Утешала ее лишь единственная надежда, что Квентин Тивертон не так скоро раздобудет ей подходящего супруга, а до этого они будут вместе…

— Я люблю его, и большего счастья мне не нужно! — шептала, всхлипывая, маленькая влюбленная Селина.

Лорд Хоудридж сошел с дистанции — почему-то так показалось Селине, а в общей группе остальных кавалеров фаворит еще не проявил себя. При всей своей отрешенности от мира сего Селина читала иногда газеты и отчеты о бегах, поэтому и воспользовалась подобным термином.

Рыдания ее вскоре прекратились. Она погрузилась в сон, но несколько раз за ночь просыпалась и со счастливой улыбкой на устах засыпала снова, убеждаясь, что она по-прежнему на вилле, что Тивертон где-то рядом и у нее в запасе есть еще несколько дней, прежде чем он отыщет ей следующего кандидата в мужья.

Радостное настроение не покидало ее и когда она утром ворвалась в кухню, чтобы успеть помочь Джиму приготовить и сервировать завтрак для хозяина дома.

То, что Джим тоже волшебник под стать Тивертону и уже купил на рынке свежее масло, сливки, сыр, яйца, бекон, ей было не в диковинку, а то, что Квентин Тивертон спустился к завтраку, приветливо улыбаясь, стало для Селины истинным подарком. Как будто наступило Рождество или ее день рождения.

— Чутье мне подсказывает, что ты приложила свою чудодейственную ручку к тому, что будет подано на стол, — сказал Тивертон. — Я учуял аппетитный запах и услышал, как вы с Джимом смеялись над чем-то. Когда поварам весело, то и еда у них получается отменной. Чем вызвано веселье?

— Джим кое-что рассказал о ваших с ним прошлых приключениях, — призналась Селина.

— За болтливый язык я сверну ему шею, — пригрозил Квентин, но Селина была уверена, что он этого никогда не сделает.

Пока они завтракали, из-за двери до них донеслись какие-то непонятные звуки. Тивертон поинтересовался, что происходит.

— Ничего особенного, сэр, — доложил слуга, — но в холле нет уже места для букетов и корзин с цветами. По моим предположениям, сэр, вам не стоит тратиться в ближайшее время на пропитание. Во всяком случае, ужинать вы будете где-нибудь в гостях.

— Еще один соверен сэкономили! — воскликнул Квентин с серьезной миной на лице.

Джим протянул ему пачку конвертов с приглашениями.

Селине было любопытно убедиться самой, говорит ли Джим правду. Она встала из-за стола, подошла к двери и выглянула в холл.

От самых разнообразных цветов у нее запестрело в глазах. Огромные корзины, увитые роскошными лентами, букеты… Разве когда-нибудь она могла даже во сне увидеть такое пиршество красок! Все столы, стулья — все было занято цветами. И карточки! Их было несколько стопок, выложенных столбиком.

— Кто же послал мне их? — воскликнула Селина.

Она принялась за чтение сопроводительных карточек, прикрепленных к букетам, а Джим, находящийся неподалеку, укрепил ее веру, что это не сон, а реальность, трезвым высказыванием:

— Если мы вернем в цветочный магазин хоть треть всего, что здесь есть, и запросим полцены, то обеспечим себя едой на неделю.

Она кивком выразила свое согласие, но тут появился Тивертон.

— Интересно, кто же твои поклонники? — спросил он.

— Я вообще никогда не слышала про этих людей. Все какие-то незнакомцы! — удивлялась Селина. — Мадам Леблан и мадам Летесснер представляли мне многих, но имена их я не запомнила. Впрочем, вот букет от… лорда Хоудриджа! Должна ли я написать ему ответ и поблагодарить? Не будет ли бестактно так резко порвать с ним все отношения?

— Может, ты и права, но не торопись, — сказал Тивертон. — Подождем и посмотрим.

— Подождем чего? — спросила Селина.

— Последующих извержений вулкана, — с усмешкой ответил ей Квентин.

Он начал просматривать стопку карточек.

— Ты просто перевернула весь Баден-Баден вверх дном. Джим прав, нам незачем заботиться о пропитании. Важно только выбрать, у кого на вилле кормят вкуснее.

— Вкуснее я бы готовила для тебя сама, — не удержалась Селина. — Нам незачем для этого посещать званые ужины.

— Твое предназначение не обслуживать меня… или какого-то другого мужчину, — твердо заявил Тивертон. — Ты не должна ничего делать из того, что утомляет женщину. Разве только подставлять ручку для поцелуя и выслушивать комплименты от ангелов, специально слетающих для этого с райских небес.

Он рассмешил ее, и она была за это ему благодарна.

— Я бы вышла замуж за какого-нибудь ангела, но вся беда в том, что я не верю в их существование. Покажи мне хоть одного, и я тут же побегу с ним венчаться.

— Он не возьмет тебя в жены с такой растрепанной головой.

С неприбранной прической, в утреннем небрежном туалете она была так пленительна, что Тивертон…

Что мог сделать Тивертон?

Он спросил:

— Селина?

— Да?

— Как тебе показался лорд Хоудридж? Он тебе нравится?

— Он приятный человек…

Возникла пауза.

— И? — Был ли это вопрос или непроизвольный возглас, который издал Тивертон?

— Ты же сказал, что мы больше с ним не увидимся.

— Но он прислал тебе корзину цветов… и там вложено письмо. Прочти его!

Селина удивилась:

— Как ты из множества корзин распознал подарок Хоудриджа? Ты что, маг?

— Нет, сыщик, ищейка, — усмехнулся Тивертон. — Корзина доставлена из «Стефани», а значит, до нашей с ним беседы. Хоудридж не знал, что мы переехали.

Селина взяла конверт с карточкой. Самым большим желанием ее было разорвать его в клочки и выбросить в корзину для мусора. То, что могло быть там написано, читать ей совсем не хотелось.

Но Квентин ждал, чтобы она прочитала послание. Он настаивал, и она, конечно, подчинилась.

— Ну и что он пишет? — спросил Квентин.

Селину поразила нетерпеливость и настойчивость в его голосе. Она прочла вслух:

«Моя дорогая Селина!

Мне необходимо срочно поговорить с тобой, в любое время, в любой час, какой ты назначишь.

Прошу, пожалуйста, не откажи мне в этой просьбе ради собственного благополучия и моего также.

Безмерно обожающий тебя

Хоудридж».

К концу чтения записки голос Селины совсем сник, а закончив, она с недоумением взглянула на Тивертона:

— Что такого важного он хотел сказать мне?

— То, что мы с тобой обманщики!

— Как? — Дрожь охватила Селину.

— Скажу тебе правду. Лорд Хоудридж изъявил желание взять покровительство над тобой!

Селина побледнела, и тогда Тивертон поспешил ее успокоить:

— Это не такое оскорбительное предложение, как может тебе показаться. Но я показал ему на дверь, то есть выгнал его, сказав, что я твой единственный и истинный покровитель.

— Он… тебе поверил?

— Думаю, что да. Я ведь сказал правду, а правду трудно опровергнуть. И к тому же он все-таки знаком с тобой…

— А я… про меня можно подумать что угодно, — с отчаянием в голосе произнесла Селина.

— Про тебя нельзя подумать ничего дурного.

— Но ты сказал ему… что я не соглашусь на его постыдные предложения?

— Я дал ему понять, что у него нет никаких шансов…

— Тогда отошли ему цветы обратно… С вежливым отказом.

— Ты в этом уверена? Дорога, которая открывается перед тобой, отлично вымощена. Стоит только тебе вздернуть вверх головку, Селина, и… вперед! Кстати, за Хоудриджа я ручаюсь. Он человек верный слову. И боюсь, что он так легко не отступит.

— А есть ли у меня другие кандидаты в женихи? — робко поинтересовалась Селина.

— Могу сказать, что их целая куча, судя по карточкам с приглашениями, которые мы получили. Но я бы на твоем месте держал их всех в волнении на старте. Я и Хоудриджу намекнул, что не он один участвует в скачках.

Такое заявление Квентина больно задело Селину. Она молчала некоторое время, потом произнесла:

— Ты как будто бы… вынуждаешь его жениться на мне. Но ведь он не тот человек, за которого я бы охотно вышла замуж… даже в том положении, в каком я нахожусь.