— В Калхуне может быть жарко. Предлагаю пропустить меня вперед на разведку.
— Нет, ни за что! — возразил Ковбой из Джорджии. — Когда доедем до указателя, пусть красотка отдохнет на травке — с этим я согласен. А мы с Бурым Утесом подготовим тебе встречу. Пока.
Черт бы их побрал. Но ничего уже не изменить, и Болан в очередной раз смирился с обстоятельствами.
— Видишь мою красную машинку? — послышался голос Дженни.
— Да. Сейчас я тебя обойду.
— Это ты-то? На своей тачке?
— Да, я.
— Даже не надейся догнать меня на этом драндулете!
— Посмотрим, — сказал Болан и выжал педаль газа до упора.
Он уделает их всех, задолго до Калхуна. А тогда пусть прикрывают его с тыла, милости просим.
Когда он попытался обойти «корвет», тот рванул вперед, и теперь они шли бок о бок.
— Давай, детка, сбавляй обороты и приготовься отдыхать.
— И не подумаю, — проворковала Дженни. Болан видел, как она отложила микрофон и посмотрела на него с язвительной улыбкой.
Что ж, если им так нравится, пусть отправляются в пекло вместе с ним. Пусть судьба будет к ним милосердна — Палач умывает руки.
* * *
Все шло как по нотам. При всем желании Болан не смог бы точнее рассчитать время.
На затяжном изгибе шоссе Палач обошел тягач Ковбоя из Джорджии и устремился к указателю «Калхун». Красный «корвет» умудрился проскользнуть между Боланом и грузовиком во время обгона. Краем глаза Болан разглядел растерянную физиономию Рейнолдса, когда тот схватил микрофон и заорал:
— Эй, леди, попридержи коней! Не женское это дело! Пропусти вперед мужчин!
Она, не оглядываясь, помахала ему рукой.
— Угомонись, детка, — вмешался Болан. — Ладно, ты остаешься в игре — но давай, по крайней мере, не делать глупостей. Становись за Ковбоем.
Девушка согласно кивнула, пропустила Болана вперед и пристроилась за грузовиком, и тут на дороге, приблизительно в полумиле, показался двухцветный «шевроле». Он приближался к четырем огромным грузовикам, стоявшим на обочине перед началом затяжного подъема.
— Вперед, ребята! — крикнул Болан. — Как у вас там, порядок?
— Порядок! — ответил ковбой.
— Тогда я выступаю. Прикроете меня с флангов.
— Десять-четыре.
Навстречу двигался одинокий грузовик. Очевидно, его водитель знал о том, что происходит на шоссе. Поравнявшись с Боланом, он сообщил по рации:
— Будь осторожен, приятель. Там на травке отдыхают две машины. Похоже, у пассажиров плохое настроение.
Болан поблагодарил водителя и передал своему эскорту:
— Обстановка осложняется, ребята! Какие-то парни отдыхают в кустах.
Обстановка действительно осложнялась. Возможно, эти мафиози с самого начала участвовали в игре наравне с полицией и теперь хладнокровно поджидали Болана.
Но теперь уже было не до предположений. Болан направил свой фургон прямо на Скьяпарелли, который как раз открыл дверцу «шевроле» и вышел на шоссе.
Их глаза встретились, и Скьяпарелли потянулся за пистолетом. Это движение было последним в жизни хозяина Атланты. Болан, не сбавляя хода, наехал на него и размазал по шоссе. Каменнолицый тип, который наблюдал за трагедией, что-то крикнул и метнулся к грузовикам. Откуда-то раздался пистолетный выстрел, и пуля ударилась о крыло фургона, возле левой ноги Болана. Палач мигом выпрыгнул из автомобиля и дал волю «отомагу», когда снова послышались выстрелы, теперь уже с другой стороны. Но Ковбой и его приятель уже спешили туда, прицеливаясь на ходу.
Через треск автоматных очередей Болан расслышал шум двигателей и скрип шин: из кустов показалось вражеское подкрепление. «Отомаг» без труда достал их на расстоянии пятидесяти ярдов. Оба водителя почти синхронно потеряли управление, и машины разъехались в разные стороны: одну из них вынесло на разделительную полосу и развернуло поперек дороги, а вторая въехала на насыпь и, перевернувшись вверх колесами, сползла обратно на обочину.
Болан на бегу перезарядил «отомаг» и выпустил обойму по машине, которая неуклюже перегораживала шоссе. Когда он приблизился к грузовику, один из пассажиров был еще жив. Зажатый между двумя истекающими кровью трупами, он съежился на заднем сиденье, и в его глазах Болан прочитал то выражение, какое бывает у каждого человека, который осознает неотвратимость собственного конца.
— Ты кто? — спросил Болан.
Человек ответил, едва шевеля губами:
— Джон.
— Хорошее имя, — сказал Болан и добавил: — Привет, Джон. — Последние слова слились со звуком выстрела.
Когда Болан подбежал ко второй машине, ее уже охватило пламя. Из окна высовывался один из головорезов и отчаянно звал на помощь. Болан немедленно ответил на его мольбу коротким выстрелом.
Еще одного типа выбросило на обочину, и он лежал там ничком, истекая кровью. Болан перевернул тело ногой — это был еще один Туз. Судя по всему, он умер сразу, но Болан не пожалел на него пули — на всякий случай. Бросив рядом с трупом снайперский значок, он пробормотал:
— Привет, Джеймс или Пол. Все, отыгрался.
С остальными справились двое помощников Болана. Вдоль одного из грузовиков были выстроены крутые ребята — ноги широко расставлены, руки на голове.
Болан вернулся к своему фургону. Дженнифер Джеймс стояла рядом с бесформенным телом Чарльза Скьяпарелли. Болан бросил в окровавленную массу значок снайпера и отвел девушку к красному «корвету».
— Все в порядке, — сказал он. — Поезжай домой.
— Но я... А ты? Куда ты?..
— Далеко, милая, очень далеко.
— А ты не мог бы... мы не могли бы... хотя бы ненадолго?..
Он улыбнулся ей улыбкой, в которой сквозили усталость и сожаление.
— Тебе придется изобрести какую-нибудь новую теорию, детка. Займись этим, ладно?
Большие глаза девушки вспыхнули.
— Это только игра. Все эти теории ничего не значат, ведь так?
Болан обвел усталым взглядом поле битвы в Южном Коридоре, снова, как и много лет назад, усеянное останками бойцов, и ответил:
— Спроси об этом у Сьюзен.
Он оставил девушку наедине с ее бесполезными теориями и устремился к своему фургону; через минуту он уже спешил на север, чтобы очистить от скверны еще один город.
Ковбой заметил это и, быстро взобравшись в кабину одного из грузовиков, схватил микрофон. Болан услышал напоследок:
— Спасибо за все, Большой Б. Приезжай снова, когда тут настанут лучшие времена.
— А по мне — лучше не бывает, — ответил Болан, и в этот момент он не кривил душой. — Водителям сегодня досталось, так что пора снимать десять-тридцать четыре. Поблагодари их всех за меня, ладно? И не вешай носа!
— Возвращайся, — послышался призывный сладкий голос.
Болан надеялся, что он вернется. Когда-нибудь он сможет это себе позволить.
Эпилог
Проезжая Чаттанугу, Болан связался по радиотелефону с Эклфилдом и спросил:
— Ну как, бойкот действует?
— Похоже, вы были правы, — мрачно ответил федерал. — По крайней мере, в районе Атланты это сработало. А вы сами разве не видели?
— Я уже далеко, дружище, — ответил Болан. — Но я действительно заметил кое-где прицепы на обочинах. Доведите это дело до конца.
— Не сомневайтесь. И... послушайте, если вам когда-нибудь снова понадобится помощь друга — только свистните.
Болан рассмеялся.
— Не ищите меня — я сам с вами свяжусь.
— Не беспокойтесь, — сказал Эклфилд. — У меня тут своих дел по горло.
— Это точно, — тихо согласился Болан и на том закончил разговор.
Да, у всех впереди много дел. Мак Болан знал: дело, которое ждет его очень скоро, — одно из самых опасных.
Впереди был Питтсфилд.