Осторожно, по стеночке, я заполз в более-менее перендикулярное горизонту положение. Вопрос для анализа поставлен некорректно: не «кому», а «которому из» ибо не заводить себе врагов на каждом шагу я так и не научился… Ну ладно, допустим сейчас это происходит через час и даже через два, но всё равно — это слишком много. Почему я ещё жив? Потому что первое, чему учат воинов запада, это убегать. Не драться, не метать ножи, как думают многие, а именно убегать, выпутываться из любых ловушек и прятаться в пустой, хорошо освещённой комнате. Главный приоритет любого воина запада — выполнить задание, а мёртвый воин этого сделать не сможет.

— За зверюшек он может испепелить к чёрту, — продолжал болтать я, пытаясь выпустить из рук опору. Пальцы вцепились в деревяшку мёртвой хваткой, и, после нескольких неудачных попыток, я мудро решил подождать. Наверное, что-то ещё не совсем долечилось. — А за остальное можно отделаться задушевной беседой… Только жить после неё не захочется, гарантирую.

— Т-ты с ним встречался? — задал гениальный вопрос Эрни. Надеюсь, это всё от шока. Не хотелось бы брать с собой полного идиота.

— Да, гостил я как-то в чёрной башне, — сообщил я. Руки немного расслабились, и я теперь могу сказать, что твёрдо стою на ногах. Теперь бы не мешало бы найти аптечку, а то кожа, судя по не остановившемуся кровотечению, восстанавливаться не собирается. — По делам. Извини, больше рассказать не могу, это не моя тайна. Где Йон хранил уже готовые препараты?

— А, а… — оправился, наконец от шока Эрни. — Вот здесь, только там заперто.

Так «здесь» или «там»? Впрочем, лучше не уточнять, а то он опять впадёт в ступор.

Оказывается, за одним из шкафов была дверь… Я, конечно, подозревал, что там ещё одно помещение, но мне всегда казалось, что там может лежать нечто более существенное, нежели готовая продукция.

— Не бывает запертых дверей, бывают ещё не взломанные, — перефразировал я, прикидывая траекторию. Самое сложное заключалось в том, чтобы не наступить на какую-нибудь баночку из тех, что посыпались на пол, когда я впечатал волка в шкаф. Разумеется, ни одна из них не разбилась — естественный отбор: алхимики, выбирающие хрупкую, не заклятую тару не выживают.

Насколько сложным был замок точно сказать не могу. Но явно проще чем на двери у спальни принцесс… В окно было бы романтичнее, но под ним всегда караулят стаи влюблённых придурков, а я всегда не любил связываться с фанатиками. А тут всего две магические линии, да ещё на материальном носителе, плюс два механических замка. Если магию я просто замкнул друг на друга валявшимся неподалёку медным жгутом — лаборатории очень удобно грабить — то с механикой пришлось повозиться, моторика пальцев не до конца восстановилась. Можно было бы, конечно, капнуть в него кислотой, но не факт, что после этого замок откроется, а не застрянет намертво.

— Ого, это действительно стоило прятать, — присвистнул я после всех этих мучений. — А Йон-то балуется запрещёнными зельями уже давно… И весьма профессионально.

Мне даже не совсем верилось в услышанное от анализатора зелий, но они врать не умеют, а обманывать его сейчас некому и незачем. Чёрный туман, Поцелуй смерти, Огненное озеро, Исцеление первого уровня и даже парочка Воскрешений… Некоторые из препаратов мой малообразованный амулетик не смог опознать. Большинство запретили из-за существенной помехи органам государственного правопорядка, которым не нравиться когда преступники скрывают следы тем же Чёрным туманом… Некоторые оказались запрещены из-за аморальных компонентов, вроде мозга младенца или матки девственницы. А есть и такие, как например зелье Волка, за использование которого просто и незамысловато убивают.

— Что там? — полюбопытствовал Эрни. Уже лучше, значит, оживает.

— Полагаю, весь список запрещённых, плюс те, которые ещё запретить не успели, — хмыкнул я. — Где у него зеркало?

Пять стандартных аптечных набора я нашёл сразу же, на входе… Большинство зелий долго не храниться, а если храниться, то с большой затратой средств, так что их всегда готовят на заказ, но аптечка — это совсем другое дело. На них всегда большой спрос.

Можно было бы, в принципе, попросить помощи у Эрни, но я слегка опасался, что от крови может проснуться его волчья часть. Хоть мне и любопытно, какого это, когда тебя едят живьём, но, думаю, эксперименты на эту тему можно отложить.

— Там, в четвёртом ящике, — сообщил мальчишка. — Сейчас принесу.

Я благосклонно кивнул, стараясь не думать о истерике, которая произойдёт, когда я отпущу эмоциональный поводок. Уже и так поджилки трясутся, ещё не хватало, чтобы волчонок своим нюхом учуял мой страх. Точнее, панику. Или лучше сказать ужас?

Зеркала оказались спрятанными в специальной коробочке, обитой мягкой тканью. И не потому, что Йону, как горбуну, неприятно видеть своё отражение, хотя и это тоже, а потому, что стоят эти стекляшки в Вээртоге офигенно дорого. К сожалению, для экономии магической энергии, которой алхимикам не-магам вечно не хватает, зеркало просто необходимо.

Установив его на столе, я, поморщившись от увиденного, принялся обрабатывать жуткую на вид рану.

— Собери, пожалуйста, пыль в мешочки, — попросил я, указав на чудом уцелевший тазик с костным порошком. — Она нам очень пригодиться.

Шмыгнув носом и потирая себе бок, мальчишка похромал выполнять указание, отведя, наконец, голодный взгляд от моей шеи. Фух, даже с моей подготовкой такое терпеть сложновато. Причём сомнительно, что он сам это замечает.

Подняв руку, я пощупал место укуса. Кожа разорвана нехило, но дальше повреждения не пошли, оставив жизненно важные органы абсолютно целыми. Так прикольно трогать собственную сонную артерию при полном отсутствие боли… Она такая мягенькая, теплая и склизкая, причём под пальцами прямо-таки чувствуется как с огромной скоростью течёт кровь. Так, не отвлекаться… Посмотрев после этого на руку, я не сдержал удивлённого присвистывания: кровь, испачкавшая руку, быстро впитывалась в кожу, не оставляя следа.

Обрабатывать раны через зеркало — то ещё приключение, особенно если целых полгода в него не смотреться… Но я старался. Измазал всё, что ещё не было измазано, но зато всё сделал сам, без помощи голодного волкочеловека. Кстати, об этом.

— Эрни, — позвал я. — А ты кушать хочешь?

Вместо парнишки ответил его желудок. Громко так, согласно.

— Да, — покраснел Эрни.

— Тогда иди поешь. Физическая трансформация сжирает огромное количество энергии.

— А какая связь между едой и энергией? — не понял он.

Блин.

— Потом объясню. Иди.

С исчезновением из поля зрения мальчишки интуиция успокоилась, прекратив настойчиво зудеть. Она, конечно, не раз меня спасала, и не меньшее количество раз подводила, но сейчас я её специально игнорировал. Во-первых, жалко парнишку, сам таким же наивным энтузиастом был да и, что уж греха таить, временами и остаюсь. Во-вторых, жалко Гуахаро… Не смейтесь, я абсолютно серьёзно. Представьте, как ему, должно быть, одиноко если он начал рассказывать про это мне! Думаю, эти двое быстро споются.

Ого, в аптечке даже лейкопластырь есть! Какая удача, не надо теперь заматывать шею и плечо бинтами, которые существенно стесняют движения.

Всё заклеено, прямо глаз радуется чистоте и аккуратности, которой не видел на собственном теле давно. Осталось только окровавленную одежку сменить и почти приличный человек получиться.

Ха-ха.

— А фы бутете? — прошамкал с набитым ртом Эрни, высовываясь из подсобки.

Совершенно бездумно я подлетел к нему и особым образом стукнул его по спине. Интуиция даже вякнуть не успела, а вот куриное крылышко, весело разбрасывая вокруг себя капли жира, полетело на пол. Кто-то стащил хозяйский завтрак.

— Сначала прожуй, а потом говори, — наставительно произнёс я, дождавшись пока мальчишка прокашляется. — Иначе ты выказываешь неуважение к собеседнику. Так что ты хотел сказать?

— Ну и методы у вас, — прохрипел он. — Я всего лишь спросил, не хотите ли вы есть.