Литмир - Электронная Библиотека
A
A

— Вы не собираетесь возвращаться домой?

— А зачем, если слова, написанные мной, могут иметь больший вес, чем сказанные вами? Хотя разница в весе у них и не так уж велика, чтобы на этом строить расчеты. — Флэндри еще раз выстроил боевые порядки своих доводов. Они выглядели не такими уж надежными и убедительными. — Понимаете, — сказал он, — голословные обвинения стоят недорого. Значит, нужны улики. Горы улик, если вы хотите взять за шкирку любимчика Императора и тех шишкарей, что хотят стать еще важнее, оказав ему поддержку. И… Снелунд прав… планета, которая испытала удары современного оружия, вряд ли может представить весомые доказательства… их там просто не останется. Нет, я думаю, что следующая остановка этого корабля будет на Энее.

— Что такое?

— Я попробую побеседовать с вашим супругом, миледи. Я надеюсь, что вам удастся уговорить его сложить оружие. А уж тогда мы, возможно, сможем предъявить нечто такое, с помощью чего Аарона Снелунда можно будет поджарить по всем правилам юриспруденции.

Глава 6

Звезда Вергилий относится к типу F7; ее масса слегка больше, чем у Сола, по светимости она превосходит его в полтора раза и в ее излучении гораздо выше доля ультрафиолетовых лучей. Эней — четвертая планета. Она совершает оборот вокруг своей звезды за 1,73 стандартных года на среднем расстоянии от нее, равном 1,50 астрономических единиц, благодаря чему получает на треть меньше излучения, чем Земля. Средний диаметр планеты 10 700 километров, масса 0,45 массы Терры, благодаря чему сила тяжести у поверхности составляет 0,635g. Этого достаточно, чтобы удержать пригодную для дыхания человека атмосферу, сравнимую на равнинах с атмосферой Денверского Комплекса, а в горах — с Альтиплано в Перу. Вы должны при этом помнить, что замедленное вращение создает пониженный градиент плотности, а это определяет и слабость горообразовательных процессов, вследствие чего высоких гор на Энее нет. Бесчисленные века молекулы воды оседали в разреженной атмосфере и подвергались воздействию квантов энергии. Водород уходил в космос, а кислород не обнаруживал тенденции окислять минералы. Поэтому от океанов мало что осталось, а площадь пустынь все росла.

Сначала главной причиной колонизации Энея был научный интерес: удивительные расы, обитавшие на соседней планете, Дидоне, которая сама по себе не являлась тем миром, где бы хотел поселиться человек со своей семьей. Конечно, на Энее селились разные люди, но доминировал исследовательско-интеллектуальный контингент. Затем настали Смутные Времена, и энейцам пришлось бороться за выживание, ибо они на несколько поколений были отрезаны от Терры. Они адаптировались.

В результате сформировалось население более энергичное и одаренное, общество, отмеченное сильным чувством патриотизма и уважения к науке, чем в большинстве других миров. Когда цивилизация вернулась в сектор альфы Креста, Эней стал местным лидером. И до настоящего времени Университет Вергилия в Новом Риме привлекает студентов и ученых с таких отдаленных миров, какие только можно вообразить.

В конце концов Империя решила, что правильная организация этого важнейшего сектора требует, чтобы независимости Энея был положен конец. Интриги и сила убеждения привели этот процесс к желанному концу. Сотню лет спустя какое-то недовольство еще тлело, хотя общество согласилось с тем, что инкорпорирование Энея в Империю в целом желательно и что планета поставляет Терре множество талантливых ученых и военачальников.

Военно-интеллектуальные традиции существуют и теперь. Каждый энеец тренируется во владении оружием, включая и женщин, которые воспользовались преимуществами низкой силы тяжести. Старинные баронские семьи все еще задают тон. Их титулы, возможно, и не признаются аристократией Терры, но они признаны собственным народом. Все они владеют крепостями и огромными землями. Из этих семей вышло очень много офицеров и профессоров Университета. Отчасти это связано с тем, что они выбирали себе жен и мужей независимо от социального статуса последних. На самых верхних уровнях энейское общество сурово и аскетично, хотя и там занимаются спортом, находят время для развлечений и других форм отдыха. На нижних же этажах общества веселья больше, но манеры все равно несравненно лучше, чем на Терре.

Данное описание содержит много фактов, но опускает самый важный: для четырехсот миллионов человек Эней был Домом.

Солнце почти зашло. Золотые лучи ложились поперек равнины Антонина — бывшего морского дна, — превращая рощи и плантации в мозаику теней и зеленовато-голубых пятен, вспыхивая на зеркалах каналов и зажигая огнем туманную дымку, поднимавшуюся над солеными болотами. На востоке лучи солнца высвечивали пропасти и утесы — там древний Илионский шельф вздымал многоярусные, изъеденные ветровой эрозией лабиринты пурпурных, розовых, охряных, желто-коричневых утесов к королевской мантии ярко-синего неба. Дальняя луна — Лавиния — выглядела как холодный небольшой рожок, подвешенный над этим горным массивом.

Ветер тоже был холоден. Его свист сливался с отдаленным шумом водопада, со стуком копыт, звоном и поскрипыванием упряжи коней, осторожно ступавших по крутой каменистой тропе. Это были лошади энейской породы — косматые, поджарые. Их побежка, выработанная в условиях сравнительно невысокой силы тяжести, казалась более медленной, чем была на самом деле.

На передней ехал Хью Мак-Кормак. Его сопровождали трое сыновей от первой жены. Предлогом для их поездки служила охота на волкопауков, но добычи не было, что никак не отражалось на настроении всадников. На самом же деле им просто хотелось побыть вместе и поскакать по этим обширным пространствам, которые издавна находились во владении их рода. Другого такого шанса у них могло и не быть.

Небо прочертили широко распахнутые крылья вулча. Джон вскинул ружье. Отец повернул к нему лицо.

— Не надо, — сказал он. — Пусть живет.

— Прибережем смерть для терран, а? — спросил Боб. В свои девять (шестнадцать стандартных) лет он был поражен внезапным открытием, что его Вселенная далеко не так проста, как преподавали в школе.

«Ничего он быстро повзрослеет, — подумал Мак-Кормак. — Он хороший мальчуган. И остальные — тоже. Да и сестры не хуже. Иначе и быть не может, если их матерью была Рамона».

— Я вообще не люблю убивать кого-либо без нужды, — сказал он. — Даже война не для этого.

— Ну, не знаю, — вмешался Колин — самый старший. Так как в дальнейшем он должен был стать Архонтом Илиона, семейный обычай мешал ему пойти на военную службу. Сам Хью Мак-Кормак унаследовал этот титул после смерти старшего брата, который попал в песчаную бурю и умер бездетным. Возможно, планетологические исследования Колина в системе Вергилия не удовлетворяли его врожденной любознательности. — Тебя не было тут, отец, когда волна революции докатилась до Нового Рима. Но я видел толпы самых добродушных обыкновенных граждан, которые охотились на прихвостней Снелунда из политической полиции, хватали их, подвешивали за руки и забивали до смерти. И все считали, что так и надо. Мне и сейчас так кажется, как вспомню, что они тут творили.

— И сам Снелунд подохнет так же, если я его поймаю! — с пылом заявил Джон.

— Нет! — рявкнул Мак-Кормак. — Вы не должны опускаться до его уровня. Он будет убит так же просто, как мы убиваем бешеных собак. А его прислужников мы станем судить справедливым судом. Существуют же разные степени виновности!

— Если, конечно, нам удастся выловить этих вшей, — пробормотал Боб.

Мак-Кормак невольно подумал о том множестве солнц и миров, среди которых прошла его жизнь, и сказал:

— Вполне возможно, что большинству удастся бежать. Ну и что? У нас найдутся дела поважнее, нежели месть.

Некоторое время они ехали молча. Тропа вывела их на одно из степных плато, где и слилась с мощеной дорогой, ведущей к Виндхоуму. Почвы тут были мощные, смытые с окружающих высот, и растительность процветала, резко контрастируя с редкими карликовыми кустарниками на эродированных склонах. Трава одевала землю почти так же плотно, как культурные растения на бывшем морском дне. Это преимущественно была огненная трава, чьи зазубренные листья окаймлялись алой полосой. Кое-где блестели и листья кинжальника, а иногда ветер клонил кисточки перо-травы. Стебли растений к ночи, когда температура падала, скручивались и приникали к земле, образуя пружинистую, сохраняющую тепло подстилку. Кое-где росли и деревья, и не только низкие, твердые как железо местные виды, но и ввезенные с других планет дубы, кедры, расмин. Ветер доносил их ароматы. Справа поднимался к небу столб дыма из трубы каменного фермерского дома. Помещичьи латифундии, обрабатываемые роботами, на Энее считались невыгодными, что очень радовало Мак-Кормака. Он всем нутром чувствовал, что здоровое общество нуждается в йоменах.

67
{"b":"218210","o":1}