Майкл посмотрел на нее. Что-то интимное и теплое промелькнуло в его глазах. Он притянул ее лицо к себе и легонько поцеловал.
— Ты выглядишь усталой — это видно даже сквозь твою маску. Так вот чем ты занимаешься субботними вечерами! Мажешься и работаешь? Неудивительно, что ты перестала смеяться.
— Нам надо спешить… к Рою.
— Рой теперь никуда от нас не уйдет, к сожалению.
Сердце Майкла забилось спокойнее, его ярость улеглась, как будто воспоминания о счастливых временах сняли с него напряжение.
— Ты должна смеяться, Кло! Это мне всегда больше всего нравилось в Диких Ивах — ваш заразительный смех и способность остроумно шутить. Помнишь, как вы однажды привязали меня к дереву, пока я спал?
Он отковырял немного глины с ее щеки, разминая крошки в пальцах. Кло вздрогнула, мурашки побежали у нее по коже.
— Я провожу опыты — изучаю действие маски из натуральной голубой глины по рецепту Мэйзи Мидоуз, который ей дала когда-то бабушка. Я сейчас, мигом, через минуту буду готова…
Майкл крепче прижал ее к себе, его потемневшие глаза уставились на ее губы, а дыхание участилось.
— Ты напрасно считаешь меня своим другом или джентльменом, — выдавил он.
— С чего ты решил, что я считаю тебя другом? Отпусти меня немедленно, мне нужно переодеться…
Кло покраснела, почувствовав его желание, но неожиданно Майкл отпустил ее, и она, быстро развернувшись, помчалась к лестнице. Подальше от него! «Как всегда, сбегаю от Майкла Бирклоу, — пронеслось у нее в голове. — Я просто была слишком потрясена известием о смерти Роя и только поэтому позволила ему обнять меня». Ей хотелось его чисто по-человечески утешить, обнять, прижать к себе его голову и поцеловать шрам, который она сама когда-то ему поставила. Ей хотелось изгнать боль и ужас из глаз Майкла, избавить его от чувства вины перед Роем…
Кло включила кран и стала смывать маску трясущимися руками. Затем насухо вытерлась полотенцем. Когда она вешала его на крючок, в дверях ванной показался Майкл.
Он шагнул к ней, и она отступила, настороженно глядя на него.
— Когда ты была маленькой, твои щеки были такими же румяными, как сейчас, — сказал он, разглядывая ее лицо. — И веснушки вернулись. Правда, их стало меньше.
Хриплый, низкий голос Майкла говорил больше, чем слова. Он смотрел ей прямо в глаза, потом его взгляд переместился ниже, и Кло смутилась.
Так удобно было работать дома в свободной одежде, не надевая лифчик, но сейчас это было явно не к месту. Она скрестила руки на груди, словно защищаясь от его взгляда, и со страхом почувствовала, что к ее чисто человеческой жалости теперь явно прибавилось нечто другое — опасное и головокружительное.
— Почему ты не пошла вместе с Анжеликой играть в покер в субботу? — неожиданно спросил Майкл. — Побоялась?
— Сейчас не время это обсуждать. И запомни, Майкл Бирклоу, если я что-то делаю, тебя это не должно касаться!
Он высокомерно фыркнул, затем стал серьезным и с сомнением посмотрел на нее.
— Кло, там будет очень страшно. Может, лучше все-таки дождаться твою мать?
Она задрала подбородок, возмущенно глядя ему в глаза. Майкл защищал ее, когда она была маленькой. Но теперь она была взрослой женщиной, которая испытала в жизни достаточно много отталкивающего и страшного.
— Я сделаю то, что будет нужно. Мне очень жаль Роя. Я знаю, как много он значил для тебя, но мы с ним тоже дружили, и я хочу помочь. Ты не можешь запретить мне этого. Я не упаду в обморок при виде крови, не волнуйся.
К ее удивлению, он сразу согласился.
— Хорошо. Собирайся. Я подожду тебя на кухне и напишу записку твоей матери.
Майкл устало откинулся в отцовском кресле и в который раз посмотрел на шесть фотографий в рамках. Прошло два дня после похорон Роя и отпевания, а он все не может прийти в себя. Интуиция подсказывала, что кто-то напоил Роя до бесчувствия, но нигде не было обнаружено никаких отпечатков пальцев. Вскрытие и наличие алкоголя в крови Роя не проясняли картину смерти…
Неожиданно ожил сканер Уэйда, настроенный на полицию.
— Кло Мэттьюз на своем «БМВ» припарковалась у дома Анжелики Гилкрист, — послышался голос сквозь треск помех. — На ранчо Бирклоу все спокойно.
Майкл выпрямился, уставясь на сканер. Черт побери, они следят за его домом!
На столе перед ним лежал нож, который дала ему Кло, рассказав, как ей проткнули колесо. Майкл без труда узнал тогда любимый старый нож Роя. Отпечатков пальцев на его рукоятке не было, но пробить толстую шину «БМВ» таким ножом мог только очень сильный мужчина. И кто бы ни был этот человек, он украл нож у Роя заранее.
Майкл вспомнил, как вошел вместе с Кло в хлев, где лежал Рой. Он крепко держал ее за руку, но даже это не помогло: увидев страшную картину, она тут же выбежала за дверь, и ее вывернуло наизнанку. Кло вернулась бледная как смерть, с мокрым от слез и дождя лицом и в истерике начала стучать по его груди кулаками.
— За что?! Рой пахнет, как пивная бочка, Майкл, но он никогда бы не зашел к быку в пьяном виде! Он же всю жизнь имел дело с животными! — кричала она, вцепившись в его рубашку.
Майкл мрачно обвел взглядом фотографии с родными лицами.
— Хороший вопрос — за что? Это я и намерен выяснить, — сказал он и в сердцах метнул нож в деревянную доску на стене с такой силой, что рукоятка еще долго раскачивалась, позванивая.
«Я имела уже дело с кровью… с собственной…» — всплыли у него в памяти слова Кло.
— Сергей, ты невыносим! — улыбаясь, сказала Кло, глядя, какими глазами смотрит фотограф на Джози.
Было начало июня. Вокруг них зеленели поля, лошади и коровы мирно паслись на пастбищах. Сергей только что приехал, но обещал успеть сделать фотографии за неделю, даже если ему придется работать день и ночь. Сейчас он стоял, вцепившись в ограду загона. Его мускулистое тело напряглось, черные кудри разлетались под летним ветерком, открывая выразительное лицо с черными миндалевидными глазами, которые, не отрываясь, с восхищением смотрели на женщину в загоне. Джози громко ругалась. Она вспотела, майка облепила напряженное стройное тело, голые руки, крепко вцепившиеся в поводья, блестели от пота. Вокруг копыт упрямого жеребца взметалось облако пыли.
— Она прекрасна, эта твоя Джози! Смотри, как солнце золотит ее кожу! — бросил Сергей, жадно пожирая взглядом всадницу, которая как раз смахнула свой стетсон на спину и снова выругалась.
— Она вспотела, Сергей. Не вздумай сказать ей сейчас, что она прекрасна, иначе окажешься в пыли — и прощай твой шикарный наряд, — пробормотала тихо Кло, прежде чем окликнуть подругу.
Джози спрыгнула с жеребца и бросила поводья. Ее потное лицо, обрамленное торчащими вверх короткими черными волосами, расплылось в широкой улыбке при виде Кло. Она сняла перчатки, заткнула их за ремень и пристально посмотрела на Сергея, смерив его взглядом с головы до ног. Потом перевела взгляд на мечущегося в загоне жеребца и помрачнела.
— Познакомься, Джози, это Сергей… — начала Кло. Не дожидаясь, когда его представят, Сергей ловко взобрался на ограду и спрыгнул в загон рядом с Джози. Она медленно осмотрела его шикарный городской наряд — шелковую рубашку и дорогие слаксы, потом перевела взгляд на густые черные кудри, которые теребил сухой ветер.
— Тот самый фотограф, который хочет вкусить прелести жизни на Диком Западе? Ну что ж, добро пожаловать. Боюсь только, что вы тут будете чувствовать себя бесполезным, как хвост кабана.
Сергей неожиданно схватил ее руку, поднес к губам и поцеловал самым галантным образом.
— К вашим услугам, моя прекрасная леди! — Он прижал ее руку к груди. — Этот выразительный образ — «хвост кабана» — будит во мне эротические мечтания. Представьте, что можно назвать «хвостом» у мужчины — только его уж никак нельзя счесть бесполезным!
На какое-то мгновение Джози оторопела, потом быстро выдернула руку.
— Эй, Кло, кого ты ко мне привезла?! Смотри-ка, он носит серьги! Тебе не напоминает это старые времена — цыган на ранчо Смолл Берд, после которых мы недосчитались половины коней?
