– Собака? Никакая это была не собака, – вмешался солдат, который был испуган больше остальных. – Уж я-то отличу волка от собаки.

– Собака, – холодно повторил молодой офицер.

– Собака! – усмехнулся еще один солдат. Было видно, что храбрость его росла одновременно с восходом солнца. Кивнув в мою сторону, он сказал: – Взгляните на его горло. Разве это похоже на работу собаки, командир?

Машинально я поднял руку и, прикоснувшись к горлу, вскрикнул от боли. Меня обступили солдаты, чтобы получше рассмотреть, некоторые для этого даже спрыгнули с лошадей. И снова раздался чеканный голос молодого офицера:

– Я сказал, собака. Если мы заикнемся о чем-то другом, нас поднимут на смех.

Потом меня опять усадили на лошадь, на этот раз позади одного из солдат, и мы въехали в предместья Мюнхена. На пути нам попалась свободная коляска, меня пересадили в нее и отправили в гостиницу «Четыре времени года». Со мной поехал молодой офицер, в сопровождении одного всадника, остальные отправились в казармы.

Когда мы прибыли в гостиницу, господин Дельбрюк так стремительно выбежал навстречу, что стало ясно – он наблюдал из окна за дорогой в ожидании моего возвращения. Поддерживая обеими руками, он заботливо повел меня к двери. Офицер взял под козырек и развернулся, чтобы уйти, но я остановил его и настоял на том, чтобы он зашел ко мне. За бокалом вина я горячо поблагодарил его самого и его мужественных товарищей за свое спасение. Он просто сказал, что для него большим удовольствием было помочь мне и что благодарить нужно господина Дельбрюка, который позаботился об организации поисковой группы. После этих непонятных слов владелец гостиницы улыбнулся, а офицер, сказав, что должен идти, откланялся.

– Но, господин Дельбрюк, – удивился я, – каким образом вам удалось организовать на мои поиски солдат, и зачем?

Он скромно пожал плечами, мол, что тут такого? на его месте так поступил бы каждый! и сказал:

– Мне просто повезло получить у командира полка, в котором я служил, разрешение набрать группу добровольцев.

– Но как вы узнали, что я заблудился? – спросил я.

– Вернулся кучер с остатками коляски, которая перевернулась, когда понесли лошади.

– Но вряд ли вы стали бы организовывать поисковую группу из солдат только по этой причине, не так ли?

– Разумеется! – Он согласно кивнул головой. – Еще до возвращения кучера я получил телеграмму от боярина, у которого вы собираетесь гостить.

С этими словами он достал из кармана телеграмму и протянул ее мне. Вот она дословно:

Пока я читал телеграмму, комната вокруг меня словно заходила ходуном. Если бы внимательный метрдотель не подхватил меня, я бы, наверное, не устоял на ногах. Все это было так странно, так жутко и невероятно, что мне показалось, будто я оказался в центре противостояния двух противоборствующих сил. Эта мысль меня ошеломила. Несомненно, я находился под какой-то загадочной защитой. Из далекого края в мгновение ока пришло послание, благодаря которому я не замерз насмерть и не погиб от волчьих зубов.

Когда до экзамена оставалось совсем немного времени, Малькольм Малькольмсон решил куда-нибудь поехать и иметь возможность углубиться в чтение книг, не думая о том, что в любую минуту тебя могут отвлечь. Боясь искушений, поджидающих гостя в приморских городах, и не испытывая никакого желания полностью отгородиться от мира в деревенской глуши (поскольку ему давно уже было известно то волшебное воздействие, которое оказывает на него сельская идиллия), он пришел к выводу, что нужно ехать в какой-нибудь маленький тихий городок, где просто не на что будет отвлекаться. Он не стал обращаться за советом к друзьям, поскольку был уверен, что каждый стал бы предлагать то место, где бывал сам и где у него остались знакомства. Раз уж Малькольмсон решил на время избавить себя от общества друзей, у него уж точно не было желания обременять себя их вниманием, и поэтому он решил выбрать подходящее место самостоятельно. Уложив в дорожную сумку кое-какую одежду и все книги, которые могли бы понадобиться, он выбрал из расписания поездов первое попавшееся незнакомое название и заказал билет.

Когда после трехчасовой поездки Малькольмсон высадился в Бенчерче, он мысленно похвалил себя за предусмотрительность, благодаря которой теперь никто не знает, где он находится, и, следовательно, никак не сможет помешать ему углубиться в занятия. Он прямиком направился в единственную в этом сонном городишке гостиницу и снял номер на одну ночь. Бенчерч – ярмарочный город, поэтому раз в три недели он превращался в настоящий муравейник, но остальные двадцать один день месяца он был не привлекательнее пустыни. Следующий после приезда день Малькольмсон посвятил поискам жилья более изолированного, чем то, которое могла предложить даже такая тихая гостиница, как «Добрый странник». Нашлось лишь одно место, которое полностью отвечало всем его представлениям о покое. Вообще-то «покой» – слово не совсем подходящее. «Полная оторванность от мира», вот единственное выражение, которое в должной мере передает степень уединенности этого места. Это был старый ветхий массивный дом, какие строили еще при Якове Первом, с тяжелыми фронтоном и амбразурами окон, на удивление маленьких и находящихся на высоте необычной для зданий подобной постройки, к тому же он был окружен высокой мощной кирпичной стеной. Действительно, после осмотра дом показался больше похожим на укрепленный маленький форт, чем на обычное жилье. Впрочем, все это лишь порадовало Малькольмсона. «Вот, – думал он, – как раз такое место, которое я искал. Если получится поселиться здесь, я буду счастлив».

Его радости не было предела, когда он окончательно убедился, что в настоящее время дом пустует.

В почтовом отделении он узнал адрес агента и немало удивил того, высказав пожелание снять часть старого дома. Мистер Карнфорд, местный юрист и агент по сдаче и найму жилья, был настоящим джентльменом старой закалки, он откровенно признался в том, что очень рад, что кто-то захотел пожить в этом доме.

– Сказать по правде, – заметил он, – на месте владельцев дома я бы с большим удовольствием предложил кому-нибудь пожить в этом доме несколько лет совершенно бесплатно, чтобы местные привыкли к мысли о том, что он обитаем. Видите ли, дом так давно пустует, что у соседей сложилось против него совершенно нелепое предубеждение, которое если и можно развеять, то только тем, что в него вселится… – тут он бросил быстрый взгляд на Малькольмсона, – такой человек, как вы, ученый, которому необходимо некоторое время пожить в тишине.

Малькольмсон не счел нужным расспрашивать агента о «нелепом предубеждении», он понимал, что если ему понадобится разузнать об этом подробнее, больше информации он добудет, если обратится к владельцам других сдаваемых внаем помещений. Он заплатил за три месяца вперед, получил квитанцию и имя одной пожилой женщины, которая, возможно, согласится «помогать» ему, и ушел с ключами в кармане.

Из конторы агента он направился прямиком к хозяйке гостиницы, жизнерадостной и добрейшей женщине, и попросил ее посоветовать, что ему может понадобиться из вещей и какими продуктами стоит запастись, прежде чем обосноваться на новом месте. Когда Малькольмсон начал рассказывать, в какой именно дом он собрался переезжать, она взволнованно всплеснула руками.

– Только не в дом судьи! – воскликнула она, сильно побледнев.