— «Привет. Ты ведь Киир, брат Кэдэна?»

Ярость моментально уступила место растерянности. Заметив, что ранкар непонимающе уставился на протянутую к нему конечность, я поторопилась продолжить.

— «К сожалению, я совсем не знаю, как принято у вас приветствовать друг друга при знакомстве. У меня дома мы просто пожимаем руки, демонстрируя тем самым доброжелательные намерения».

Чтобы слова не расходились с делом, я сделала шаг вперед, взяла ранкара за руку, на секунду сжала ее по привычке мягко (дома люди все-таки послабее меня были). Аккуратничала я напрасно — поразмышляв буквально мгновенье, Киир сжал мне руку в ответ, и у меня сложилось стойкое впечатление, что при желании он без труда сломал бы ее.

Растерянность тем время испарялась, а ее сменяла заинтересованность.

— «Значит, уважаемая сея таким образом меня слышит замечательно?» — поинтересовался Киир уже совсем другим голосом, спокойным и немного вкрадчивым, но, увы, не сулящим ничего хорошего.

— «Именно так, уважаемый сен», — по привычке копируя тон собеседника, ответила я, при этом размышляя, пора ли мне уже освобождать свою руку из обманчиво слабого захвата или позволить ранкару за нее еще немного подержаться.

— «Как же так могло произойти? И каким образом мой „Ястреб“ стал твоим?» — сквозь заинтересованность снова начали проглядывать злость и раздражение. И это все смешивалось с довольным настроением тивэя.

Последнее, кстати, было непонятно и поэтому слегка напрягало.

— «Я думаю, в подробности тебя лучше посветит Илон» — быстро нашлась я, желая на корню прекратить зарождающийся допрос.

Но ранкар среагировал своеобразно — моментально отпустил мою руку и, досадливо сжав губы, сделал шаг назад.

— «Извини»

Тут уже растерялась я. Но вникать в особенности менталитета и что-либо уточнять не хотелось. От откровенно изучающего взгляда Киира стало неожиданно неуютно. Вдруг захотелось, чтобы меня оставили одну с моим флаем.

Вдруг взгляд молодого человека кардинально изменился, в его глазах мелькнуло узнавание. Ранкар резко повернул корпус в сторону дяди и разразился тирадой на неизвестном мне языке.

Илон лишь усмехнулся.

— «Мне кажется, во всех галактиках невежливо в присутствии разумного говорить на языке, который тому абсолютно непонятен.»

И не дожидаясь реакции от племянника, тивэй переключил свое внимание на меня:

— «Мы вынуждены покинуть тебя. Я давно не виделся с Кииром, и нам было бы неплохо обменяться новостями»

Согласно кивнув, я мысленно выдохнула с облегчением, а Илон, Киир и молчавший все это время Кэдэн исчезли в завертевшимся тумане гиперперехода.

Я же поднялась на борт своего корабля.

— Капля, что ты обо всем этом думаешь? — спросила я, ни на секунду не сомневаясь, что она все замечательно слышала. Кстати, мне начинало нравиться то, что она не проявляет инициативу и не вмешивается в диалог — в ситуациях, подобных той, которая только что случилась в ангаре, мне только еще одного голоса в голове не хватало. Кажется, я все-таки начала воспринимать флай правильно — то есть больше как машину, пусть и био, а не как живое существо со своими мыслями и желаниями.

— Что конкретно необходимо проанализировать?

— Произошедшее с моей позиции. В чем я дала слабину? Желательно опустить подробности и перейти сразу к основным выводам.

— Тебе катастрофически не хватает информации обо всем, что происходит вне твоей планеты. Ты не знаешь языков, даже уни, на котором свободно говорит каждый житель Содружества. Это ставит тебя заведомо в невыгодную ситуацию, процент сделать неправильный вывод и совершить ошибку растет в геометрической прогрессии.

— Об этом я уже думала… Как тебе кажется, Долга будет достаточно, чтобы в счет его попросить помощь в изучении всех этих вещей?

— В качестве уплаты ты можешь просить что угодно.

— Так пожалуй я и сделаю, — произнесла я, усаживаясь в уже точно свое кресло и попутно оглядываясь по сторонам. Рубка снова изменила размер, став более длиной и узкой. Вспомнилась уютная яхта Хольта.

— Кстати, Капля, а ты можешь сделать свою внутреннюю планировку более статичной?

— Конечно, — последовал спокойный ответ флая, которую нисколько не смутила резкая смена разговора.

— Замечательно, — я потерла в предвкушении руки, радуясь то ли тому, что получу достаточные знания, чтобы спокойно посмотреть оказавшийся таким большим мир, то ли возможности сделать на своем корабле все по-своему.

— Так как именно ты хочешь, чтобы все выглядело?

Я задумалась… Хотя чего тут думать, когда не понятно от каких установок следует отталкиваться.

— А что меня ограничивает в моих желаниях?

— Тебя? — флай на секунду задумалась, — Пожалуй, ничего.

— Это как?

— Энергии достаточно для любого преобразования. Конечно, будет нужно время, но я не думаю, что потребуется больше стандартных суток.

— А как же… скажи хотя бы общую площадь, — растерянно пробормотала я.

— Общей площади нет. И это никак не влияет на внешние размеры.

— Первые хорошо работали с пространством! — память подсунула рассказ Илона про ворота.

— Именно так, — подтвердила флай.

— Круто-круто… — довольно протянула я, с удовольствием погрузившись в размышления, как бы здесь все сделать. И уже через некоторое время я остановилось на классической кухне, небольшой каюте с санузлом и рубке, такой же как у Хольта, пси-образ которой я тут же уже привычным образом скинула своему кораблю.

Это занятие прилично снизило уровень напряжения, которое последнее время только нарастало во мне, и когда с хозяйственными заботами было все закончено, я была психологически готова к дальнейшему диалогу с местным высшим ранкарским обществом. Но сначала надо было сделать то, что мне хотелось с того самого момента, как я появилась на Деэйре, тем более Капля, обещала помочь со связью…

— Здравствуй, папа.

Верховский выглядел непривычно уставшим, темные круги под глазами говорили о бессонной ночи. Таким помятым он не был даже тогда, когда они несколько суток подряд вместе просиживали до утра с очередным проектом.

— Алиса… — выдохнул он, разглядывая меня с выражением глубочайшего удивления и облегчения, — Ты! Как ты…? Где ты…?

— Со мной все хорошо. Решила принять предложение посла погостить в их мире, посмотреть, что тут да как… — я была настроена на серьезно-жесткий разговор, но увидев, в каком состоянии находится мой отец, быстро сдулась и постаралась хотя бы немного успокоить успокоить. Устраивать допроса мне, так и не пришлось — Верховский, словно боясь опоздать, начал сам вываливать на меня кучу информации:

— Дочка, прости меня. Нужно было тебе все раньше рассказать… еще два года назад, когда стало ясно, что они от тебя так просто не отстанут. Но я тянул, находя для себя все новые и новые отговорки, — тут в его глазах мелькнул привычный огонек, который всегда выдавал в нем человека целеустремленного, готового к бою, — Но сейчас совсем не такая ситуация, что была двадцать лет назад! Теперь, когда ресурсы планеты на исходе, они вынуждены считаться со мной, тем более я подстраховался, и больше я не завишу от них, скорее они связаны по рукам и ногам…

В итоге после нескольких уверений, что у меня все в порядке, я услышала немного скомканный, но вполне информативный рассказ.

Молодой Александр Верховский, будучи еще очень молодым и крайне гениальным ученым, ни один год обивал пороги правительственных организаций, доказывая преимущество гравиплатформ, которые вместе с энергией холодного синтеза, открывали перед человечеством новые горизонты. Но ему четко дали понять, эти горизонты никому не интересны, поскольку ресурсов планеты при постоянно растущем потреблении должно было хватить еще на добрых пятнадцать-двадцать лет бездумного использования, и отказываться от такого источника доходов никто не собирался. Ситуация изменилась, когда он встретился с моей матерью, Ириной, и безрассудная страсть немного отвлекла его от осознания общей несправедливости жизни. Длилась эйфория несколько недель, как вдруг его возлюбленная посетила врача и выяснила, что находится на сносях, и судя по сроку не от Александра. Но не успели они еще ничего решить, как появились специально обученные люди из очень особой организации, где старшим значился Одинцов-старший, отец Всеслава. Они предложили полное финансирование всех разработок Верховского в обмен на два условия: во-первых, необходимо сдерживать объемы производства, оставляя их чуть ли не игрушечными, пока из матушки-Земли не выкачают все, что можно. А во-вторых, узаконить свои отношения с Ириной, которую тоже отныне будут поддерживать во всех ее исследованиях, и растить ее ребенка, как родного. Конечно, жениться так скоропостижно он не собирался, но Ирина ему действительно очень нравилась. Тем более она так же не видела своей жизни без науки и даже была в этом вопросе более увлеченной, чем сам Александр. Поэтому можно было смело не опасаться, что жена будет недовольна, если он будет уделять работе куда больше времени, чем ей. А те перспективы, которые у него вырисовывались, предполагали именно это. Идея же воспитывать ребенка, которого зачал не он, не вызывала в нем никакого внутреннего протеста. Интуиция подсказывала, что все будет замечательно… и не ошиблась.