— Прошло всего четыре месяца. Проверить, печатал ли подобное объявление «РеМакс», не составит труда. — Райан достал блокнот и что-то записал.

— А Дама?

— О ней я ничего не знаю.

«По-моему, вам не нравится, что я мучаю родственников жертв», — добавила я про себя.

— Тротье?

— Я поговорила с ее матерью. Нет, она даже не собиралась продавать дом.

— Может, отец хотел куда-нибудь переехать?

Мы с Райаном резко повернули голову и посмотрели на Клоделя. Его взгляд был устремлен на меня, и теперь я не видела в нем и намека на пренебрежение.

— Что? — спросил Райан.

— Она много времени проводила у отца. Возможно, он хотел что-то продать.

Неужели Клодель поддерживает меня? Я не верила своим ушам.

— Я проверю.

Райан записал что-то еще.

— Они должны были встретиться в день убийства, — сказала я.

— Каждую неделю она проводила у него дня по два, — добавил Клодель покровительственно, но не надменно.

— Где он живет?

— В Вестмаунте. В роскошном кондоминиуме. У Шербрука.

Недалеко от моего дома, мгновенно сообразила я.

— Это над Форумом?

— Да.

— Какая станция метро?

— Должно быть, «Атвотер». В паре кварталов отсюда.

Райан взглянул на часы, махнул рукой Жанин и расписался пальцем в воздухе, прося таким образом счет. Мы расплатились и получили от Антуана по горсти конфет.

Как только я вернулась в офис, сразу же нашла на карте станцию метро «Атвотер» и сосчитала, на сколько остановок она удалена от «Берри»: один, два, три, четыре, пять… шесть. Едва я протянула руку к телефону, как он зазвонил.

Роберт Тротье заплатил агентству за размещение объявлений о продаже своей квартиры в газетах на полтора года вперед.

— На такие шикарные хатки, как в Вестмаунте, покупателей, наверное, находится не много.

— Не знаю, Райан. Никогда не бывала в том районе.

— Однажды я видел по телевизору, как выглядит изнутри одна из таких квартир.

— Объявления поданы «РеМаксом»?

— Нет. Их давал «Ройал Лепаж».

— В разделе «Объявления»?

— По-моему, да. Мы все выясним поточнее.

— Возле его дома тоже есть знак?

— Да.

— А возле дома Дама?

— Она, ее муж и их трое детей жили вместе с его родителями. Это жилье принадлежало семейству Дама испокон веков. Все они рождались в нем и умирали.

Я задумалась:

— А чем занималась Грейс Дама?

— Воспитанием детей. Вязанием салфеточек для церкви. Временными подработками в разных местах. Кстати, одно время она работала в мясном магазине.

— Отлично. — Кто-то превратил в мясо торговку мясом. — А муж?

— Чистенький. Потомственный водитель грузовика.

Пауза.

— Какие ваши соображения?

— По поводу метро или объявлений в газете?

— И по тому и по другому поводу.

— Черт возьми, Бреннан! Я ничего не знаю. — Он помолчал. — А вы что обо всем этом думаете?

Я пораскинула мозгами:

— Наверное, Сен-Жак читает в газетах объявления о продаже недвижимости, выбирает адрес и начинает крутиться где-нибудь в том районе, ища жертву. Потом следит за этой жертвой, выжидает удобный случай и убивает ее.

— А метро здесь при чем?

Я поразмыслила:

— По всей вероятности, то, чем этот ненормальный занимается, для него своего рода спорт. Он в этой игре — охотник, намеченная женщина — жертва. Та дыра на Берже — его засада. Место его охоты — определенная часть города.

— Территория, ограничивающаяся шестыми по счету станциями от «Берри».

— У вас на сей счет какие-то другие мысли?

— Не понимаю, почему он выискивает жертву именно по объявлениям о продаже жилья?

— Почему? Очевидно, считает, что если дом выставлен на продажу, то женщина остается в нем одна, чтобы показывать потенциальным покупателям. Беззащитная женщина. Может, он звонит по телефону, указанному в объявлении, наводит справки…

— Почему шесть остановок?

— Понятия не имею. Этот парень сумасшедший.

— В городе, по всей вероятности, он ориентируется прекрасно.

Мы оба обдумали это.

— Работник метро?

— Таксист?

— Коп?

Последовала напряженная пауза.

— Бреннан, я не…

— Конечно нет.

— И потом, Дама не вписывается в эту схему.

Я промолчала.

— Ганьон найдена в центре, Дама в Сен-Ламбере, Тротье в Сен-Жероме. Если этот тип ездит по городу не на машине, а в метро по проездному билету, как, по-вашему, ему удалось развезти тела убитых по всем этим местам?

— Не знаю, Райан. Но в четырех из пяти случаев все совпадает. Объявление в газете, станция метро. Дыра Сен-Жака, или как там его, расположена прямо у «Берри», и в этой дыре мы нашли кучу газет с объявлениями. Не принять такие совпадения в расчет просто нельзя.

— М-да.

— Можно изучить газетную коллекцию Сен-Жака, посмотреть, что он для себя оставлял.

— Верно.

Мне в голову пришла еще одна мысль.

— Наверное, будет не лишним проконсультироваться со специалистом по сексуальным извращенцам.

Райан не ответил.

— Сообщать об этом Клоделю вовсе не обязательно, — продолжила я. — Я поговорю на эту тему с одним своим знакомым, пока неофициально.

Минуту спустя я уже набирала код Виргинии. Мне ответили, и я попросила пригласить Джона Сэмюеля Добжански. Его не оказалось на месте. Я оставила сообщение.

Попыталась позвонить Паркеру Бейли. Опять оставила сообщение.

Набрала номер собственной квартиры, надеясь поговорить с Гэбби и узнать ее планы на вечер. Мне ответил мой голос, записанный на автоответчик.

Потом позвонила Кэти. Ее тоже не было.

Я не могла связаться ровным счетом ни с кем.

Оставшуюся часть рабочего времени я разбирала корреспонденцию и составляла рекомендации для студентов. Я хотела поговорить с Добжански. И с Бейли. В моей голове как будто тикали часы, и я никак не могла сосредоточиться. Тик-так. Когда к нам поступит очередная жертва? В пять я махнула на все рукой и поехала домой.

В квартире меня встретила тишина. О присутствии в ней Верди или Гэбби не говорил ни единый звук.

— Гэб?

«Может, отдыхает?» — промелькнуло у меня в голове.

Дверь в комнату для гостей была закрыта. Верди спал у меня в спальне, на кровати.

Я погладила его по голове:

— По-моему, я должна срочно поменять наполнитель в твоем лотке. — Его аромат уже распространялся по всей квартире. — Прости, Верд. Я почти все время на работе. Ужасно много дел.

Простил он меня или нет, я не поняла.

— Где Гэбби?

Безразличный взгляд. Потягивание.

Я поменяла наполнитель в лотке. Верд тут же помочился туда, забрызгав пол.

— Эй, Верд, будь, пожалуйста, поаккуратнее. Гэбби, конечно, не чистоплюйка, но твоя задача не равняться на Гэбби, а следить за собой. — Я осмотрела косметику и моющие средства Гэбби. — По-моему, она навела в своих вещах порядок.

Я попила диетической колы и переоделась в халат. На ужин я, естественно, планировала пойти куда-нибудь с Гэбби.

Автоответчик мигал, давая понять, что звонил всего один человек. Я.

Неужели Гэбби не услышала звонка? Или просто не захотела поднимать трубку? Или отключила в тот момент телефон? Может, она заболела? Или куда-нибудь ушла?

Я приблизилась к ее комнате и осторожно постучала:

— Гэб?

Постучала громче.

— Гэбби?

Я приоткрыла дверь, заглянула внутрь и увидела привычный для подруги кавардак. Украшения. Бумаги. Книги. Разбросанная повсюду одежда. Лифчик на спинке стула. На дне раскрытого платяного шкафа груда туфель и сандалий. И на фоне всего этого аккуратно застеленная кровать. Я удивилась столь разительному несоответствию.

— Паршивка!

Появился Верди.

— Она вообще ночевала здесь сегодня?

Верди взглянул на меня, запрыгнул на диван, два раза обернулся вокруг себя и улегся. Я села с ним рядом. Мой желудок привычно сжался.

— Она опять туда ходила, Верд.