Сам признался, что, поскольку в конкурсе не определился победитель, перчатки достаются ему. Смущенно объяснил свою радость тем, что потерял свои перчатки и несколько дней замерзал без них. От холода его руки покраснели. Не спасал даже крем. О покупке новых перчаток не могло быть и речи, так как ведущий копил деньги на подарок любимой девушке к тому самому дню, который, оказывается, будет отмечаться неправильно.

Актриса подумала, что он специально задал сложный вопрос, чтобы забесплатно получить перчатки. К тому моменту она устала вести машину. Репетиция, скорее всего, началась без нее. Возможно, уже найдена замена. Актрисе можно было не торопиться.

Тем не менее, Екатерина увеличила скорость и пару раз нарушила правила дорожного движения. Ведущий, тоже заметно уставший, попрощался с радиослушателями и пообещал включить потрясающую песню, которую никто еще не слышал.

Актриса Екатерина подпрыгнула на водительском месте, услышав знакомую мелодию – ту самую, что вчера напевал симпатичный парень Прохор. Не было сомнений в том, что песня именно та и что она потрясающая. Она подпевала словам песни, которые, действительно, были совсем простыми. На втором куплете впереди на дороге обнаружилось препятствие. Резко затормозив, Екатерина открыла глаза и увидела перед самым бампером пожилую женщину. Женщина стояла, зажмурившись, приготовившись к удару. Екатерина выпрыгнула из автомобиля, чтобы удостовериться в целости бабушки. Из открытой дверцы машины зазвенела, загремела и зашелестела дождем по листве та самая песня…