— Ерунда, — отмахнулся Майкл. — Гораздо хуже другое. Видишь ли, в этом городе почему-то никто не хочет отвечать на вопросы. А сегодня утром кто-то подсыпал какую-то гадость в поилку Лопеса. Ему плохо. Ветеринар подтвердил, что его чем-то отравили.

— Скорее всего, ты наступил на ногу Клубу. Будь осторожен, — сразу став серьезным, сказал Лайм.

С ним члены Клуба были слишком любезны в последнее время, и он знал, чем это может ему грозить. У Майкла тоже могут возникнуть проблемы, хотя его отец был потомком основателя города. Майкл со своим бойцовским характером может доставить Клубу серьезные неприятности, если сумеет что-то раскопать. Ведь он не отступит, потому что по натуре охотник и воин, выросший на крепких дрожжах крови пионеров и индейцев сиу. И сможет позаботиться о себе, учитывая специфику его работы. По его совету Лайм тоже снабдил свой дом современной сигнализацией, связанной с ранчо Майкла, и установил надежные замки.

— Ты прав. Без Клуба здесь не обошлось, — сказал Майкл и нахмурился. — Между прочим, Стелла сказала, что им с Кло угрожают по телефону.

— Черт, чего и следовало ожидать! Честно говоря, я даже разочарован их допотопными методами, — заметил Лайм. — Им просто поперек горла каталог Кло. Они думали, что кружки и майки вполне безобидны. Не ожидали, что Кло прямо под носом у них организует производство местных промыслов, широкие возможности которых они сами проворонили.

Майкл криво усмехнулся.

— Все может теперь полететь к черту, если она обнаружит, что я являюсь одним из инвесторов этого производства.

В зал торопливо вошла Кло, неся в руках картонный ящик, на котором было написано «Кружки». Увидев Майкла, она резко остановилась. А он ослепительно улыбнулся.

— Эй, привет, Кло! — сияя, воскликнул он. — Соскучилась по мне?

— Убирайся отсюда! — процедила она, толкая его ящиком в плечо.

Лайму нравилось, как Кло сразу бросается в битву с тем, что ей мешает. Она накинулась на Майкла, как орел на кролика, не обращая внимания на присутствующих. Загорелый, с гибкими, как у пантеры, движениями, высокий, основательный, серьезный Майкл и красивая, порывистая, стройная, красно-рыжая Кло… Лайм грустно вздохнул. Идеальная пара могла бы получиться, если бы они не ссорились, как кошка с собакой.

Майкл оттолкнул от себя коробку легким движением плеча, так что Кло пришлось отступить на несколько шагов.

— Я уйду, когда захочу, — спокойно ответил он и, неожиданно протянув руку, дотронулся до чернильного пятна на щеке Кло. — Тебе надо умыться, девочка.

Она резко отбросила его руку.

— Не прикасайся ко мне, Майкл Джедидия Бирклоу!

— Ты же знаешь, что все равно буду, мне это нравится, — тихо ответил он и улыбнулся Стелле, поставившей перед ним на стойку тарелку с куском персикового пирога.

Когда она положила руки на стойку и наклонилась к Майклу, тепло улыбаясь, Лайм опять напрягся. В вырезе блузки он увидел ложбинку между тугими, округлыми грудями и почувствовал, что сейчас просто взорвется.

Стелла озабоченно посмотрела на него.

— Лайм, ты что-то неважно выглядишь. Ты ничем не расстроен?

«Еще как расстроен! — подумал он мрачно. — Тем, что не могу сейчас же погрузиться в нее».

Она потрепала его по голове, развернулась и ушла на кухню, плавно покачивая бедрами. Лайм, обычно пребывавший в хорошем настроении, помрачнел. Она воспринимает его как мальчишку! Как своих сыновей или Майкла.

— Извини, Майкл. Кло, не присмотришь минутку за девочками? Мне надо кое-что обсудить со Стеллой, — пробормотал он, слезая с табурета, и быстро пошел следом за ней на кухню.

Из-за высокого роста Лайму пришлось пригнуться на пороге. Стелла машинально улыбнулась ему, разбивая яйца в миску с мукой для завтрашней лапши. Лайм залюбовался ее сильными, ловкими руками, месившими тесто, и понял, что может не выдержать. Он сделал неимоверное усилие, чтобы не опозориться перед самим собой.

— Стелла, ты занята сегодня вечером? — неестественно громко спросил он.

Идиот, полный идиот! Ему надо было позвонить заранее, пригласить Стеллу на обед, дав ей время свыкнуться с этой мыслью. Ему надо было все хорошенько продумать, свериться с гороскопами и сделать предложение по всем правилам…

Стелла слепила из теста шар, положила его под полотенце и, отряхнув руки, отбросила назад волосы со лба.

— Мм… сегодня? Да. Я обычно смотрю по субботам «Магазин на диване». Сегодня у них в программе продажа новинок для кухни. Потом будет фильм с Гарри Купером, который я хочу посмотреть. «Ровно в полдень». Я люблю этот фильм.

Потрясающе! Действительно, как он может соперничать с кухонными новинками, черт возьми?! Стоит здесь как столб, умирая от желания… Он, сорокалетний мужчина, чувствует себя сексуально озабоченным подростком рядом с женщиной, которая даже не воспринимает его как потенциального любовника вообще!

«Он симпатичный, — думала Стелла. — Довольно красивое, четко очерченное лицо… Даже похож немного на Гарри Купера, особенно глаза. Сильный и мужественный мужчина, обожающий дочь. Сегодня Лайм нарядный — в шелковой рубашке и мягких серых слаксах. Всегда бы так. Обычно он не обращает внимания на свою внешность — слишком занят работой. У него часто довольно угрюмый вид, за исключением тех моментов, когда он смотрит на дочь».

— Тебе бы надо найти подходящую женщину, Лайм, — мягко сказала Стелла. — Ты слишком молод, чтобы оставаться одиноким. Интересный мужчина, воспитанный, остроумный. У тебя нет причин оставаться субботними вечерами в одиночестве.

— Здесь есть одна проблема… — решился Лайм.

— Это не беда, проблемы есть всегда. — Стелла погладила его по щеке, оставив на ней муку, которую тут же стряхнула полотенцем. Она не ожидала, что Лайм так вздрогнет от ее прикосновения. — Прости.

Похожие на Гарри Купера глаза сверкнули: Лайм разозлился. Стелла улыбнулась. Она понимала мальчишек. Потребность в женщине к субботнему вечеру обычно возрастает.

— Тебе действительно надо хотя бы с кем-то встречаться, если ты не хочешь пока жениться, Лайм, — по-матерински сказала она.

— Я как раз собираюсь это начать, — угрюмо заявил он, глядя на нее в упор.

— Замечательно. Не робей, если девушка хорошая, — подбодрила его Стелла, как когда-то Дэна и Гейба.

— Я младше тебя всего на десять лет, Стелла… — начал Лайм, вцепившись руками в стол.

Он смотрел на ее испачканную мукой грудь и боролся с желанием схватить эту женщину в объятия, чтобы почувствовать ее всем телом. И держать крепко-крепко, защищая от всего мира.

Стелла отряхнула муку с груди, и это женственное, уютное движение пронзило Лайма, наполнив тоской по тихим радостям семейной жизни.

— Я знаю, — ответила она. — Именно поэтому тебе так трудно решиться пригласить кого-нибудь на свидание и ты недооцениваешь себя. Если хочешь, я могу тебе помочь. Знаешь, Карен Уоткинс осталась сейчас совсем одна. Она очень добрая и привлекательная женщина. Вот. Этот кусок персикового пирога возьмешь с собой на вечер. Ты такой же долговязый, как Дэн с Гейбом и Майкл, а они вечно голодные.

Она подтолкнула к нему пластиковую коробку с большим куском пирога. Лайм вцепился в нее, тяжело переводя дыхание, на лице его напряглись мышцы.

— Думаю, я уже нашел свою женщину, Стелла, — хрипло сказал он, развернулся и быстро вышел из кухни.

Стелла задумчиво мыла руки. Лайму действительно нужна хорошая женщина, которая бы полюбила его и отогрела. Избавила от этого напряжения и злости, которые сейчас портят его. Настроение у Лайма сейчас точно такое же, каким было у Дэна и Гейба перед тем, как они сделали предложения своим женам. Ершистое, противоречивое и взрывоопасное.

— О, да ты принес мне ужин! Спасибо, мой мальчик. Я иногда забываю поесть, когда работаю, — сказала Мюриел, ставя на стол коробку с сандвичами и упаковку с супом из «Пинто Бин».

— Мюриел, я скопировал все статьи по делу Сэма Мэттьюза, которые есть у вас в компьютере. Но странно, что в них нет ни одной фотографии тела Гаса Балласа или места преступления. В документах окружного следователя описаны все синяки, ссадины и кровоподтеки, приложено заключение патологоанатома. Но фотографии умело затерялись. Старик Эл знал свое дело!