– Мне больно…

Йонас рассмеялся, негромко и нехорошо.

– Кстати, насчет обманщиков и обманщиц… Я и не думаю недооценивать тебя, принцесса.

Клео лихорадочно оглядывала знакомую комнату, ища хоть что-то, чем можно было бы воспользоваться.

– А как, по-твоему, я должна была расценивать твое внезапное появление? Было же время, когда ты убить меня собирался.

– Поверь, принцесса, если бы я пришел сюда с намерением отнять у тебя жизнь, ты уже была бы мертва. Я просто решил своими глазами посмотреть, насколько близко ты с ними стакнулась, – ведь ты теперь помолвлена с принцем. Я присутствовал при объявлении помолвки. Внешне все выглядит так, словно после первоначальной заварушки тебя с распростертыми объятиями приняли в царствующую семью. А ты и рада небось.

Клео стало физически плохо при мысли, что кто-то другой может так думать о ней.

– По-твоему, я рада войти в эту семейку злодеев?

– Откуда мне знать? – Йонас внимательно следил за выражением ее лица. – Ничего нельзя исключать.

Значит, он решил, что, попав в гадюшник, она и сама стала гадюкой? Эта мысль не помещалась у нее в голове.

– И я должна оправдываться перед кем-то вроде тебя?! – с горечью воскликнула она. – Да какая мне разница, что ты станешь обо мне думать?

Йонас крепче притиснул ее к стене, Клео даже ахнула.

– А я, значит, для тебя просто грязный пелсийский дикарь?

Клео не позволила себе отвести взгляд.

– А ты будешь отрицать это?

– Я не дикарь, ваше высочество. Я мятежник! – с явной гордостью выговорил Йонас. Так, словно хотел произвести на нее впечатление.

– Если это правда, твоя голова рано или поздно окажется на пике рядом с головами твоих друзей-смутьянов. Это лишь вопрос времени.

Упоминание о недавней казни заставило его вздрогнуть.

– Возможно. Но я, по крайней мере, пытаюсь хоть что-то изменить!

– Пробираясь в мои покои и притесняя меня? А мне-то казалось, в этом дворце у меня обидчиков более чем достаточно и без тебя! Сказала же – отпусти!

Йонас наконец-то разжал руки и отступил на шаг, но продолжал настороженно смотреть на нее, словно ожидая, что она прямо сейчас бросится к двери и начнет звать охрану.

Кстати, Клео испытывала некоторое искушение именно так и поступить.

Вместо этого она отвечала ему таким же настороженным взглядом. И, не удержавшись, отметила про себя, что внешне Йонас Агеллон был весьма даже привлекателен. Черные волосы, темные глаза и кожа, покрытая густым загаром, как у большинства пелсийцев, – ведь их жизнь проходила в основном на улице. А еще Йонас был рослым, мускулистым, широкоплечим, с узкими бедрами. Под темно-серым плащом угадывалась самая простая бедная одежда, к тому же порванная и запыленная. Однако держался парень вовсе не по-крестьянски.

Была в нем некая нагловатая самоуверенность, определенно роднившая его с принцем Магнусом, невзирая даже на разделявшую их пропасть во всем, что касалось происхождения и воспитания. У Йонаса, правда, не было холодного змеиного взгляда, присущего лимерийскому принцу, но все равно глаза у него были пристальные и опасные. Он смотрел так, словно собирался в любой миг пригвоздить ее к стенке взглядом – с той же легкостью, с какой проделал это руками.

Не так давно этот человек смотрел на нее как на презренное существо, достойное лишь смерти. Подозрительность и теперь не ушла из его глаз, но ее потеснил зародившийся интерес. Кажется, он хотел знать, каковы ее права теперь, когда ее прочили замуж за сына их злейшего врага.

– Так ты встала на сторону короля Гая? – спросил он без обиняков.

Он определенно был самым грубым человеком из всех, кого она до сих пор встречала. Может, даже хуже самого принца Магнуса.

– Да как ты смеешь врываться в мои личные покои и задавать мне подобные вопросы? Ничего я тебе не скажу!

Его руки сжались в кулаки, взгляд стал убийственным.

– Принцесса, полегче на поворотах!

– Ах, прости, конечно прости! Ты-то ведь мне всегда таким добрым другом был!

Ее язвительность заставила его едва заметно улыбнуться.

– Не был. Но мог бы им стать.

Клео замолчала и некоторое время обдумывала услышанное. Потом спросила:

– Каким образом?

– А это от тебя зависит, твое высочество.

В его устах титул прозвучал как оскорбление. Почти как тогда в Пелсии, когда он взял ее в плен. Некоторые вещи действительно не менялись.

– Говори быстрее, – сказала она. – Не то застрянешь во дворце и выбраться не успеешь. Уже стемнело, и стражники вот-вот начнут обходить двор.

Йонас быстро оглядел небольшую комнату. Его взгляд остановился на просторной, увенчанной балдахином кровати.

– В таком случае придется мне остаться здесь до утра. Неужели откажешься спрятать меня под покрывалами?

Клео почувствовала, как к щекам прилила горячая кровь, и хмуро ответила:

– Хватит болтать чепуху, время и правда уходит. Давай дело говори! Прямо сейчас!

– Ну до чего привыкла распоряжаться! Это свойство принцесс, утративших свое королевство? Или это говорит будущая жена принца Магнуса? Ты пытаешься приказывать мне и это придает тебе значимости?

– Хватит! – Клео повернулась к двери и открыла рот, словно собираясь закричать.

Йонас мигом оказался у нее за спиной, его ладонь метнулась к ее рту, второй рукой он обхватил ее и крепко прижал к себе.

– Позовешь стражников – я заявлю им, что я твой тайный любовник. Интересно, что об этом подумает принц? Он как, ревнивый?

Клео укусила его за руку, и во рту остался вкус крови. Йонас отшатнулся, глаза у него округлились от боли, но губы кривились в ухмылке.

Клео тыльной стороной кисти вытерла рот.

– Запомни кое-что. Плевала я на то, что там принц Магнус может подумать. Я и его ненавижу, и отца его. И это никогда не изменится, что бы со мной ни произошло!

– И ты хочешь их уничтожить.

Это не было вопросом. Клео пристально смотрела на него и молчала. Было слишком опасно в чем-либо признаваться этому парню.

Но ему, кажется, не требовалось подтверждений. Он кивнул и проговорил:

– В тот день, в толпе, я сказал тебе, чтобы была наготове. Время пришло, принцесса. Мне нужна твоя помощь.

– Моя помощь? – Ей показалось, что она ослышалась. – Тебе?

– Повстанцам нужны сведения о семействе Дамора. Обо всем, что они замышляют. В особенности насчет дороги, о строительстве которой король возвестил в той своей речи. Ты знаешь хоть, что в Пелсии народ целыми деревнями вырезают, а всех, кого схватят, гонят на стройку, чтобы управиться как можно быстрее? Эта дорога по какой-то причине очень важна для него. Что-то здесь кроется. В смысле, помимо того, что людям внушают.

Вырезают? Целыми деревнями? Клео почувствовала, как кровь отлила от лица.

– Что?

– Вот это я и хочу, чтобы ты для меня выяснила. Я хочу, чтобы ты стала моей шпионкой.

Клео не сразу нашлась с ответом. Потом выговорила:

– То, о чем ты просишь, и меня до плахи довести может.

– Тебя на плаху могут отправить просто за то, что ты вообще дышишь. И тебя, и кого угодно другого. Ты здесь, может, и сидишь под замком, но высокого положения тебя не лишили. Да и король определенно недооценивает глубину твоей ненависти. Он понятия не имеет, на что ты способна.

Клео между тем была полна решимости уничтожить и короля, и вообще всякого, кто встал бы между нею и троном. А еще она не собиралась ждать в сторонке, наблюдая, как народ ее страны – да что там, народ любой страны! – угнетают и порабощают именем этого человека.

Но получится ли у нее шпионить для Йонаса? Поставлять ему сведения, необходимые для деятельности бунтарей?

А что, может, и получится…

Надо будет все хорошенько обдумать. Вот только думать прямо сейчас, когда перед ней стоял Йонас, не особенно удавалось.

– Я посмотрю, что можно будет сделать, – тихо проговорила она. Правда, возможностей на первый взгляд было не особенно много.

Йонас наклонил голову, словно как следует не расслышал.