С Пауком особых проблем не возникло — смылся от похитителя молодости он без труда и поспешил свалить от места своего поражения как можно дальше, пару раз срывался с карнизов — пришлось немного замедлять его падение и направлять то в груду пустых коробок, то в помойку с отходами местной птицефабрики (вонючие перья — не особо приятно, зато мягко). Но, к счастью для моих нервов, до новоявленного старичка дошло, что так и убиться можно (всего — то с третьего раза, да он просто средоточие разума, блин), так что остаток пути он проделал как нормальные люди — на автобусе.
Все, довел таки, теперь можно и за крылатым понаблюдать — скоро его скрутит. Зачем я все так усложняю? Не проще ли было его вырубить, спасти Паучка и вообще, насадить везде добро и справедливость? А на фига? Сейчас у меня выдалось относительно свободное время — тренироваться просто в лом, с девушками тоже не погуляешь, а Лаура вышла на финишную прямую в Бличе и оторвать ее от экрана может только ядерная война… да и то — не факт, так почему бы не развлечь себя просмотром увлекательной схватки, ну и горит в моем сердце надежда, что часто получая по голове, Питер начнет эту голову использовать не только для тарана стен, но и еще как — нибудь. Хотя, эта причина вторична. Забавно, чем дальше, тем больше мои мысли отходят от того, что можно было бы назвать «человечностью», но мне от этого как — то ни тепло, ни холодно. Есть я, есть те, кого я могу назвать своей семьей и «ближним кругом», а все остальные — ну, по большей части мне они безразличны и рассматриваются только с точки зрения полезен/бесполезен и интересен/скучен, впрочем, покопаться в вывертах своего «Я» можно и потом, коль будет такое желание, а сейчас неплохо бы вернуться к проблеме вбивания мозгов в некоторые деревянные головы. О, вот и результаты парочки неприятных падений, как быстро! Звонил Паук и просил помощи в той заднице, куда он угодил. Поскольку Курт сейчас недоступен — все еще сидит у фон Дума, остаюсь я, благо уже немного мне осталось до уровня доктора Коннорса, да и допуск в лабораторию имеется. Так что встречу я назначил паучку именно там, часиков эдак в девять утра. На том и порешили.
Остаток ночи я провел за увлекательнейшим зрелищем — Дедпул и песня телепузиков. Ну что тут можно сказать… я очень, очень плохое существо, во мне нет жалости к ближнему своему. Данная картина не заставила меня устыдиться, но вот ржал я, как ненормальный. А вы что хотели? Здоровый мужик, дергающийся в «танце» этих страшных тварей, да еще и напевающий писклявым голосом что — то про Тинки — Винки (брррр, авторы этого бреда явно сидят на чем — то покруче травы, возможно, какая — то химия? Хм…). В общем, запись я сделал. Наемник честно заслужил свой кошачий корм.
Утром, совершенно счастливый и довольный собой, я отправился в лабораторию. На часах была только половина восьмого (пришел бы раньше, но бдительная Бабушка не выпустила меня из дома без обильного завтрака). Так. Работы предстоит море. Мне нужно понять, каким образом вообще возможен процесс обмена возрастом. Нужно было найти языковеда, чтоб с расшифровкой Плиты помог, да как — то не было особо времени или желания, впрочем, сейчас не важно. Пока прогрею излучатель и еще парочку полезных агрегатов.
Как там говаривал один позитивный медведь, «кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро», так кажется? Что же один мой знакомый птиц последовал примеру мишки и заскочил на огонек. О, какой у него был взгляд, когда он понял, что вместо известного генетика наткнулся на типа, свернувшего ему челюсть (та, кстати, уже восстановилась — вот на что игры с «откатами» организма способны). В итоге, летун не придумал ничего лучше, чем наставить на меня монструозного вида пушку. С одной стороны — несколько раздражает, когда в лицо тыкают всякой хренью, причем еще неизвестно, где он ее держал — что — то карманов в его костюмчике я не вижу. С другой боится — значит уважает.
— Где Коннорс, кто ты и что здесь делаешь? — а может и не уважает, впрочем, настроение было хорошим, заняться особо нечем, так почему бы не поболтать с интересным собеседником, или не только поболтать? Я слегка задумался — пока птичка размахивала пистолетом, мои клеточки скинули немного инфы о нежданном госте. Мистер Тумбз был неплохим ученым, посвятившим свою жизнь поискам вечной молодости, да еще и с детства мечтал летать, подобно птице. И вот он в восемьдесят с лишним лет имеет организм возрастом лет в двадцать — двадцать пять, и в лабораторию он именно что прилетел. Хм, значит, не мечта, но цель и цели он своей достиг… неплохо, очень неплохо. Помнится, Виктор так и не смог найти подходящих заместителей. К организационной части летуна нельзя подпускать и на пушечный выстрел — в его неспособности обдумывать действия на ход — два вперед я уже убедился, а уж о большем даже упоминать не буду. Но вот в качестве научника — вполне, да и лаборатории его уж точно лишними не будут. В Братство его принимать, ясно дело, преждевременно, но вот сделать из него надежного слугу… ну а потом, может и до полноценного вассала дойдет, время покажет. Осталось донести мое решение до старичка…
— Эй, я к тебе обращаюсь! — эх, какой — то он нервный, хотя, если его уже корежило, тогда понятно.
— Ммм? Док сейчас консультантом подрабатывает при организации лаборатории у мистера фон Дума, а я за него. По поводу моего занятия — в данный момет отвечаю на ваши вопросы, мистер Тумбз.
— Ты меня знаа… Аааа! — о, еще волна трансформаций — не самое приятное зрелище, доложу я вам, а уж как сейчас «хорошо» птичке… Ладно, пока притормозим деятельность перерожденных клеток.
— Тц, кажется, кто — то слишком плотно общался с Человеком — Пауком, как не стыдно, в вашем то возрасте…
— Чхто… со… мной? — кое — как прохрипел Летун, что примечательно, оружие он так и не опустил — силен, признаю.
— Ну, сейчас вы мутируете, как и Паук, в свое время, а вот как вы дошли до жизни такой — вопрос явно не ко мне, хоть я бы не отказался услышать ответ, — попробуем добавить ему желания выговориться. А что? Тренироваться можно всегда и везде. Большой надобности в Тумбзе у меня нет, в крайнем случае, бумаги он сможет подписать и с выжженными мозгами. Жестоко? И что с того? В число моих близких или друзей он не входит, да еще и в лицо оружием тыкал.
— Биогхимический обмен… могх подцепить мутацию… не подумал, — все еще хрипло, но с каждой секундой все увереннее отвечал старик, — ты сказал, в свое время… его вылечили?
— Да, и сделал это я, если вам это интересно, не без помощи других, конечно же, но тем не менее…
— Вылечи меня! — я всегда говорил, что наглость — второе счастье, впрочем, птичке сейчас явно не до вежливой беседы, да и с его стороны ситуация выглядит куда более радужной (для него), чем есть на самом деле.
— А таки что мне за это будет? — спрашиваю с характерным акцентом, удержаться не могу и пусть тут эту шутку скорее всего не поймут, но самого — то радует.
— Я тебя за это не пристрелю! — о, как шипит. Но такой вариант меня не сильно устраивает. Пожалуй, стоит немного прояснить дедушке ситуацию, в которой он находится.
Резкий рывок к птичке, перехватываю его оружие и сжимаю кулак. Слышится скрежет сминаемого металла. Ну вот, теперь в руках у Тумбза очень стильная колотушка ручной работы — из такого уж точно не постреляешь.
— Кажется, мы не совсем понимаем друг друга. Позвольте пояснить — единственная причина, по которой вы еще коптите небо — ваша возможная полезность для моей организации, — так, слегка надавить психически, главное — не переборщить — пускающий слюни идиот принесет меньше выгоды.
— И что же вам нужно? — в эмоциях страх, боль и отголоски обреченности. Завораживающий коктейль. Был бы для Симбы раньше, но сейчас страх — это просто инструмент, не более.
— Это зависит от одного звонка, — набираю номер Виктора и обрисовываю ему ситуацию и перспективы (не прямым текстом, линия может и прослушиваться, но вот некоторые намеки и общие возможности — почему бы и нет?). Сам Тумбз магнату был без надобности — хватало и своих людей, в чьей лояльности сомневаться бы не приходилось, но вот захапать его лабораторию и проекты фон Дум был очень даже не против, а вот там старичок мог и пригодиться — все — таки свою кухню он знал как никто другой, так что быть птицу консультантом, с испытательным сроком, а там уже как себя зарекомендует. Осталась мелочь — поставить в известность о его дальнейшей судьбе самого Летуна.
