Потом они лежали на тёплом песке возле согнутой стойки шасси. Бланка, намочив в океанской воде косынку, вытирала ему с лица кровь.
— Вы ушли из посёлка, да? — спросил Роберт, возвращаясь к страшной действительности. — Почему? Вам бы оказали помощь.
— Бог мой, какой ты наивный! — воскликнула девушка. — Конечно же, мы пытались понять, что случилось, связаться с людьми. Мы думали, началась атомная война. Потом одна парочка молодожёнов вспомнила, что у них есть транзисторный приёмник. Мы включили его и убедились: с миром ничего не произошло, беда приключилась только с нами...
В глаза Бланки, утратившие отчуждённость и страх, вернулась боль пережитого.
— Дэвид поправлялся быстрее всех. К тому времени наш посёлок потонул в безобразной сельве, которая за несколько недель захлестнула всё вокруг, уничтожила дорогу. Дэвид взял у соседей машину и решил пробиваться за помощью. На второй день он вернулся. Дэвид собрал нас и рассказал, что зона взрыва ограждена колючей проволокой и охраняется. Ещё он сообщил, что к нашему посёлку направляется отряд военных, которыми командует высокий худой полковник...
— Я так и думал — Хьюз, — пробормотал Роберт.
— «С ними, — сказал брат, — идут трое штатских, по-видимому, учёные». Он видел также бронетранспортёр с целой кучей аппаратуры и две санитарные машины. «Я уверен, — заявил Дэвид, — что мы стали жертвами какого-то дьявольского эксперимента. Нас без нашего согласия сделали подопытными кроликами. Поэтому глупо и наивно ждать помощи от военных и тех, кто им служит. Если нас и не посадят в клетки, то уж во всяком случае будут держать под замком, замучают анализами и всевозможными исследованиями, а затем могут и уничтожить, как ненужных свидетелей. Или упекут в сумасшедший дом. Надо уходить! Нам никто не поможет...» Так сказал мой старший брат, и все с ним согласились. Мы спрятались в сельве. Военные вернулись ни с чем. Они до сих пор ищут нас, но больше с вертолётов...
— Теперь всё переменится, — горячо заверил девушку Роберт. — У вас появился друг. Я потребую, чтобы вас оставили в покое. Если понадобится, я обращусь к самому президенту...
— И тоже попадёшь в сумасшедший дом, — прервала его речь Бланка. — Не делай этого. Ты погубишь и себя, и нас.
— Но ведь вам наверняка можно помочь! — воскликнул Роберт. — Лучшие врачи мира...
Он вдруг споткнулся на слове.
«А ведь Бланка права, — с тоской подумал Роберт. — Врачи по приказу Хьюза прежде всего займутся мной. Поставят диагноз: алкогольный психоз или что-нибудь помудренее... Наверное, брат Бланки прав... Единственное, что ещё хоть чего-то стоит в нашем мире, — это свобода. Пусть иллюзорная, ненастоящая, больная, но свобода.... Я невольно обману и предам несчастных, если попробую вмешаться...»
— Не думай о нас, — сказала Бланка. — Не мучай себя. Нам уже не поможешь. Мы постепенно уходим. На той неделе заболела тётушка Женевьева...
— Нет, нет, — Роберт покачал головой. — Облучение, вопреки ожиданиям наших спецов, вызвало положительную мутацию. Она подстегнула эволюционные процессы в живых организмах, вскрыла кладовые резервов... По своим возможностям вы не нелюди, а сверхлюди.
Бланка взглянула на часы, грустно улыбнулась:
— Мне пора... — она махнула в сторону Опухоли. — Уже поздно. Отец и Дэвид будут волноваться.
— Я боюсь тебя потерять. — Роберту перехватило горло. — Нас так странно свела судьба. В небе... Мы потянулись друг к другу. И вот... не хочу расставаться, боюсь.
Бланка ласково коснулась его щеки.
— Мне рассказывала мама: судьба на первых порах помогает влюблённым... Главное, чтобы никто из... твоих не узнал о наших встречах.
— Как же я найду тебя? Завтра, послезавтра?
— В небе, только в небе. Твою машину починят, и ты прилетишь сюда. А я к тебе. Я буду встречать тебя. Там... Где убегала... А теперь отвернись, пожалуйста. Мне надо взлететь.
— Зачем? — удивился Роберт. — Ты стыдишься того, о чём во все времена мечтали люди?
— Не знаю, отвернись. Когда я лечу, я будто голая.. Я прошу тебя.
— Да, конечно, — Роберт отвернулся. Через минуту сверху, из тускнеющей глубины, послышалось:
— Буду ждать...
Роберт побрёл к планеру. Ступив несколько шагов, он с удивлением заметил, что его покачивает, как после изрядной попойки. Только эйфория была совсем другая. Не всемирно-расплывчатая, а конкретная, с лицом и голосом любимой, которая уносилась сейчас в тревожные и поэтому враждебные ему пространства. Как жить дальше?! Как уберечь Бланку и себя в этом кошмарном мире? Что противопоставить полковнику Хьюзу и тысячам ему подобных мутантов? Так что же противопоставить им?! Их с Бланкой любовь — слабенькую, трогательно похожую на новорождённого телёночка, который пытается удержаться на расползающихся ногах и готов упасть даже от дуновения ветра. Нет... Этим их не проймёшь... Они уважают только силу. Силу рождает ненависть. Значит, надо учиться ненавидеть.
Роберт вызвал по браслету связи Стивена.
— Сломался планер, Стив, — сказал он, стараясь, чтобы голос звучал беспечно. — Бери вертолёт и гони сюда, к бухте.
И как ни горьки были его мысли, какими ни зловещими казались страхи, сквозь пепельный свет ночи, сияние лунной дорожки, раскинувшейся на усталой спине океана, сквозь каждую высокую звёздочку поступали а этот час к нему со всех сторон тепло и ощущение смысла жизни: у него есть Бланка!
НЕ ЛЮДИ
«Начинаю отсчёт времени», — будто из-под земли сообщил Хьюз. Очертания полковника странно менялись. Он колебался и опадал, а то вновь вытягивался во весь свой непомерный рост, будто форму заполняло не тело, а дым.
Унылая равнина простиралась перед ними во все концы. Нигде ни деревца, ни кустика. Камни, песок, сухие пучки травы.
«Сейчас мы их поженим, — засмеялся Хьюз, — мою огненную крошку и твоего Змея. Породнимся с тобой...»
«Остановись! — крикнул Роберт. — Я знаю твою крошку. Она когда-то сожгла Хиросиму и Нагасаки. Выключи адскую машинку!»
«Поздно... Одиннадцать... семь... четыре...»
«Стой! Нам негде спрятаться!»
«Зачем тебе прятаться? — хихикнул Хьюз. — Ты же смерти искал».
Он на глазах уменьшился, юркнул в какую-то норку.
В следующий миг над равниной взошло второе солнце. Но не успело оно разгореться, как жуткая тьма начала жадно поедать огненное тело, расти вширь и вверх, придавая знакомому грибовидному облаку образ Змея. Монстр вырастал на глазах, переполняясь атомным пламенем. В следующий миг от него отделился протуберанец выброса. Затем другой, третий... Многокилометровый огнедышащий Змей плевался струями звёздного вещества, после которых оставались чёрные полосы дымящейся земли. Всё ближе и ближе кинжальные удары Змея. От нестерпимого жара вспыхнула сухая трава...
«Ты ещё жив?» — пискнул Хьюз, высовываясь из норки.
Роберт бросился на землю, чтобы поймать мерзкое существо и сгореть вместе с ним, но в последний момент крохотный полковник юркнул обратно в нору. Роберт вскрикнул от гнева и досады... и проснулся. В который раз — сам на полу, сердце колотится, будто вот-вот выскочит, во рту горько и сухо.
«В самом деле — кошмар, — не без содрогания подумал он о предстоящем экзамене для Змея. — Они заведомо идут на частичное нарушение Договора о запрещении испытаний ядерного оружия. Шахта смехотворно мелка. Если Змей не удержит взрыв, а это вполне вероятно...»
Роберту захотелось подняться на крышу. Всё равно уже не уснуть, а там легче дышится.
Он набросил халат, вышел в коридор, освещённый скрытыми плафонами. В коридоре было пусто и дремотно — четыре утра, все ещё спят.
Тихо отворилась знакомая дверь. Из номера Эвелины бочком выскользнул здоровенный охранник, который обычно дежурил возле южных ворот. Незастёгнутая форма, в руке ремень. Увидев одного из шефов Центра, он вздрогнул, растерянно вытянулся.
— Всё отлично, приятель? — Роберт шутливо ткнул его пальцем в живот. — Отдохни теперь хорошенько.
