-Ноги! - кратко приказала Катрин.

Жо поджал ноги, - внизу захрустели, вновь сходясь, борта судов, но юноша уже был в безопасности. Его бесцеремонно ухватили за штаны и ворот подоспевший Вини-Пух и Сиге, перебросили парня дальше на палубу. Катрин сидела, прижимая к груди обе руки. Лицо у нее было белым как бумага, кровь и остатки краски на нем выделялись густыми мазками гуаши.

-Отходим! - скомандовал Сиге.

Катамаран развернуло кормой к пылающему дракару. Жар пламени уже заставлял вздуваться пузырями серую краску корпуса "Квадро". Селк ухватился за весло. Жо, пошатываясь, поднял другое. Кажется, Вини-Пух ударил чем-то тяжелым Зеро, заставляя раба приблизиться к пламени. Лицо жгло, лопасть весла уже дымилась. Жо напрягался, но чувствовал, что силы осталось не больше чем в трехлетнем ребенке. Катрин, чтобы не мешать отползла к кокпиту. "Квадро" все же поддался усилиям четверых мужчин и отодвинулся от огромного костра.

Импровизированный, из двух "кошек", якорь удерживал "Квадро" в отдалении от утесов. Потрепанный экипаж катамарана пытался привести себя в порядок. Перевязанного шкипера кое-как отволокли в каюту. В сознание он не приходил, но кроме многочисленных порезов и ушибов, ничего страшного не обнаружилось. Просто рана на бедре и косой порез на лбу выцедили из многострадального тощего тела слишком много крови. Кроме того, как выразилась Катрин "он и до боя неважный был, отлежаться не успел". У Вини-Пуха было разбито колено и глубоко порезана спина. Сиге отделался длиннющей, - от шеи до кисти, рваной царапиной. У Катрин пострадали обе руки: пальцы левой и предплечье правой были сломаны. Насчет последней травмы Жо всё понимал. Опозорился, чего уж там. Сам юный боец пострадал не так сильно, как казалось, - кроме трещин двух или трех ребер, полученных, когда в спину угодил дротик, ничего заслуживающего особых опасений на теле мальчика не обнаружилось. Собственно, за то, что пострадали только ребра, а не появилась глубокая дыра в легком, следовало поблагодарить кольчугу и сырое железо наконечника дротика. О ране на плече и глубоко исцарапанной щеке упоминать не стоило.

Хенк... Хенк был мертв. Кроме двух смертельных глубоких колотых ран на шее, на теле бородача оказалось множество других ранений. Лишь относительно прикрытые доспехами руки и ноги были сплошь изрезанны. Удивительно, что бородач не рухнул и смог сражаться до конца. Хенк лежал на баке, шлем с него сняли, кровь с бороды наскоро вытерли, и старый товарищ казался очень уставшим, но спокойным. Почему-то было очень трудно на него смотреть.

-На суше надо бы похоронить, - сказала Катрин. - Он море, как и я, - не слишком-то любил.

-Здесь скала есть, - протянул Сиге, - с деревьями. Там можно.

-Поднять сможем? Он тяжелый, - сумрачно сказала Катрин, прижимая к груди ладонью с повязкой-варежкой, другую руку с туго прибинтованной дощечкой-шиной.

-Сможем, - заверил Вини-Пух, злобно глянув на Зеро, волокущего к борту одного из последних покойников-островитян. Раб тоже мог похвастать боевой травмой, - поперек его голой спины вытянулся толстый рубец, - Голозадого вытянул обломком копья Вини-Пух, когда гнал труса к горящему борту. С тех пор Зеро не произнес ни звука, - старательно работал, очевидно, надеясь не разделить судьбу мертвецов, в изобилии отправленных на корм рыбам. Палуба катамарана до сих пор гнусно чавкала под ногами подсыхающей кровью.

На камнях у скалы дымил остов "Серебра". Чадящий корпус "Овечьего хвоста" медленно относило течением в море.

-Сколько у нас времени? День? Два? - спросила Катрин.

Жо глянул на наставницу. Катрин была бледной, помолодевшей, очень усталой и жутко беззащитной.

-Мы за день с такелажем управимся. Ну, если и ночь прихватим. На ходу уже будем, хотя бы под стакселем. Уйдем. Когда островитяне своих хватятся - это только Ква может сказать, когда очнется.

-Вы без него с ремонтом справитесь?

-Да, леди, - Сиге смотрел на предводительницу с каким-то новым уважением. И весьма заметным страхом. - Все готово, только время нужно, чтобы железо поставить.

-Ну, тогда нечего время терять. С мертвяками управились?

-Еще один в лодке имеется, - доложил Вини-Пух. - Забрался туда из воды и сдох.

-С лодкой потом. Сейчас за дело. Я попробую жратвы приготовить, - Катрин хмуро глянула на свои руки, - уж не знаю, что этими ластами наковырять можно. Жо, не смей ничего тяжелого тянуть и поднимать - ребра сместятся.

-Понял, - сказал Жо, осторожно ощупывая туго забинтованную спину. - Кэт, а где этот? Ну, - которого, мы выудили?

Катрин обернулась, и по выражению ее зеленых глаз Жо понял, что на него сейчас будут орать. Долго и не выбирая выражений.

-Кто "этот"? - вкрадчиво поинтересовалась наставница. - А?! Кто "это"?! Что "это"?! Ты что выловил, трофейщик бестолковый? Сам-то понял? На хер оно нам нужно?! "Оно" даже в воде не тонет. Спасатель Малибу, блин!

-Кэт, извини. Твоя рука, это конечно.... Но ведь ребенок...

-Рука?! - взвыла Катрин. - При чем тут рука?! Я тебя, идиота, выуживала, а не бессмысленное "это". На фига ты спасателя изобразил?! Что теперь с твоим трофеем делать?

-Мальчишка ни в чем не виноват. Высадим поближе к людям...

-Мальчишка?! Это жопа с ушами, а не мальчишка!

Жо попятился, определенно осознав, что наставнице очень хочется его пнуть.

-Кэт, ты что? Я же не знал, что с рукой так получиться. Извини. Он же совсем малый...

Катрин сплюнула, неловко вытерлась остатками рукава. Посмотрела с жалостью, действительно как на слабоумного:

-Какой мальчишка, а, Жо?

-Которого вытащили. В длинной рубашке, - растерянно пробормотал бывший кадет.

-Жо, ты когда-нибудь слышал, что длинная рубашка иногда называется платьем? Ты, кавалер благородный, знатную даму Редро спас, чтоб ей соской подавиться. Исключительное сокровище, - башка еще бестолковее, чем твоя. Ну и что теперь с этой соплячкой делать? Тьфу, придумал, кого вытаскивать. Ну что ты смотришь? Забился твой трофей под столик в кокпите. Не вздумай подходить - укусит. Да, не моргай ты как телок недоношенный. Иди, ради всех богов, - дел у нас полно.

-Ага. Тебе бы умыться нужно, - ошеломленно пробормотал Жо, и пошел на бак. Действительно, следовало срочно заняться стакселем.

Передохнули только в темноте. Торопливо сжевали набор продуктов, отрекламированный злой Катрин, как "ужин-импровизация".

-Чудной день, - сказал Вини-Пух, разрывая зубами сухую рыбу. - Вроде бы мы и до вечера дожить не должны были. А ведь ничего - звезды, ветерок, даже жратва есть. Ну, как тут в чудеса не поверить?

-Действительно, - Сиге виртуозно, одним движением содрал с рыбешки шкуру вместе с чешуей. - Жо, я осмелюсь спросить, - в госпоже точно нет колдовской крови? Уж очень она свирепа в бою. И поразить ее ничто не в силах. Вы же тоже видели?

-Она говорит, что никакой иной крови, кроме человеческой, в ней нет, - пробормотал Жо. - Но я, честно говоря, на сто процентов не уверен, - мальчик глянул на лежащее в двух шагах тело Хенка. - Вообще-то, не только Кэт здорово сражалась.

-Это да, - вздохнул Вини-Пух. - Бой был просто жуть. Вспомнить страшно. Вы как демоны сражались. По тебе, Жо сразу видно, кто тебя учил. Ква тоже крут был, - вертелся, что тот москит ядовитый. Про леди я даже не говорю. Ну, и Хенк.... Ведь вчера мы с ним вместе ужинали. Эх.... Бился прямо как древний король из саги. Я, если боги дадут детей завести, первого сына в честь нашего бородача назову. Расскажу про бой немыслимый, про то, как мы с вами под звездами сидели, смелого друга поминали. Пусть сын у меня мужчиной растет. Я-то, стыдно сказать, середку боя и не помню вовсе. То ли без чувств лежал, то ли просто до беспамятства обделался. Стыдно.