И вот теперь, когда стрелки настенных часов в импровизированной переговорной стремились выстроиться в порядке, означавшем восемь утра, Сергей Игоревич, так и не сумевший убедиться в профессионализме нанятого специалиста, беспокойно гонял сотрудников. Инструкцию он получил накануне вечером по телефону. Весь ее смысл укладывался в одно незатейливое слово: поддакивать. Специалист всю работу взял на себя. Но Сергей Игоревич на собственном опыте знал, что не всякую работу можно сделать, как следует. И это вызывало беспокойство. Из-за треволнений последних дней на лице Рыжикова появился нервный тик. Он пытался придавливать его пальцем, но это не помогало. Успокоить тик не смогла даже смазливая секретарша Оленька, которая раньше запросто успокаивала все, что возбуждалось на теле Сергея Игоревича.

Без десяти восемь появился помощник специалиста. Молодой, высокий, чуть полноватый парень с насмешливой ухмылкой. Он выглядел несколько неряшливо, хотя был одет как типичный офисный работник: синий в полоску костюм, светлая сорочка и невзрачный галстук. Поздоровавшись со всеми за руку, Семен Цыбулька – так звали молодого человека – наградил каждого улыбкой и принялся осматривать переговорную. Особое внимание уделил секретарше Оле, особенно ее ногам и бюсту. Удовлетворившись увиденным, уселся на вращающееся кресло из кабинета Сергея Игоревича и перевел глаза на напряженные лица Рыжикова и Шкварина:

– Чего приуныли? Отвисайте, будет все о'кей.

Но ободряющая фраза на Сергея Игоревича не оказала никакого расслабляющего воздействия. Сначала туманное обещание Шкварина, мол, специалист обещал быть своевременно, потом непонятный помощник… Все это лишь усиливало тревогу. Чтобы отвлечься от беспокойных мыслей, генеральный директор обратился к Цыбульке:

– Где Артем Викторович?

– Да он в вашего клиента вирус инсталлирует. Сейчас подготовит, а перепрограммировать будем уже здесь.

– Чего? Какой вирус? – не понял Рыжиков.

– Ну, оперативку ему перегружает. Проще говоря, мозги как надо настраивает. Как нам с вами надо, – пояснил самоуверенный помощник. – Подготовит, здесь останется только кликнуть по монитору, и дело в кепке. Не переживайте! Берестага – мастер. Он вашего инвестора, как Сусанин, прямо к вам в мохнатые лапы приведет.

Часы уже изрядно перевалили за восемь, когда в офисе появился специалист.

– Вы готовы? – спросил он Рыжикова после приветствия. – У нас тоже все по плану. Кофе клиенту не предлагать, можно чай, вот этот. – Он передал Шкварину коробку, исписанную иероглифами, и с улыбкой уточнил: – Только сами не пейте.

Он внимательно посмотрел на своего партнера – тот был бледен как первый снег – и, подойдя к нему вплотную, как бы ободряюще похлопал сзади по плечу, одновременно поднеся к его лицу какую-то странную штуковину вроде брелока. Под толстым стеклом что-то было. И пока Рыжиков пытался рассмотреть что, специалист сделал неясное движение рукой. Сергей Игоревич почувствовал легкое давление пальца выше плеча. Уже в следующий момент Берестага убрал руку, а Рыжиков ощутил, как его тело впервые за последние пять дней расслабилось. Он вдруг осознал, что специалист что-то говорит, услышав лишь окончание фразы:

– …удивительным то, что сигнал от зрачка активирует нужные участки мозга, расслабляя другие.

Рыжиков с удивлением осознал, что нервозность и паника отступили и внутреннее состояние стало спокойным, расслабленно-уверенным. «К черту такие фокусы», – подумал он, решив держаться на всякий случай подальше от новоявленного Калиостро.

Пока начальник боролся со стрессом, Оленька в приемной готовила принесенный специалистом чай. И, конечно же, не удержалась: она много слышала об удивительных оздоравливающих свойствах восточных чаев, и ее так манили таинственные иероглифы… Убедившись, что никто не видит, Оленька сделала несколько глотков. Ничего особенного…

– А почему так рано начинаем? – поинтересовался Шкварин, вспомнив, что убедить инвестора на это время удалось лишь благодаря уловке, что якобы представитель крупного заказчика – по сценарию его изображать должен был сам Берестага – после обеда улетает в загранкомандировку.

– Чтобы клиент был в нужном состоянии, – пояснил специалист.

Такое ли состояние клиента нужно было Берестаге, но вид наконец-то появившегося с приличным опозданием инвестора произвел на Шкварина неизгладимое впечатление. В открытую дверь офиса шагнул человек со взбитой шевелюрой и сдернутым галстуком. Первым делом он попросил пить, и секретарша Рыжикова, которую почему-то стало клонить в сон, принесла подготовленный по рецепту специалиста и уже остывший чай. Пока Станислав Михайлович пил, все отметили жесткий тремор его руки со свежей царапиной. Инвестор был явно не в себе. Затем он поднял красные от лопнувших капилляров глаза и произнес дрожащим голосом:

– Простите за задержку, я только что сбил человека.

Надо сказать, что последние сутки в жизни Артюхина выдались не самые сладкие. Вынужденно согласившись на ранние переговоры, Станислав Михайлович решил лечь пораньше, дабы со свежими силами противостоять жалобному нытью мошенника Рыжикова. Но, едва он начал засыпать, затрещал дверной звонок.

– Какого клоуна принесло? – ругнулся хозяин квартиры и, накинув халат, пошел открывать. В глазок никого не было видно. Он уже повернул обратно, как раздался второй звонок. – Кто там?

– Дяденька, купите щеночечка! – раздался из-за двери тоненький детский голосок. Артюхин еще раз посмотрел в дверной глазок. На этот раз разглядел чью-то шапку и открыл дверь.

– Вы чего?

Перед дверью стояли два сорванца не старше десяти-одиннадцати лет, держа в руках маленький шерстяной комочек.

– Купите щеночечка, – загнусавил один из них, – а то мы его утопим.

– А ну быстро по домам! – прикрикнул бизнесмен и захлопнул дверь. – Пацаны деньги выпрашивают, – пояснил он жене.

Раздраженный, он успел только накрыться одеялом, как звонок повторился. Тяжело дыша, Артюхин снова залез в шлепанцы и халат. Потопал к двери.

– Я что, неясно сказал? – рявкнул Станислав Петрович, открыв дверь.

– Ну жалко же щеночечка-то! – заныл тот, что помельче.

Поняв, что просто так они не отвяжутся, Артюхин сбавил обороты:

– Сколько хотите, вымогатели?

– Двести.

Станислав Петрович сходил за деньгами и, заплатив пацанам, закрыл дверь. Не успел он сделать и нескольких шагов от двери, как снова заверещал звонок.

«Похоже, вечер удался», – подумал Артюхин.

– Что еще?! – он был на взводе.

– Вы щеночечка забыли.

Приобретение неясной породы пришлось накормить и напоить. Чтобы не мешал спать, невольный собаковод закрыл его на кухне. Но щенку это не понравилось. Недовольный, он начал скрестись в кухонную дверь и громко скулить. Артюхин накрыл голову подушкой, надеясь, что пес успокоится. Промучившись полчаса, возмутилась жена:

– Да сделай же с ним что-нибудь!

Оставалось только освободить заключенного. Счастливый друг человека радостно затявкал и, ворвавшись в спальню, первым делом полез на кровать. Его пришлось скинуть. Так появилась первая царапина на руке инвестора. В следующие полчаса спаситель животных боролся за свое право спать на постели только с женой. И когда щенок наконец прекратил попытки, уставший Станислав Михайлович сомкнул глаза.

На этот раз из небытия его вырвал мобильник. Артюхин даже подпрыгнул в постели от громкой сирены – это сработала охранная система его «Хаммера», посылая сигнал через сотовую сеть. Пробежка до машины и назад развеяла остатки сна. В тот момент Станислав Михайлович не подозревал, что таких пробежек будет еще не менее трех. Посвятив им полтора часа беспокойной ночи, измученный, он плюнул на машину и, выключив мобильник, пошел спать. Но перед самой кроватью его нога скользнула по мокрому, и Артюхин всей своей массой рухнул в собачью лужу. Пока Станислав Михайлович принимал душ, щенок мирно посапывал, прижавшись к его жене.

Бороться с маленьким вредителем сил больше не было. Станислав Михайлович улегся на свое место и решил не реагировать ни на какие раздражители, но тонкое обоняние его подвело: гадкий запах отходов собачьей жизнедеятельности раздражал, не давая уснуть. И, как назло, источник запаха находился где-то совсем рядом. Найти его удалось на ощупь – на грязных лапках маленького чудовища. Выяснилось, что щенок наделал посреди комнаты и, перед тем как залезть на кровать, просто побегал по своей куче.