Между тем Марианна, похоже, вновь погрузилась в подавленное состояние.
— Я непременно помогу вам, Марианна, — пообещала я, — но сначала вы должны помочь мне. Вы не знаете, стражники не приводили сюда других пленников? Например, высокого мужчину с приятным лицом, темными волосами и бородой, одетого в коричневый плащ?
Пленница ничего не ответила, и я решила, что она меня не услышала. Однако Марианна медленно покачала головой.
— Я что-то слышала. Пожалуй, это было сегодня, а, может, и вчера. Я не удосужилась посмотреть. По коридору прошло несколько человек. Они говорили грубыми голосами и нагло смеялись. Поэтому я решила, что они привели в темницу еще какого-то несчастного, вроде меня. Затем стало тихо, наверно, они ушли.
Услышанное меня разочаровало своей неопределенностью, но я не подала виду и улыбнулась.
— Возможно, это был он. Мне нужно продолжить поиски.
— Постой! — пронзительно крикнула пленница.
Марианна прижала лицо к дверному «глазку», и мне теперь были видны лишь пара испуганных карих глаз и часть лица.
— Ты должна поклясться, что вернешься ко мне, Дельфина! Поклянись!
— Клянусь жизнью моего отца, что я позабочусь о вашем освобождении! — ответила я и перекрестилась в подтверждение искренности моих слов. — А теперь я должна продолжить поиски отца, чтобы поскорее закончить это неприятное дело и послать вам на помощь вашего кузена.
Мои слова как будто убедили ее, потому что она отошла обратно к кровати. Вздохнув, я направилась к последней двери в самом конце коридора.
«Где-то здесь выход на крышу», — сказала я себе и зашагала дальше.
В эти мгновения я была уже почти уверена в том, что и летательная машина, и мой отец утеряны для меня навсегда… Отца вообще могло не быть в Понтальбе. Но даже если это и так, мне все равно нужно обыскать стены крепости, чтобы найти хотя бы какие-то доказательства прежде, чем я вернусь к Ребекке и Тито. Однако не успела я прикоснуться к дверному запору, как из комнаты, где находилась Марианна, до меня донесся негромкий голос.
— Леонардо. Я слышала, что стражники называли его… Леонардо.
— Я нашел ее! Как мы и предполагали, летательная машина спрятана за зубцами крепости.
Когда я вернулась в прачечную, мои слова вызвали радостные восклицания у обоих моих спутников. Тито даже выронил весло, которым мешал кипятившееся в котле белье, и чуть не свалился с деревянной скамеечки.
— Она повреждена? — осведомился он. — Они уже собрали ее или она все еще в разобранном виде?
— Машина разобрана, она такая, какой мы в последний раз ее видели, — ответила я, снимая с себя чужую рубаху и шапку и затягивая поясной ремень на моей собственной тунике. После чего поведала о том, как вышла из большого зала к винтовой лестнице, которая вывела меня на зубчатые стены крепости.
Я, однако, не стала признаваться в том, как испуганно стучало мое сердце, когда я преодолевала последние железные ступени, и наконец, добралась до небольшого люка, из которого было видно небо. Помнится, как у меня закружилась голова, и я испугалась, что в любое мгновение я могу свалиться с парапета, даже если не стану совершать никаких движений. Прислонившись для устойчивости к короткой трубе, я с трудом удержала подкатывавшую к горлу тошноту и заставила себя успокоиться.
Как я и надеялась, проходы от одной башни к другой были связаны друг с другом. Более того, несколько участков главной крыши были относительно плоскими и вполне устойчивы, чтобы по ним можно было пройти. Я рассчитывала найти летательную машину сразу за зубчатыми стенами над казармой, однако ведущие туда проходы были слишком узки для того, чтобы ее можно было пронести наверх. Чтобы отыскать машину, мне нужно было по возможности избежать встречи со стражниками герцога Никодемо.
Борясь с головокружением, я крадучись двинулась от крепостных зубцов к стене башни, цепляясь для устойчивости скользкой от пота рукой за встречавшиеся на моем пути камни кладки, за которые только можно было ухватиться. На какой-то миг я испугалась, что мои поиски закончатся, не успев толком начаться: до меня донеслись чьи-то тяжелые шаги. О боже, сюда приближаются стражники! Я тут же юркнула в узкое пространство между двумя дымовыми трубами и обратилась ко Всевышнему с мольбой, чтобы солдаты не заметили меня… и чтобы я смогла выбраться из этого тесного закутка. Вскоре я возобновила поиски, правда, после того, как при попытке высвободиться ободрала локти. Мне казалось, будто я нахожусь на крыше вот уже несколько часов. От страха меня прошиб такой пот, что, казалось, он насквозь пропитал обе надетые на меня рубахи. Однако на самом деле я провела там всего несколько минут, прежде чем обнаружить то что искала.
Летательная машина Леонардо — точнее отдельные ее части — лежала на широком участке прохода, и вид у нее был такой, будто ее в беспорядке сбросила с небес чья-то гигантская рука. Мастер наверняка пришел бы в ярость, увидев, как обращаются с его изобретением. И все же, судя по тому, что я увидела, она явно была в целости и сохранности, несмотря на то, что проделала долгий путь на повозке, а затем была доставлена на крышу замка.
Я не заметила машину снизу, когда вошла в большой зал, поскольку была всецело уверена в том, что ее спрятали в каком-то закрытом помещении. Посмотрев вниз, я увидела привратницкую и внешнюю стену, а также простиравшееся вдали открытое поле. Если бы не страх высоты, я наверно бы даже полюбовалась видом, доступным лишь с высоты птичьего полета.
Когда я завершила свой рассказ, Ребекка отставила в сторону весло, которым помешивала кипяток во втором чане. Теперь постиранную одежду предстоит прополоскать. Сойдя со скамейки, она краем чепца вытерла со лба пот и спросила:
— А как там синьор Анджело?
— На крыше его не было, да и в темнице я его тоже не нашла, — мрачно ответила я и покачала головой.
«Возможно, его по-прежнему прячут где-то в подвале, — подумала я. — Не исключено также, что принимая его за Леонардо, похитители отвели отца на встречу с герцогом Никодемо».
Впрочем, мои опасения за судьбу отца немного развеялись, стоило мне вспомнить, что до тех пор, как летательная машина не будет собрана и достроена, с ним ничего не сделают.
— Нет, его я не нашла, — повторила я, — но я нашла того, кто слышал, что стражники привели в замок человека, которого они называли Леонардо. Так что если летательная машина находится здесь, то и мой отец наверняка где-то рядом.
Я пока не знала, стоит ли говорить Ребекке и Тито о герцогине Марианне. В конце концов, я решила сохранить это в тайне, по крайней мере, до поры до времени. Если стоящая передо мной Ребекка та же самая женщина, которая пыталась помочь Марианне, то я не стану ничего ей рассказывать о встрече с несчастной герцогиней. По крайней мере, пока сама все не выясню. Надеюсь, это случится прежде, чем я узнаю, что прачка готова выдать меня герцогу. Что касается Тито, он часто бывает невоздержан в выражении чувств и может случайно проболтаться в присутствии Ребекки о наших истинных намерениях.
Вместо этого я спросила:
— А когда мы возвращаемся в Милан? Мастер Леонардо уже наверняка вернулся из поездки. Мы встретимся с ним, и он скажет, что нам делать дальше.
— Мы не сможем уехать сегодня, — напомнила мне Ребекка. — Надо достирать и высушить одежду.
После этих ее слова мы продолжили работу. Кстати, работа эта была отнюдь не для тех, кто слаб телом или духом. Это я быстро выяснила, усердно мешая веслом и вытаскивая из воды кипятившееся в котле белье — мокрые вещи были намного тяжелее, чем сухие. Оставив их остывать, чтобы не обжечь руки, я выкручивала их прежде, чем отправить в чан для полоскания. Затем белье снова кипятилось и снова прополаскивалось, после чего вывешивалось для просушки.
— Развесь его вон по тем крюкам, — посоветовала Ребекка моему товарищу, указав на многочисленные деревянные крючки, прикрепленные к столбам на открытой стороне портомойни. — Сейчас хороший ветер, да и солнце светит ярко, так что к утру все высохнет.
