Он посмотрел на Элейн и Андрея и понял, что они думают об одном.

— Идем Ариетта, зачем нам тянуть время, — сказала Элейн и направилась к выходу, днем, думаю, нам бояться никого не стоит, а против теней у нас кое-что заготовлено.

— Каких теней, — непонимающе пробормотала Ариетта.

— Тех, что стояли за вот этим окном, — кивнул в сторону улицы Борис и быстро метнул в сторону шпионов заклинание. Тени замерли и когда Элейн прошептала уже знакомые Андрею строчки, рассыпались словно пыль не оставив на снегу ни следа.

— Именно так поступают с предателями, — добавила Элейн и, вынув из-за пояса кинжал, приставила его к шее Ариетты, — у нас мало времени выяснять кто ты. Веди нас и попробуй только выкинуть что-либо, у нас в запасе много чего есть и тебе не помогут эти безделушки.

Борис, словно читая ее мысли, взмахнул рукой из пальцев которой вырвалось пламя, превращая в дымящийся пепел все амулеты и знаки.

— Вы ошибаетесь, я с вами заодно, мои дети…

— Вот и докажи нам, что ты с нами, — процедила сквозь зубы Элейн и толкнула ее к выходу.

Ариетта странно улыбнулась дочерям и к своему удивлению, Андрей не прочитал в их глазах испуга или мимолетного расстройства. Что-то ему подсказывало, здесь все не так, как хочется казаться.

— Мне кажется, что все они инферналы, — шепнул он Борису, — посмотри на девочек, они словно во сне, посмотри на их глаза…

— Элейн это увидела, но нас не так просто заманить в ловушку. Инферналы не умеют читать мысли…

— Что вы там копаетесь! — прикрикнула на них Элейн, — идем до заката нужно все решить.

— Я прошу, вас, скажите, покинул ли Антон Мелендорф, — вдруг спросила Ариетта, — вы обещали…

— Закрой рот, — оборвала ее Элейн, — я расскажу тебе позже, когда ты покажешь на вход в катакомбы.

Они спустились по темной лестнице вниз, на стенах от лампы скакали причудливые тени, Андрей, поежившись, посмотрел по сторонам, нет ли среди этих теней шпионов. Борис ободряюще похлопал его по плечу, и они двинулись к двери, которую распахнула Элейн, не забыв на всех набросить чары невидимости.

— Элейн сильная волшебница, — шепнул Борис Комисарову, — она гораздо старше нас, а с виду как девчонка.

— Ты прав, — кивнул Андрей, — только, надеюсь, она знает что делает.

— Не сомневайся, — улыбнулся Журавлев и двинулся дальше по утоптанному снегу, который предательски поскрипывал под ногами.

Становилось холоднее, и без того хмурое небо заволокло сизым дымом, разгорающегося пожара. Горели трущобы в окрестностях Геры, дым ветром несло к центру города к дворцовой площади. Волшебники прибавили шагу, им предстояла серьезная битва. Чем ближе они подбирались к дворцовой площади, тем более гнетущим становился воздух вокруг. Андрей чувствовал, что они не пройдут незамеченными, и надеялся, что его первая битва не станет последней. Он смотрел по сторонам и видел заснеженные дома, и только узкая тропинка, словно здесь ходил один человек, вилась между домами. Андрей увидел впереди угрюмое здание, некогда прекрасное с каменными статуями у входа и развевающимися яркими флагами на высоких шпилях башен. Теперь оно было похоже на почерневший склеп, погребший под своими стенами тех, кто не успел спастись. Некогда розовый мрамор теперь покрывала копоть, прекраснейшие витражи были варварски разбиты, а разноцветные флаги с гербом Мерлина и символа города, были безжалостно сорваны и сожжены. Они шли по руинам и осколки битого стекла хрустели по ногами, словно лед. Элейн с болью смотрела на некогда прекрасный город, теперь его сердце было расколото, а его символ дворец Мерлина смотрел зияющими окнами с немым укором.

— Что они сделали с дворцом, он стоял здесь больше тысячи лет! — она не могла сдержать волны негодования и с гневом посмотрела на Ариетту. — Ты понимаешь с кем ты заодно. Ты думаешь, они пощадят тебя?

— Элейн, — мягко прервал ее Журавлев, — у нас мало времени. Я понимаю, все это ужасно, но нам пора, солнце, оно слишком быстро движется на запад…

— Иди Ариетта, показывай, где прячутся эти твари, у меня для них есть кое-что, кроме заклятий.

Они обошли дворец и на заднем дворе, где раньше были конюшни и псарня, царило смятение. Разломанные некогда красивейшие колесницы и кареты, повозки и всяческая конная амуниция валялись в беспорядке, загромождая проход в подземные помещения. Андрей знал, был почти уверен, что именно здесь вход в катакомбы, где им предстоит серьезная битва.

— Это здесь, — уронила Ариетта и Элейн увидела, как побледнело ее красивое лицо. За какое-то мгновение из красивой женщины она превратилась в ужасного монстра — инфернала и все поняли, что не ошиблись на ее счет. Настоящая Ариетта была давным-давно мертва, похоронена и забытая некогда убитым горем Антоном и ее бедными дочерьми, которых тоже ждала безрадостная участь стать игрушкой в руках приспешников Тэлля — кровожадными, хитрыми инферналами. Элейн была готова отразить атаку и, выхватив меч, сталь которого была заговорена, вонзила его ей в самое сердце. Монстр, задыхаясь, захрипел, разбрызгивая вокруг свою омерзительную слюну, из пробитой груди хлестала черная мертвая кровь. Андрей отпрянул, чувствуя, как отвращение подкатывает к горлу, и ощутил невообразимый ужас, перед взглядом умирающей во второй раз Ариетты. Теперь все знали, что это было второй раз, повторно умирать всегда больно и страшно. Через несколько минут с инферналом было покончено, ее тело несколько раз конвульсивно сжавшись, замерло и распласталось на усыпанном осколками дворе, истекая черной кровью.

— Я догадывалась, что она инфернал, мерзкие твари, — сморщилась Элейн, — ну, что, мальчики, нам предстоит серьезная битва, — она бросила взгляд на заваленный мусором проход, ведущий в подземелье.

— Идем, Элейн, я готов к драке, — усмехнулся Андрей, сжимая в руке холодный ствол пистолета с серебряными пулями.

— Да поможет нам Мерлин, — воскликнул Борис, зарядив арбалет осиновыми стрелами, — вперед, господа волшебники.

Антон смотрел на Натали, на то, как подрагивают ее ресницы и с болью в сердце ощущал, как ему не хватало ее все эти месяцы. После того, как они попали в убежище, прошло несколько часов. Сначала они смыли с себя копоть и грязь, поели и переоделись в сухую одежду. Натали просто валилась с ног от пережитого, и усталость навалилась на нее тяжким грузом.

Антон нежно гладил ее по волосам и не заметил, как сон накатил и на него. Его веки стали неимоверно тяжелыми, ведь только в убежище можно было отдаться недолгому отдыху. Так они и спали, Натали, сложив голову ему на колени и прижавшись щекой к его теплой ладони, Антон, полусидя, запустив свои пальцы в ее густые волосы.

Натали снился темный каменный тоннель, она шла по нему, но ей не было страшно. Вокруг теснили свои ряды силы зла. Их не было видно, но она чувствовала их злобные глаза, зловонное дыхание и жажду убийства. Антон шел рядом и крепко сжимал ее руку. Натали посмотрела на него и увидела, что от него исходит свет, словно вся кожа была покрыта фосфоресцирующим веществом. Это показалось ей таким странным и, поднеся свою руку к лицу, как бы проверяя, а не происходит с ней подобное, увидела, то же самое.

Потом она ощутила силу, огромную силу, которая способна разнести в прах даже каменные стены этого древнего подземелья и…

— Натали, что ты делаешь? — Антон потряс ее за плечо, она проснулась и увидела склонившегося над собой Антона.

— Мне приснился странный сон, одно место, которое вроде бы и знакомо и нет.

— Ты так больно сжала мне руку, что я проснулся, — он коснулся губами ее щеки, — нужно собрать что-нибудь из съестного и вообще подумать, куда двигаться дальше.