Однако Селина обстоятельно рассказала миссис Девилин об этих людях и сообщила их адреса.

— А ты сама готова отправиться во Францию? — осведомилась миссис Девилин.

— Я мечтаю путешествовать и особенно хотела бы посетить Францию и Италию, — призналась Селина.

— Я живу в Париже, — сказала миссис Девилин. — Ты можешь уехать туда со мной завтра?

— У меня нет никаких поводов задерживаться здесь. Я готова.

— А твой дядюшка не станет препятствовать твоему отъезду?

— Конечно, нет, мадам. Он будет только рад тому, что я нашла себе работу, пусть даже и за границей.

— Прекрасно. Тогда приходи в «Шериф-отель» завтра в девять утра. Захвати с собой все свои платья. Впрочем, мне придется одеть тебя во все новое в Париже. В том, что на тебе сейчас, там от насмешек не убережешься. Тебя примут за огородное чучело.

Крайне взволнованная после беседы с мадам, Селина потратилась на дилижанс и поспешила к дядюшке. К счастью, его приход располагался неподалеку от Лондона, и она успела бы обернуться туда и обратно за день.

Она порадовала его известием, что больше не будет ему обузой.

— Париж? — переспросил он рассеянно. — Мне кажется, что Париж не слишком подходящее место для одиноких молодых девушек.

— Я не думаю, что племяннице миссис Девилин разрешат бродить по городу без соответствующего сопровождения, — убеждала Селина дядю Бертрама. — Миссис Девилин показалась мне очень строгой леди.

— На это только я и надеюсь, — сказал дядя. — А ты не считаешь, что поступила опрометчиво, ухватившись за первое же предложение? Может, стоило немного подождать, поискать другое место, более для тебя подходящее?

— Но мне оно очень подходит, дядя Бертрам! — возразила Селина. — Ты же знаешь, как мне нравились рассказы отца о разных странах, которые он повидал, служа в армии. Как чудесно, что мои мечты о путешествиях сбываются!

— Уповаю на то, что все кончится благополучно, — произнес дядя, с явной неохотой благословляя племянницу в дорогу. — Может быть, следовало сначала навести кое-какие справки насчет этой миссис Девилин? Ты сказала, что ее знают в агентстве?

— Да, разумеется. Когда она вызвала миссис Хант к себе и объявила, что нанимает меня, миссис Хант сказала: «Надеюсь, что другие девушки, которых я посылала вам прежде, не подвели вас?»

На что миссис Девилин рассмеялась и ответила: «Что вы, миссис Хант! Не только не подвели, а, наоборот, даже очень порадовали. Они оказались настолько очаровательны, что обе уже успели выйти замуж. Одна за очень богатого человека, другая за дворянина!»

«Как им повезло!» — воскликнула миссис Хант.

«Зато мне доставило лишние хлопоты! — ответила миссис Девилин. — Мне пришлось вновь обращаться к вам за помощью, хотя должна признать, что общение с вашим бюро у меня всегда вызывает самые приятные чувства и услуги ваши я ценю весьма высоко».

«Мы всегда стараемся угодить своим клиентам, мадам», — сказала миссис Хаит.

«Поэтому ваше бюро и пользуется уважением и популярностью в Лондоне».

«У нас, смею заверить, самая достойная клиентура. Мы поддерживаем свою репутацию, а безупречная репутация многого стоит. Это все равно что дворянское звание. Я часто напоминаю об этом своим помощницам».

— Вот такой разговор произошел при мне между двумя респектабельными дамами, — закончила свою историю Селина и теперь ждала комментариев от дядюшки.

— Что ж, это звучит убедительно, — произнес дядя Бертрам, но он явно кривил душой.

Поездка его племянницы в Париж, о котором он немало был наслышан, представлялась ему предприятием сомнительным и даже опасным.

Зато Селина с каждым часом проникалась уверенностью, что будущее ее радужно.

Упаковав загодя свой маленький дорожный сундучок, она легла, но не смогла уснуть и всю ночь, не смыкая глаз, воображала себе картины будущей жизни в Париже и возносила хвалы господу за то, что он позаботился о ее судьбе.

Они с миссис Девилин поездом добрались до Дувра, благополучно пересекли Пролив и снова воспользовались железной дорогой, чтобы скорее попасть в Париж.

Путешествие было долгим и утомительным, но они ехали вторым классом, что Селине показалось верхом комфорта, если даже не роскошью.

По прибытии в Париж девушка испытала некоторое удивление, обнаружив отсутствие племянницы миссис Девилин в доме, куда ее привезли.

Сам этот дом представлял собой узкое, вытянутое вверх строение из серого камня, расположенное, как позже узнала Селина, в фешенебельном районе Парижа на рю де Сент-Оноре.

Селина предполагала, что дом принадлежит миссис Девилин, но из отрывочных замечаний слуг, случайно услышанных ею, выяснила, что он был лишь недавно арендован, а саму миссис Девилин никто раньше до ее возращения из Англии здесь не видел.

Наймом дома и прислуги занимался ее супруг, господин Д'Арси. Это был средних лет мужчина, одетый весьма кричаще, со взглядом самоуверенным и дерзким, что заставляло Селину каждый раз, когда они встречались, невольно отводить глаза в сторону.

При первой же встрече он бесцеремонно осмотрел девушку, не упуская ни одной детали, все подверглось его тщательному изучению — прическа, лицо, фигура, словно перед ним была лошадь, выставленная на продажу.

После многозначительной паузы он произнес:

— Поздравляю, Селестина. Я бы и сам не справился с этим делом лучше.

— Я знала, что ты будешь доволен, — откликнулась миссис Девилин. — Ты уже известил его о нашем прибытии?

— Он весь в нетерпении, но пусть подождет еще немного, пока мы не снабдим это дитя подходящей одеждой.

— Да, ее необходимо приодеть, — согласилась миссис Девилин. — Вызови портниху завтра пораньше с утра, и пусть прихватит все необходимое. Она знает, что нам требуется.

— Да, конечно, — кивнул месье Д'Арси.

Единодушие супругов было полным и могло только вызвать умиление, но Селина слегка встревожилась, ибо не понимала, о чем они говорят.

Слуга, который, как показалось Селине, вел себя чересчур развязно, показал ей комнату и внес туда ее дорожный сундучок.

Девушку озадачило и то, что дом оказался столь мал. На этаже, где она расположилась, была еще только одна спальня, и ее занимала сама миссис Девилин.

В крохотной гостиной внизу Селине подали какую-то еду перед тем, как отправить спать. Рядом на первом этаже находился еще салон, где, как она предполагала, произойдет на следующий день ее свидание с портнихой. Других помещений, видимо, в доме не было.

Но уставшей после дороги Селине не хотелось погружаться в размышления о доме, его хозяевах и своих будущих обязанностях.

Прежде чем улечься в постель, она открыла окно, облокотилась о подоконник и долго вглядывалась в темноту, за которой скрывался вожделенный Париж, ловила ухом городские шумы.

Утро началось с появления портнихи. Миссис Девилин давала указания резким, непререкаемым тоном, и портниха молча ей внимала… Точно так же миссис Девилин обращалась в дороге и с Селиной. Девушка никак не могла к этому привыкнуть и иногда терялась.

Она была очень чувствительна к хорошему или плохому обращению и чувствовала себя поэтому неловко, словно беспомощный котенок, которого нарочно, издевательски, гладят против шерсти.

Однако за исключением приказных, суровых интонаций в поведении миссис Девилин по отношению к Селине не было ничего грубого или оскорбительного. Эта дама лишь подчеркивала свое положение хозяйки, которая любит, чтобы все совершалось быстро и по ее желанию.

После того как портниха завершила процедуру обмера девичьей фигуры и приступила к шитью, Селина спросила у миссис Девилин:

— А когда я увижу вашу племянницу?

— Позже, — равнодушно откликнулась ее нанимательница. — Сейчас ее нет в Париже.

— А могу ли я в таком случае потратить немного времени на осмотр города? — осведомилась Селина.

— На это сегодня времени у тебя не будет, — получила она ответ. — После примерки и подгонки платьев парикмахер приведет в порядок твои волосы. Затем мы должны купить для тебя кое-какие мелочи — туфли, перчатки, белье. А до вечера ты еще должна как следует отдохнуть.