– Господи, неужели ты и впрямь нашла ответы? Но тогда почему бы тебе не остаться? Твоему мужу предстоит пережить едва ли не самый сложный момент в жизни. Доминику так будет нужна твоя поддержка!

Кэтрин покачала головой:

– Все утрясется. Тем или иным способом, а Доминик узнает наконец, кто же он такой на самом деле. Вы с Адрианом будете ему поддержкой, как были долгие годы до того, как я вышла за него. А я остаться не могу.

Джулия отложила сверток. Схватив подругу за руки, она прошептала:

– Пожалуйста, не уезжай!

Кэтрин сморгнула. Некогда ей сейчас было лить горькие слезы. Для слез у нее будет довольно времени – позже. А сейчас следовало подумать о побеге.

– Я должна, – сказала она. – У меня нет выбора. И поверь мне, я пыталась найти другой вариант, но… Мы с Домиником просто… не подходим друг другу. Мой отъезд – это единственный выход.

Джулия в отчаянии опустила руки; она сдалась. Кэтрин должна была бы обрадоваться победе, однако радости она совсем не испытывала. Собственно, она почувствовала разочарование. В глубине души она надеялась, что подруга силой принудит ее остаться и избавит от необходимости самой принимать решение.

Джулия отвернулась.

– Я должна была быть для тебя настоящей подругой с самого начала. – Она тяжело вздохнула. – Я должна была рассказать тебе, что за план выдумали мои братья. Поступи я так, может, не было бы всех этих страданий и обид.

Кэтрин вздрогнула. Так, значит, Джулия полагает, что она уходит от Доминика потому, что узнала о его обмане? Что ж, проще оставить подругу в этом заблуждении, чем объяснять свои истинные мотивы.

– Нельзя все время думать о том, что могло бы быть, да не сбылось, – сказала она и ласково коснулась плеча Джулии. – И нельзя вернуться назад. Ты поступила так, как считала нужным для общего блага. Я тебя не виню. Но мне нужно, чтобы ты поступила как настоящая подруга сегодня, сейчас. – Она заглянула Джулии в глаза. – Пожалуйста…

Джулия едва заметно кивнула:

– Поезжай. – Она сжала локоть Кэтрин. – Но прошу тебя, уехав, найди время как следует подумать о том, что ты делаешь и почему. Кэтрин, я так долго жила без любви. И мне страшно видеть, как ты отвергаешь любовь мужа из-за ошибки, которую он совершил так давно.

Кэтрин колебалась; она думала обо всем том, чего ей придется лишиться, уехав навсегда. О прикосновениях Доминика. О его смехе. Его поцелуях.

Но она не могла забыть о том, какие страдания ждут ее, если она останется.

– У меня нет выбора.

С этими словами Кэтрин подхватила свои саквояжи и поспешно направилась вниз. Только нескольким слугам было известно о ее отъезде, но внизу ее ждала карета. Как только дверца кареты захлопнулась, она повалилась ничком на сиденье и разрыдалась. Уйти от Доминика – это все равно что отрезать часть своего тела.

Но если нужно отрезать часть своего тела ради того, чтобы защитить себя и ребенка, которого она носит, она отрежет.

Доминик вошел в дом, на ходу проглядывая отчеты, которые держал в руке. Человек, нанятый им, так и не сумел разузнать, кто же его настоящий отец. Но Доминик, как ни странно, воспринял это сообщение спокойно, хотя искал отца уже долгие годы.

Что-то произошло с ним после того, как он в последний раз имел неприятный разговор с матерью и братом. Что-то в нем перевернулось в ту ночь. Кэтрин узнала, что он бастард, однако все равно решила остаться с ним. Теперь он мог смело смотреть в будущее, которое они будут строить вместе с женой.

Столько лет жизнь его была пуста, и вот теперь жена каким-то образом сделала его жизнь полной. Да, ему по-прежнему хотелось найти человека, который был его отцом, однако поиски уже не являлись для него всепоглощающей идеей.

Подняв глаза, Доминик с изумлением увидел, что в холле стоят, поджидая его, Адриан и Джулия. Они были бледны и явно нервничали. У Джулии даже глаза были, похоже, заплаканы. В руках же она держала лист бумаги.

Внезапно он догадался, что друг и сестра скажут ему. Они решили пожениться, но боялись сообщить ему эту новость из-за того, что он тогда так глупо повел себя.

– Мне нужно поговорить с тобой, – сказала его сестра, делая шаг вперед.

Он переводил взгляд с сестры на друга.

– Что ж, хорошо. Мне тоже нужно поговорить с вами, но сначала мне нужно увидеть Кэтрин. Слуга, встречавший меня, сказал, что она легла раньше из-за головной боли, но у меня для нее подарок, который может ее вылечить.

Он опустил руку в карман и коснулся пальцами бархатной коробочки. В коробочке было кольцо. На сей раз кольцо выбрал не его брат, а он сам. Это кольцо являлось свидетельством того, что он взял Кэтрин в жены по собственному выбору и что она ему небезразлична.

– Это не может ждать, – сказала Джулия, хмуря брови. – Нам надо поговорить немедленно.

Уже теряя терпение, Доминик заявил:

– Если ты горишь желанием сообщить мне, что вы собрались пожениться, то не трудись. Я сам заметил, насколько вы с Адрианом сблизились в последние несколько недель. И хотя моей первой реакцией было неодобрение, сейчас я очень рад за вас и доволен, что намерения у вас серьезные. Я буду только счастлив благословить вас и пожелать вам счастливой семейной жизни, но сначала…

Он повернулся, собираясь идти к лестнице, но его заставил остановиться напряженный тон Адриана.

– Кэтрин здесь нет, Доминик.

Доминик похолодел. Может, он ослышался? Медленно повернувшись к другу, он спросил:

– Кэтрин нет?

Сестра кивнула, и глаза ее заблестели от новых слез.

– Это правда, Доминик. Кэтрин уехала. Я случайно зашла к ней в спальню и застала ее за упаковкой саквояжей. Я стала расспрашивать ее… Я пыталась ее удержать. Но она настояла на своем. И потребовала, чтобы я сохранила ее отъезд в тайне от тебя, опасаясь, что ты бросишься за ней вдогонку.

Доминик лишился дара речи. Он слышал оглушительный шум крови, стучавшей в висках, и ему казалось, что сердце его вот-вот разорвется от боли. Надо было скорее понять, что же случилось, прежде чем боль эта станет невыносимой и свалит его с ног.

– Уехала втайне? – спросил он наконец.

– Потому-то Кэтрин и сказала слугам, что у нее болит голова, и она ляжет пораньше, – пояснила Джулия.