Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Палмер бросил взгляд на боевой Экран Контроля и вновь подключился к компьютеру.

— Тордларкин, достаточно ли мы опередили этих собак, чтобы успеть первыми пересечь орбиту Сильванны?

Последовали долгие мгновения мучительного ожидания ответа, пока компьютер сопоставлял все данные, представленные ему Тордларкиным: расстояние, начальное ускорение, абсолютная и относительная скорость и т. д.

— Ответ утвердительный, — раздался наконец голос офицера. — Они не смогут догнать нас до орбиты дальней планеты системы.

Палмер перевел дух. Сражение было наконец-то закончено. Выйдя за пределы планетной системы Сильванны, земной флот успеет укрыться в Статическом Пространстве и никакому флоту его уже не догнать.

Статическое Пространство не имело ничего общего с мифическим гиперпространством, о котором мечтали первые космонавты. Оно не являлось аномальным состоянием пространства, но представляло собой “пузырь времени”. Внутри этого “пузыря” время текло во много раз быстрее, чем снаружи, хотя все остальные физические константы пространства оставались теми же. Находящийся в Статическом Пространстве корабль не мог превысить локальной скорости света, но, относительно астрономического времени, время в пузыре убыстрялось. Таким образом, сам “пузырь” исчезал из нормального течения времени, чтобы появиться в нескольких световых годах от места старта, на что уходило всего несколько часов внутреннего времени корабля. Во время нахождения корабля во внешнем Статическом поле, внутри корабля возбуждалось внутреннее Статическое поле противоположного знака, благодаря чему экипаж продолжал жить в обычном течении времени, а люди не старели с повышенной скоростью.

Кроме того, когда корабли укрывались в Статическом Пространстве, сохраняя внутри себя собственное, локальное течение времени, они не могли быть обнаружены другими кораблями.

Теперь Земной Флот или, вернее, то, что от него осталось, мог рассчитывать на возвращение на свою базу, расположенную в системе Олимпии.

Палмер вновь включил показатель потерь. Из шестидесяти горевших перед началом сражения зеленых огоньков теперь осталось только тридцать два.

— Уточните потери дуглариан, — попросил он Тордларкина.

— Восемнадцать кораблей, — незамедлительно последовал ответ.

Двадцать восемь кораблей землян и лишь восемнадцать дугларианских!

Транспорты дуглариан, должно быть, находились где-то поблизости в своих “временных пузырях”. И сейчас, скорее всего, они готовились к высадке десанта на планеты системы…

Палмер старался не думать о том, что за этим последует. Там оставалось пятнадцать миллионов человек. Их всех уже можно считать мертвецами…

“Нет, — с горечью подумал он, — нет еще… Не сразу, и не все”.

Не сразу… Он вспомнил Брислон, планету, на которой он родился и провел первые пять лет жизни. Планету, где погибли его родители. Глазами своего детства он увидел то, что должно было происходить сейчас на Сильванне. В системе Сильванны около пятнадцати миллионов человек и свой флот, способный вместить одновременно около ста тысяч человек. Пятнадцать миллионов — и сто тысяч (!), которые еще могут спастись, прежде чем дуглариане начнут высаживать свой десант. Перед командующим предстала безжалостная арифметика хаоса, бунта и террора, которые должны были последовать за этим.

Он смутно помнил то, что произошло, когда дуглариане разбили флот землян, защищавший систему Брислоны. В ней жило около ста миллионов землян и у них было как раз достаточно кораблей, чтобы позволить ста тысячам счастливчиков избежать неминуемой участи. Десятки тысяч обезумевших от ужаса человек дрались за каждое место на кораблях, а до посадки дуглариан оставалось едва ли несколько часов.

Воспоминания Палмера были отрывочными, но яркими. Он вновь увидел бурлящее на взлетном поле человеческое море, корабли, покачивающиеся под напором набивающихся во все свободные отсеки людей. Джей вспомнил горящие здания, выстрелы, повсюду дерутся в звериной ярости люди, им больше не на что надеяться.

Он, его отец и мать с трудом пробирались по битком забитым возбужденной толпой улицам города. В конце концов его с трудом запихнули в переполненный трюм корабля, к другим детям. Прощание с родителями Палмер помнил отчетливее всего. Это был последний взгляд через открытый люк готового вот-вот взлететь корабля. Насколько хватало глаз была видна огромная человеческая толпа, напирающая на взлетную площадку. Тонкая цепочка взявшихся за руки мужчин и женщин — родителей находящихся в корабле детей — пыталась задержать толпу до отлета корабля. Он видел своего отца и мать, хладнокровно стреляющих в эту толпу. Потом волна прорвавшегося людского потока захлестнула их и погребла в своей глубине. Людское море мгновенно заполнило взлетную площадку. В этот миг захлопнулся входной люк.

Взлет корабля избавил его от других жутких сцен, и Палмер никогда не узнал, были ли его родители растерзаны толпой, или выжили, но лишь для того, чтобы погибнуть в неравной борьбе с оккупантами.

Позже, когда он уже достаточно подрос, чтобы понимать, Палмер молил бога, чтобы они погибли при его отлете, растерзанные людьми. Потому что как ни была ужасна такая смерть, она была блаженством по сравнению с тем, что ждало людей, когда прибыли “собаки”.

Палмер постарался прогнать воспоминания о Брислоне и родителях. Сегодня речь шла о Сильванне… Скоро дуглариане подведут свои транспорты и займут все три обитаемые планеты системы. И не будет ни огромных пожарищ, ни массовых избиений людей, ни кровавых стычек. Это было бы потерей времени, энергии и средств. “Собаки” слишком практичны, чтобы распылять свои усилия в таком погроме планетарного масштаба.

Люди будут просто согнаны в крошечные резервации и предоставлены сами себе. Без медикаментов, без пищи, одежды, машин, даже без воды. Вся остальная территория будет занята захватчиком, который станет терпеливо дожидаться часа, когда люди поубивают друг друга в борьбе за мизер имеющихся внутри резерваций пищи и воды.

Дуглариане не были жестоки сверх нужды. Но этим и ограничивалось их “милосердие” к побежденным. Они не оставляли никому ни малейшего шанса на выживание. Человеческая раса должна быть истреблена!

2

Для представителей Человеческой Конфедерации солнечная система Олимпии являлась почти столицей их мира. Для Джея Палмера же это был родной дом. По иронии судьбы на Олимпию попадала большая часть беженцев с захваченных дугларианами миров. Так как большинство из них составляли дети, правительство Олимпии превратилось в своеобразных приемных родителей для всех сирот. Главной заботой человеческой расы стала борьба за выживание в войне с дугларианами. Поэтому все эти малыши воспитывались, что, впрочем, соответствовало горячему желанию самих детей, с расчетом на военные специальности. Для обычных детских радостей не оставалось ни места, ни времени.

Став главным поставщиком офицеров и солдат Космического Флота, общество на Олимпии постепенно трансформировалось в некую гигантскую военную школу.

Система Олимпии состояла из трех обжитых планет. Олимпия II была планетой размером с Марс, с атмосферой средней плотности. Она стала основной ремонтной базой для космических кораблей и Главным Арсеналом для вооружения. Олимпия IV представляла собой скорее гигантский астероид, покрытый льдом и лишенный растительности. Но именно эти условия и нужны были для размещения там криогенных компьютеров, образовавших главный компьютерный центр Конфедерации. Что касается Олимпии III планеты земного типа, то она стала главным нервным центром Конфедерации, Главной штаб-квартирой военного командования объединенных сил человечества.

Джей Палмер вырос в этом военизированном обществе. Свой досуг он проводил в “городе Отдыха” на Олимпии III. Как ни малопривлекательна была эта планета, она стала его родиной.

Разместив остатки своего поредевшего в сражении флота в мастерских Олимпии II, Палмер воспользовался первым же челночным рейсом на Олимпию IV.

41
{"b":"216031","o":1}